Ботагоз Сейдахметова
Афганистан, который на некоторое время был вытеснен из орбиты внимания мировой прессы, сегодня вновь обращает на себя взоры и интерес политиков и журналистов. Есть, по крайней мере, две стоящие причины для такого оборота дел. Первая причина - новая американская стратегия в регионе, которая теперь перефокусирована с Ирака на Афганистан. Вторая причина - это предстоящие 20 августа этого года президентские выборы в Афганистане

“В современном мире нет ни одного континента, не вовлеченного в афганскую проблему”. “Проблемы Афганистана будут актуальны еще долгое время”. “Без ситуации вокруг Афганистана мы не сможем прогнозировать то, как будет развиваться мир дальше”.
Примерно такие высказывания стали точкой отчета международной конференции на тему: “Региональная безопасность в окружении Афганистана: насколько эффективна борьба с терроризмом”. В работе конференции приняли участие известные “афганисты” стран Центральной Азии, России, США и Китая.
Впрочем, круг “революционеров”, как водится, оказался узким, а потому имена аналитиков весьма известные - без их участия уже не проходит ни одна более или менее известная международная конференция на тему безопасности и терроризма. Это и Алексей Малашенко - член научного совета Московского центра Карнеги, и Александр Князев - директор регионального филиала Института стран СНГ, и Султан Акимбеков - главный редактор журнала “Континент” и автор многих книг и работ по Афганистану, и Музаффар Олимов - директор таджикского исследовательского центра “Шарк”.
США представляли Тристан Марби - профессор Джорджтаунского университета, и Марта Олкотт - ведущий научный сотрудник Фонда Карнеги, а Китай - директор центра российских и центральноазиатских исследований Фуданьского университета Чжао Хуашен.
Афганистан представил заместитель советника по национальной безопасности Хамоюн Тандар. “Старейшиной”, или “гуру”, по афганской теме в этой солидной компании выступил (по кулуарному признанию моих собеседников) Виктор Коргун - руководитель сектора Афганистана Института востоковедения Российской академии наук.

Тристан Мабри, США

Афганистан - не только пуштуны
В Афганистане проживает около 42 процентов пуштунов, 27 процентов - таджиков, 9 процентов составляют хазары, 9 процентов - узбеки, кроме того, прочие этносы, среди которых есть и определенный процент этнических казахов. По словам американского профессора, на первых выборах в Афганистане был соблюден этнический баланс. Так, президент Афганистана Хамид Карзай является этническим пуштуном. Вторую должность по иерархии занимает этнический таджик и так далее.
Между тем в стране два основных языка - дари и пушту. Только 28 процентов населения грамотные, что, по мнению Тристана Мабри, является настораживающим признаком, ибо тормозит процесс демократизации. На что Султан Акимбеков возразил, что в условиях либерализации общества такой критерий, как образованность, или прочие идеологические факторы никакого значения не имеют. И привел пример Боснии, страны, чье население отличается высоким уровнем образованности. Между тем боснийские избиратели во время выборов разделились по этническому признаку - на сербов, мусульман и хорватов.

