В минувшую среду исполнилось 125 лет со дня рождения Мао Цзэдуна. Однако на сайте главной партийной газеты “Жэньминь жибао” и агентства “Синьхуа” об этом не сказали ни слова

Более того, Reuters передало, что студента столичного университета, пытавшегося организовать митинг в честь памятной даты, арестовали. По мнению экспертов, это отражает двойственное отношение Пекина к основателю КНР. С одной стороны, официальная оценка, что Мао сделал 70 процентов хорошего и 30 процентов - плохого, сохраняет силу. С другой - недавно широко отмечалась другая дата - 40-летие реформ, демонтировавших наследие великого кормчего.
В печатных изданиях газет Компартии в среду отсутствовали материалы, посвященные годовщине. А на сайте “Жэньминь жибао” на русском языке в разделе “Специальные темы” можно было видеть портрет не Мао, а Дэн Сяопина, архитектора преобразований, которые требовалось срочно провести, чтобы вывести страну из состояния разброда и стагнации, наступивших в результате “культурной революции”. Как известно, именно Мао был ее инициатором и вдохновителем.
Означает ли это, что Мао постепенно отодвигают с постамента великого лидера? Нет, сформулированная еще Дэном оценка деятельности Мао остается в силе. Тогда чем же объяснить, что дата отмечалась приглушенно, а Цю Чжаньсюаня, главу общества марксистов в Университете Пекина, отправлявшегося на митинг в честь Мао, задержали люди в штатском?
С точки зрения традиционного взгляда на время у китайцев более значимы 60 лет и 120. Что касается отношения к Мао Цзэдуну, то оно сложное. 18 декабря с большим размахом отметили 40-летие начала реформ и открытости. А ведь сами реформы были во многом отрицанием, преодолением политики Мао. Конечно, Дэн Сяопин, как человек осмотрительный, не стал, подобно Никите Хрущеву, разоблачать культ личности Мао. Он использовал приведенную формулу: на 70 процентов все, что делал Мао, было правильно. И только 30 - ошибки”.
В последние лет 10-15 в Китае отмечают подъем левых идей. Это скорее реакция на то, что в стране, несмотря на колоссальные экономические успехи, обнаружилась масса диспропорций. Возник духовный вакуум, поскольку мало кто воспринимает всерьез риторику Компартии. При Си Цзиньпине эту риторику усилили.
Чуть ли не везде можно прочесть призыв председателя КНР: давайте не будем забывать изначальные принципы Коммунистической партии. Но в это мало кто верит. И вот на таком фоне возник подъем левых настроений. Особенно это было видно в крупном промышленном и культурном центре Чунцине, где лидер-популист пытался эксплуатировать эти настроения. Все это кончилось большим скандалом. Он показал, что на низовом уровне ощущается ностальгия по Мао Цзэдуну.
Плохое, что было при Мао, забылось, а хорошее в памяти людей осталось. Людям, пережившим “культурную революцию”, сейчас по 60-70 лет. Они вспоминают не ее ужасы, а то, что по всей стране можно было бесплатно ездить. Тогда власти стимулировали школьников, студентов, чтобы они не учились, а ездили и участвовали в митингах.
Сторонников левой идеи использует власть как противовес прозападным либералам. Но когда левые заходят слишком далеко, это власти беспокоит. Тут есть тонкая грань. Вроде бы хорошо, что простой народ - за Мао, за красные ценности. Но когда все идет совершенно независимо от властей, есть опасность, что это может повернуться против правительства.
Вот почему левых периодически осаживают. Когда собираются неконтролируемые толпы, боятся, что, хваля Мао, начнут критиковать нынешнюю власть. А это недопустимо.
В то время как развертываются эти подспудные идеологические баталии, в Поднебесной и за ее пределами выходят все новые книги о Мао. В одной из них рассказывается, что его отец, настоящий кулак, ругал сына за лень, за то, что тот не хочет заниматься физическим трудом. В пылу ссоры Мао пригрозил утопиться. То есть будущий вождь и в детстве слыл бунтовщиком. И в “культурную революцию” он призывал к бунту, убеждая молодежь, что “коммунизм - это не любовь, а молот для разгрома врага”.    

Константин Грибов