“Польша не определяет будущее Европы сейчас и не будет определять его в дальнейшем... Правительство Польши не является выразителем интересов Восточной Европы”. Эти слова президента Франции Эммануэля Макрона в ходе его недавнего турне по Румынии, Болгарии, Чехии, Словакии и Австрии продемонстрировали степень расхождения взглядов Парижа и Варшавы на будущее Европейского союза

Поводом для резкого выступления президента Макрона послужило нежелание Польши поддержать инициативу Парижа ужесточить рабочую миграцию из Восточной Европы в Западную и отказаться от практики, при которой такие мигранты получают зарплату в Западной Европе, а налоги с их заработной платы уходят в бюджет восточноевропейских стран.
В Западной Европе трудятся сотни тысяч поляков. Подход Макрона опасен для Польши тем, что Париж может лишить польский бюджет миллионов евро от налогов с заработков этих людей и заставить польских мигрантов вернуться домой, что спровоцирует рост социального напряжения в Польше.
Проблема миграции - лишь верхушка айсберга. Нарастающие противоречия по линии Варшава - Париж имеют более серьезные причины. В 2016 году Берлин и Париж объявили о готовности взять на себя ответственность за судьбу Европейского союза, придав ему большую гибкость и обозначив новые ориентиры ЕС.
Свой первый зарубежный визит в качестве президента Макрон неслучайно нанес в Германию: Париж и Берлин работают над созданием геополитической оси, на которой Франция и Германия представлены как равновеликие полюса, удерживающие остальную Европу.
Варшава увидела в этих планах угрозу собственным региональным интересам, опасаясь, что после выхода из ЕС Великобритании Европа станет чересчур “немецкой”. Были у Варшавы попытки договориться с Францией через голову Берлина, но они окончились неудачей. Париж не принял польские правила игры, отказавшись взять на себя бремя Великобритании в ЕС, то есть выступить противовесом Германии.
Париж и Берлин понимают важность структурных реформ, необходимых для укрепления пошатнувшейся европейской солидарности, но понимание смысла этих реформ у них разное. Немцы выступают за введение режима бюджетной экономии, тогда как французы, напротив, за наращивание инвестиций.
По плану Макрона Франция сокращает расходы в течение ближайших трех лет на 50 миллиардов евро, Германия столько же инвестирует во французскую экономику, увеличивая свою долю в структурном фонде еврозоны. Так что идти на обострение отношений с Берлином Парижу невыгодно.

Польша приняла свои меры - активизировала отношения с Вашингтоном, стараясь сделать Европу как можно более “американской”, чтобы нейтрализовать тем самым германское влияние. В качестве региональной платформы для реализации своих целей Варшава рассматривает Вышеградскую группу (Польша, Венгрия, Словакия, Чехия). За консолидацией вышеградцев вокруг Польши должна была последовать консолидация всей Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) - опять-таки для создания противовеса Германии.
ЦВЕ - регион традиционной геополитической конкуренции между Германией и Польшей. Реализация амбиций Польши на региональное лидерство в Восточной Европе, особенно в треугольнике Украина - Литва - Белоруссия (УЛБ), зависит от степени влияния Польши в ЦВЕ в целом.
Вице-министр иностранных дел Польши Конрад Шиманьский обвинил президента Макрона в попытках “демобилизовать страны Центральной Европы”. Он предупредил, что Польша готова на компромисс, но с учетом важности сохранения единомыслия среди стран Вышеградской четверки.
Мнения всех членов “четверки” однозначно совпадают всего по двум вопросам: все они против навязываемых Брюсселем миграционных квот и все они за придание малым странам Европейского союза больших полномочий в Союзе. В антигерманских инициативах партнеры Польши по “четверке” участвовать не будут.
Учитывая степень зависимости словацкой и чешской экономик от Германии, эти страны станут работать на сохранение франко-германского союза и избегать шагов, способных ослабить его идеологический фундамент. Макрон назвал действия Варшавы в такой ситуации самоизоляцией.

Лиана Минасян