Виктор Коргун, Россия

Проблемы и тенденции
По словам Хамаюна Тандара, в Афганистане активно идет предвыборная кампания. Уже зарегистрировались на участках более 17 миллионов избирателей, причем 4 миллиона из этого числа сделали это в последние несколько дней.
Афганская сторона надеется на положительные перемены в связи с новой стратегией Белого дома в отношении Афганистана, возможной в перспективе нормализацией отношений США и Ирана. Так, по мнению афганского спикера, недавняя тенденция улучшения отношений США и России является хорошим знаком для Афганистана.
Между тем он отметил, что в процессе регистрации на избирательных участках выявили тот факт, что 90 процентов населения страны поддерживают Талибан и только 4 процента - другие силы.
Хамаюн Тандар уверен, что Афганистан является залогом безопасности Центральной Азии. Население Афганистана мультиэтническое - там проживают представители разных национальностей от пуштунов до таджиков и узбеков. Этот фактор имеет под собой большой потенциал, позволяющий сообща достичь консенсуса по многим проблемам.
Между тем российский спикер Виктор Коргун отметил, что последние три года в Афганистане можно охарактеризовать как стабильную неустойчивость, как это было в последние дни советского пребывания там. А малоподвижная обстановка в современной жизни афганца наводит на мысль о том, что международные организации и миссии, с одной стороны, и с другой - опекаемые ими афганские организации работают в разных режимах, потому как улучшения ситуации в стране не наблюдается. Выходит, что зря расходуются огромные финансовые средства на научные труды по афганской проблематике.
Современный афганец давно перестал сам выращивать сельхозпродукты, на базаре продают овощи и фрукты, завозимые из Китая. Народ Афганистана воюет и другим делом заниматься уже не может. При этом 6 миллионов афганцев нуждаются в продовольственной помощи, 1 миллион находится на грани голодной смерти. Никто не может обеспечить в стране безопасность, потому что реальная власть в провинциях находится в руках региональных лидеров, которые сотрудничают с сомнительными криминальными структурами. “Отсюда и полный произвол в отношении местного населения”, - считает Коргун.
Коррупция стала лицом государственного аппарата Афганистана. Особенно высок уровень коррупции в правоохранительных органах. Взяточничество среди прокуроров и министров отмечено полной безнаказанностью. Коргун привел слова одного из афганских депутатов, который считает, что Афганистан - единственная страна мира, где коррупция легализована.

Алексей Малашенко, Россия

Талибан - региональный фактор
Талибан - это новая модель для всего региона, уверен Коргун. Подтверждение тому - “талибанизация” Пакистана.
Можно ли договориться с талибами? За диалог с Талибаном выступают США, НАТО, Пакистан, Саудовская Аравия. Против - Россия и Иран, каждая по своей причине.
Российский аналитик уверен, что диалог с афганскими талибами может дестабилизировать ситуацию в регионе. Он привел пример Пакистана, где власти подписали соглашение с пакистанскими талибами, а те использовали его для перегруппировки и расширения зоны своего влияния.
Коргун говорит, что высший эшелон талибов тесно связан с “Аль-Каидой”. А потому говорить с ними нужно только с позиции силы. То есть сначала максимально ослабить Талибан и только потом садиться за стол переговоров.
Между тем, по мнению Александра Князева, талибы - образ собирательный. Существует около 50 различных группировок, которые делятся по критерию мотивации против американских войск и международных сил безопасности. Существуют интернациональные группировки талибов, состоящие из неграждан Афганистана, чисто афганские группировки, а также связанные с международными кругами. По его мнению, чисто афганские (или, в большинстве, пуштунские) группировки талибов имеют поддержку среди местного населения. Так что угрозу для соседних с Афганистаном государств представляют не они, а неконтролируемые иностранные экстремистские группировки на территории Афганистана.

Хамоюн Тандар, Афганистан

То, что происходит в Афганистане, - это гражданская война, отягощенная международными силами, считает Князев. Поэтому он уверен, что переговоры с талибами необходимы. Однако тут же добавляет, что продолжение конфликта выгодно США как элемент влияния на Россию, Китай и Иран. Выгодно это и России, для которой афганский конфликт является средством предотвращения создания транспортных энергетических коридоров по Южному направлению. Европа в этой ситуации самостоятельной роли не играет, считает политолог.
Между тем, по мнению Султана Акимбекова, после событий 11 сентября стороны, которые вели жестокую борьбу за влияние в Афганистане, смогли прийти к соглашению, которое устраивало всех. В обмен на присутствие американских военных баз в Центральной Азии Россия и Китай получили своего рода “приз” - к власти в Афганистане реально пришли поддерживаемые ими лидеры Северного альянса.
Но сегодня, по мнению Акимбекова, договоренности 2001 года исчерпали свой потенциал. Так что Афганистан ждет новый виток борьбы интересов. Но это будет история другого качественного порядка.