Переговоры в Астане по сирийской проблеме изначально поделили на две части. Первая - это поиск договоренностей между странами-гарантами - Ираном, Россией и Турцией - о совместных действиях в Сирии. Вторая, более проблематичная - это собственно переговоры между представителями официального Дамаска и оппозицией - политической и военной.
Первая часть задуманного увенчалась успехом. Три государства подписали совместное обращение, в котором подтвердили общую позицию по сирийскому конфликту и своей роли в нем. В заявлении, которое зачитал глава казахстанского МИД Кайрат Абдрахманов, говорится, что стороны подтверждают приверженность идее “суверенности и целостности Сирийской Арабской Республики как мультиэтнической, многоконфессиональной, несекторианской страны, существование которой гарантируется Совбезом ООН”. И выражают свою позицию, что “военного решения по данному вопросу нет и он должен быть решен только политическим процессом”.
При этом три страны сообщили о решении “создать трехсторонний механизм, который должен следить за соответствием режиму прекращения огня, отсутствием провокаций. Мы подтверждаем свою определенность по вопросам борьбы против ИГИЛ/ДАИШ и “Ан-Нусры” и отделению их от другой части вооруженной оппозиции”.
Спецпосланник ООН Стеффано де Мистура позднее, выступая на пресс-конференции по итогам переговоров, заявил, что первым приоритетом встречи было “обеспечение укрепления прекращения огня”. И это было достигнуто (в определенной степени). Прекращение огня, по словам де Мистуры, дает возможность “обоим сирийским сторонам сказать нам, что они думают о нем”.
Ну а думают они о нем самое разное.
Начать с того, что собственно прямых переговоров между сторонами сирийского конфликта в Астане не получилось. Заседавшие в шести разных комнатах дипломаты от стран-гарантов, политической и военной оппозиции и властей Сирии за общий стол переговоров сели лишь в самом начале встречи - во время официального ее открытия. Далее были лишь взаимные претензии, а “общий стол” был лишь частично.
Кстати, решение о непрямых переговорах приняли не сами участники сирийского конфликта, а страны-гаранты. Как сообщил в кулуарах Астанинского процесса юридический советник Свободной сирийской армии Усама Абу Зейд, “страны-гаранты и принимающая страна посчитали, что непрямые переговоры лучше. И мы уважаем это решение”.
По сути, переговоры выглядели так: вооруженная оппозиция обсуждала вопросы с представителями России и Турции, официальный Дамаск - с представителями России и Ирана. Учитывая многочисленные разногласия между Дамаском и Стамбулом и вооруженной оппозицией и Тегераном единственной страной, которая “была в курсе всего” и на которую обе стороны сирийского конфликта возлагали особые надежды, была Россия.
Впрочем, Усама Абу Зейд заявил, что режим прекращения огня - ключевой вопрос повестки дня - должен соблюдаться не только сторонами конфликта, но и Россией. “Мы обсуждали (на встрече с представителями РФ, Турции и де Мистурой. - “НП”) продолжающиеся нарушения в нескольких районах Сирии, особенно в осажденных районах. Российская сторона обязалась провести процедуры для введения режима прекращения огня в этих районах. Честно говоря, мы ожидаем чего-то более реального от России, чем просто заявлений. Потому что у людей в осажденных районах нет интернета или СМИ, чтобы следить, насколько соответствуют действия на земле таким заявлениям”, - заявил Абу Зейд. Оппозиция крайне негативно отнеслась к продолжающимся бомбежкам российскими силами территории Сирии. Несмотря на заявления Москвы, что военные действия продолжаются против террористических группировок, вооруженная оппозиция продолжает настаивать, что среди разбомбленных есть и ее люди.
В ответ на это спецпредставитель президента РФ по Сирии Александр Лаврентьев заявил, что во время переговоров вооруженная оппозиция предпринимала “неловкие попытки шантажа”. И добавил, что Россия “не может предотвратить полностью какие-то провокационные действия”.
Во второй день в столичном отеле “Риксос” произошло событие, которое можно отнести к знаковым. В одной комнате собрались представители вооруженной оппозиции и властей Дамаска, встреча которых все же состоялись. Пусть пока решение не найдено, но первые шаги сделаны.
