Ботагоз Сейдахметова
Исламизация Ближнего Востока - одна из актуальных тем, которая обсуждается экспертами в связи с революционными событиями на севере Африки, которые перекинулись практически на весь арабский регион.
Что, собственно, вкладывается в само понятие “исламизация”, чего здесь больше - страха перед радикальными исламскими организациями или проблема несколько преувеличена? Я попыталась выяснить это в беседе с политологом, арабистом Расулом Жумалы. Он считает, что угрозы исламизации исключать нельзя, но нельзя и преувеличивать ее

Сегодня толпа на египетском Тахрире скандирует религиозные лозунги, требует перехода Египта на законы шариата. Нынешние беспорядки на Тахрире по своим масштабам далеки от февральских, но тем не менее это крупнейшие волнения после отставки тогдашнего президента Хосни Мубарака.
По мнению Расула Жумалы, толпа скандировала разные лозунги, не только религиозного плана, но также нерелигиозного. В частности, народ Египта требует проведения демократических реформ, есть требования, касающиеся раскола общества по социальным признакам, скорейшего суда над Мубараком и его семейством. “Сейчас на Тахрире находятся не только приверженцы исламизации Египта и превращения его в теократическое государство, которое бы жило по законам Шариата, - говорит политолог. - Я сам долгое время прожил в Египте. Усилия Запада были направлены на демократизацию арабских обществ, в частности, на севере Африки, по образованию молодежи на западный лад, чтобы они формировали политическую и культурную элиту с ориентиром на Запад. Это дало определенные ссуды для Америки. Возможно, полноценный средний класс в Египте с ориентиром на Запад и не сложился, но свои всходы западная стратегия дала”.
Он уверен, что определенная часть египетской молодежи и вообще социума не сильно желает превращения своей страны в теократическое общество.
Конечно, когда мы говорим “исламизация”, то имеем в виду примеры негативного плана, связанные с Афганистаном, политизацией и исламизацией Палестины, так что те же египтяне, марокканцы, иорданцы делают из этого определенные выводы.
“Мне кажется, что большинство египтян при всем уважении к религиозным традициям, религиозной сущности все-таки предпочли бы светский характер общества”, - считает Расул Жумалы.
И все же политолог добавляет, что снижать возможность исламизации Египта нельзя. “Другое дело, что в каждой отдельной стране этот процесс будет проходить по-разному”.
Что мы имеем в виду под термином “исламизация”?
Если исламизация - это распространение радикальных религиозных движений, как в Афганистане, тогда в таком сценарии не заинтересована ни одна арабская страна, уверен политолог.
“Та же Саудовская Аравия, которая считается одной из самых теократических государств мира, сталкивается с дилеммой, - рассказывают политолог. - С одной стороны, официальные власти пытаются модернизировать общество, уходить от каких-то религиозных догматов, потому что они в определенный момент являются препятствием для полноценного развития экономики, социальной системы. На примере того, что в последние 15-20 лет происходит в Саудовской Аравии, можно видеть, что модернизация набирает обороты, идет уход от догматов - женщинам позволили не закрывать лицо, водить автомобили, разрешили быть дикторами на телевидении. Саудовские власти сейчас сталкиваются с жестким сопротивлением религиозных улемов, которые настаивают на соблюдении религиозных законов.
Но в то же время официальная власть и официальное духовенство стакиваются с проблемой религиозного радикализма. И на территории Саудовской Аравии в начале века наблюдалось немало столкновений между официальными властями и ваххабистскими структурами. Поэтому борьба против религиозного радикализма ведется не только на территории СНГ, но и во всем мусульманском мире, потому что все видят деструктивное влияние этого”.
При этом Расул Жумалы говорит, что исторически ислам, исламские ценности, порядки в Египте отличаются от того, что есть в Саудовской Аравии, от того, что сейчас привнесено в Афганистан. Прежде всего в Египте в течение веков присутствовал более умеренный порядок. Он уверен, что ни “Братья мусульмане”, ни другая религиозная партия в Египте не носит ключевую силу. Есть преимущество светских партий либо светских деятелей (аль-Барадей, Айман), на первом месте - военные. Это традиционная схема практически для всех арабских стран, где у власти находятся военные. Сам Мубарак - военный, Каддафи и прочие.

