На этой неделе правительственные войска Сирии незаметно для всего мира одержали две крупные победы, стратегически сравнимые с возвращением Пальмиры. Новая конфигурация фронта позволяет назвать следующую крупную цель Дамаска - это находящаяся в центре химического скандала провинция Идлиб. Но причины для радости сирийцев на этом не заканчиваются

Началось все на юго-западе - на границе с Ливаном. Огромная по местным меркам территория, которую различные джихадистские формирования удерживали несколько лет, практически без боя перешла под контроль Дамаска. Большая часть боевиков по договоренности с правительственными силами и гражданскими властями покинула зону от Дамаска до Голанских высот и ливанской границы и уже традиционно отбыла в Идлиб.
Остались только два небольших населенных пункта невдалеке от границы, с которыми пока договориться не удалось. Это именно те местечки, которые ранее упорно выдерживали осаду и вокруг которых долго крутился хоровод международных организаций. Но, по большому счету, юго-западный фронт практически прекратил существование - на этом направлении опасность сохраняется только вокруг города Дераа и в ряде сел на Голанских высотах.
Эта операция обошлась практически без выстрелов, потому и не привлекла внимания международной общественности. Однако операция на севере провинции Хама вновь вызвала волну медийного возмущения по известному принципу “Асад бомбит больницы”. А дело было так.
Фронт джихадистов с опорой на крупный город Аль-Латамина сохранялся непробиваемым на протяжении довольно долгого времени. Несколько долин на севере Хамы открывают дорогу на Идлиб в обход горных зон в расположенной западнее провинции Латакия - и потому представляют особую ценность.
Два года назад самую первую попытку организовать масштабное наступление правительственные войска предприняли именно на этом направлении и крайне неудачно. Бои на относительно прямом участке фронта быстро превратились в бойню и выродились в ряд фронтальных атак с обеих сторон. Иногда джихадистам удавалось не только “спрямлять углы”, но и отвоевать новые земли.
Поддержка российских ВКС в конце концов сделала свое дело, и фронт в северной Хаме превратился в так называемый латаминский выступ - почти равнобедренный треугольник позиций джихадистов, вклинившийся в позиции САА, внутри которого и расположен город Аль-Латамина.
В начале этой недели правительственные войска в бодром темпе срезали наиболее выдающуюся часть “латаминского выступа” и к понедельнику подошли к Аль-Латамине на расстояние 2-2,5 километра, то есть практически на расстояние минометного выстрела. Оборона джихадистов, державшаяся три года, рухнула мгновенно. Правда, группировки “Джебхат ан-Нусра” и “Тахрир аш-Шам” все-таки проявили организованность, их командование, вовремя распознав катастрофу и избежав полного окружения, стало отводить боевиков с передовой внутрь выступа к городу. Но если правительственные войска сохранят прежний темп наступления, вопрос будет только в одном - на каком новом рубеже джихадисты смогут закрепиться.
Сейчас они испытывают серьезный недостаток в живой силе и вынуждены отступать, чтобы сохранить хотя бы имеющиеся. Попытка закрепиться у Аль-Латамины приведет к созданию нового фронта, то есть вынудит джихадистов перейти к статичной обороне. Но пока САА обладает на этом участке фронта превосходством по всем параметрам - от численности до качества вооружения, так что переход к новой линии фронта лишь подставит джихадистов под новый удар.
В Идлибе срочно формируются новые подразделения, но потенциальные резервы и “Ан-Нусры”, и “Тахрир аш-Шама” в течение апреля были перемолоты, так что шансов на успех у них немного.
При таком раскладе весь так называемый южный фронт джихадистов и “умеренных” может рухнуть на более широком участке, нежели на одном только “латаминском выступе”. К примеру, их позиции трещат у христианского города Маан, который на протяжении двух лет тоже был “больным зубом” всей войны и несколько раз переходил из рук в руки. Под угрозой обороны оказался Морек, а все это уже практически южные окраины Идлиба.
То есть случилось то, о чем так много говорили и спорили после освобождения Алеппо - что делать с Идлибом и станет ли он главной целью нового наступления. Похоже, что стал. И это не может не радовать.

Саджад Тайери, иранский журналист