Правда, как сообщил глава делегации правительства Сирийской Арабской Республики, постоянный представитель Сирийской Республики при ООН Башар Джафари, “для нас это было очень болезненно - сидеть в одной комнате с другими сирийцами, которые связаны с иностранными программами и которые работают на иностранные силы. Некоторые из них совершили даже террористические акты, атаки”. Но “мы будем это делать для того, чтобы спасти нашу страну и наш народ... Мы не делаем это вслепую. Чего бы это ни стоило нам, мы будем это делать дальше для того, чтобы остановить кровопролитие и террор в нашей стране и среди нашего народа”.
При этом особо верить словам оппозиции Дамаск не намерен: “Что бы там ни говорила оппозиция, это не значит, что нужно воспринимать их за чистую монету”. Джафари добавил, что со стороны армии Сирии прекращения огня не будет: “Пока террористы продолжают, не дают воду Дамаску, армия будет продолжать операции”.
Тем временем оппозиция, как сообщил представитель группировки “Южный фронт” Иссам Эльрейс, направила правительству Сирии свои предложения по прекращению огня. При этом Эльрейс уточнил, что ждать оппозиция будет неделю. А тем временем “русским надо перейти от слов к делу и показать, что они на самом деле будут договариваться с Ираном и Башаром Асадом о том, что будет выполняться перемирие”.
Что касается взаимоотношений Дамаска и Турции, то Джафари назвал последнюю “германским государством”, поскольку “они поддерживают интересы Германии в Сирии”. “Слова расходятся с делом в делах Турции. Мы со своей стороны настаивали на том, чтобы будущее государство Сирия было гражданской, светской страной. Делегация Турции и вооруженные силы отказались, чтобы наша страна была светской”. Но поскольку Турция - одна из стран-гарантов, Дамаск готов идти с ней на переговоры в рамках тройки стран.
Так чем же все-таки завершились переговоры в Астане?
Тройка выразила общую позицию: поддерживает режим прекращения огня, но будет продолжать воевать с террористами. Правда, сама определяя, где базируются террористы, а где - оппозиция.
Судя по всему, ни Россия, ни Иран пока выводить свои войска с территории Сирии не намерены. В том числе и потому, что сегодня территория этой страны - зона столкновения геополитических интересов держав. Россия пытается вернуть себе влияние на Ближнем Востоке и во всем мусульманском мире, выступая как союзник. Иран же нацелен на расширение своего веса в регионе: в первую очередь политического. (В Закавказье Иран также активизировался через реализацию стратегических проектов.)
При этом обе эти страны пытаются разыграть карту поддержки официальных властей Дамаска или политической оппозиции - в будущем все будет зависеть от степени возможного влияния на обе силы.
Что касается вооруженной оппозиции, то здесь ставка делается исключительно на возможности Турции и ее союзников в Европе. Однако, судя по всему, с точки зрения происходящих сегодня в ЕС процессов, Стамбул находится в более проигрышном варианте. А потому, вполне вероятно, что в ближайшем будущем вооруженная оппозиция вынуждена будет пойти на уступки своим политическим противникам. Выторговав, однако, себе (и Турции) ряд преференций в будущем правительстве Сирии. Она уже продемонстрировала слабость, согласившись исключить из списка условий для переговоров отставку Башара Асада.
То, что касается будущего самой Сирии, вероятнее всего, Асад вынужден будет уйти со своего поста, предоставив право управления страной коалиционному правительству, состоящему как из сторонников действующей власти, так и оппозиции. В большей степени политической.
При этом в случае продолжения дистанцирования от переговорного процесса Соединенных Штатов они могут окончательно потерять рычаги влияния на эту территорию.
Но пока это перспектива. В ближайшее время следует ожидать возобновления переговоров на женевской платформе между сторонами сирийского конфликта. И только в случае соблюдения режима прекращения огня всеми сторонами, включая страны-гаранты, возможен переход к политическим торгам.
Астана

Фото Радмира Фахрутдинова