Свадьба на революционном Тахрире как символ перемен

И только на вторых ролях - религиозные организации.
Другое дело, если власти, которые укрепятся после парламентских и президентских выборов, не справятся с требованиями толпы (а Египет очень бедная страна), то определенные инициативы могут перехватить религиозные партии. “Но в этом не заинтересованы армейские круги, светские круги, внешние силы, в первую очередь США, потому что исламизация ударит по интересам всех внешних игроков. Поэтому они сделают все возможное, чтобы помочь новым правительствам, которые придут в Египте, Триполи, Дамаске”.
Политолог напомнил, что США и до этого, после заключения Кэмп-дэвидских договоров в 1979 году, оказывали серьезную безвозмездную финансовую поддержку Египту. Он уверен, что такие субсидии будут только увеличиваться по мере возрастания влияния исламских государств.
Что касается таких монархических стран Северной Африки, как Марокко, то Расул Жумалы делал на эту тему большое исследование еще в самом начале событий 2011 года на Ближнем Востоке.
По его наблюдениям, в наследственных монархиях, таких, как Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт, Марокко, традиции монархии уходят в глубь веков. У них есть традиция почитания короля как высшее не просто должностное лицо, но и имеющее божественный ореол. А король Марокко - прямой потомок пророка Мухаммеда, и местное общество не связывает свои проблемы напрямую с королем. Они связывают это с премьер-министром, с коррупцией и так далее. Кроме того, политолог уверен, что король Мухаммед VI извлек правильные уроки из тех волнений, которые потрясли соседей. Он внес изменения в Конституцию, передал значительные полномочия премьер-министру. По сути, король начал реформы, которые имеют целью перевести Марокко под государственное устройство, которое есть в Великобритании. В Марокко идет постепенная модернизация общества, переход от абсолютной монархии к просвещенной монархии.
Возвращаясь к причинам революций в Египте, Тунисе, Сирии, Ливии, Йемене, Расул Жумалы напомнил, что главные ведущие факторы этих волнений носили приземленный характер. Это социальные требования, отсутствие демократических реформ, многолетнее безальтернативное правление лидеров. И лишь в третьем, четвертом эшелоне причин были религиозные факторы, считает он.
Он уверен, что все это следствие наличия среднего класса, молодежи с западным образованием, учета негативного опыта стран, где к власти пришли исламисты (например, в Алжире в середине 90-х годов это привело к гражданской войне), плюс понимания элитами того, что это приведет к изоляции этих стран, которое может сказаться на продаже нефти и газа. Еще один фактор - это фактор Израиля, который может пострадать больше всего от исламизации Египта и других стран Северной Африки.
“Спонсоры Израиля будут делать все, чтобы такая ситуация не случилась, - говорит политолог. - Но не только спонсоры Израиля. В этом заинтересованы и Китай, и Россия, ряд других стран, которые имеют свои интересы на Ближнем Востоке. Кстати, дальнейший накал страстей на Ближнем Востоке может стать серьезным фактором того, что Москва, Вашингтон и Пекин будут находить все больше точек соприкосновения именно по проблемам Ближнего Востока. Потому что Китай скупил большие нефтяные активы на севере Африки, при этом, как и Москва, закрывал глаза на тоталитарные режимы. Сейчас новые режимы в этих странах могут задать новые правила игры. Возможно, национализируют нефтяные доходы. Но в этом никто не заинтересован даже в арабском мире”.
Если гипотетически произойдет исламизация, то ждать объединения арабских стран на религиозной основе не стоит. Потому что мусульманский мир никогда не был единым.