Мадина Меирманова
На этой неделе Россия отметила годовщину отмены валютного коридора. В Казахстане этот процесс, названный “переходом к валютному таргетированию”, запоздал почти на год. Но вопрос, потянула ли нас за собой вниз Россия или во всем виноват мировой экономический кризис, остается

Десятого октября 2014 года Центробанк России демонтировал державшийся с 2008 года валютный коридор и перешел к плавающему курсу. Тогда за один день рубль потерял в цене почти 50 процентов. Пик падения был достигнут в середине декабря, когда за один доллар в РФ давали 80 рублей. Впрочем, такой скачок был кратковременным, и довольно быстро курс стабилизировался на уровне 60-65 рублей. На нем, собственно, он с периодическими “свечками” вверх держится и сегодня.
Причина смены курса Центробанка - изменение экономической ситуации в стране. В первую очередь, под воздействием внешних факторов.
А их несколько: антироссийские санкции (как наказание РФ “за Украину”) и падение цен на нефть. Впрочем, второе, как представляется многим, тоже можно считать частью большой войны Запада и России.
Итак. Антироссийские санкции плавно набирали обороты с мая прошлого года, достигнув своего апогея в августе, когда Москва ввела ответные санкционные запреты. Они хоть и ударили по экономике Европы (отрезав ее от богатого российского рынка сбыта), но в большей степени повлияли на ситуацию в самой России.
В первую очередь потому, что финансовые институты и экономические субъекты РФ были отключены от возможности кредитоваться (и рекредитовываться) за рубежом. Этот запрет стал одним из первых в череде санкций.
По состоянию на 1 января 2014 года российские банки были должны иностранным кредиторам 214,9 миллиарда долларов. На долю предприятий прочих секторов экономики приходилось 437 миллиардов долларов задолженности. Если смотреть по внешней задолженности России в целом, то, как констатировал Центробанк РФ, динамика роста задолженности опережает формирование международных резервов. (На конец 2013 года внешний долг России составил 732 миллиарда долларов.)
То есть у банков и предприятий не было возможности получить новые импортные кредиты для покрытия действующих (рефинансировать). А выплачивать по долгам нужда была. И единственным способом сделать это стала покупка валюты внутри страны.
Это и простимулировало игроков на бирже. В первую очередь, банки и другие финансовые институты. Дело в том, что до момента введения плавающего курса российский Центробанк предоставлял банкирам рублевую ликвидность без ограничений. “Она используется не только для финансирования экономики, но и для игры на валютном рынке”, - заявила в прошлом году глава ЦБ Эльвира Набиуллина. То есть банки, заимствуя у ЦБ, не выдавали деньги в виде кредитов реальному сектору, а просто скупали на бирже доллары, логически ожидая обесценивания рубля. И, кстати, к этому их подхлестывал сам Центробанк, который намекал, а позднее открыто заявлял о планах отмены жесткого валютного коридора с января 2015-го.
“Одним из факторов ослабления рубля все специалисты считали то, что ЦБ предоставлял рублевую ликвидность в неограниченных объемах. Все эти деньги шли на валютные операции. У банков не было стимулов использовать их на поддержание промышленности, частное кредитование и т.д. Банки покупали валюту, собираясь более выгодно продать ее, вернуть средства ЦБ и при этом суметь заработать”, - рассказывал о схеме аналитик компании “Открытие Брокер” Андрей Кочетков.
То есть валютные игроки пытались взять кредиты внутри страны, а затем сыграть на разнице курсов и вернуть кредиты Центробанку РФ, получив при этом прибыль (в виде экономии части валюты), которую потом и могли бы пустить на выплату внешних кредитов.
В прошлом году в России наблюдалась ситуация, аналогичная казахстанской года нынешнего, - повальная долларизация. В ноябре задолженность банковского сектора перед Центробанком РФ достигла нового исторического максимума - 6,5 триллиона рублей, увеличившись за полгода почти на полтора триллиона.
Но вот интересный вопрос: против Казахстана не было никаких санкций. И наши банки продолжали получать кредиты в валюте в Европе и США. Так почему же у нас как под копирку повторилась российская ситуация?

Единственное, что одинаково повлияло на российскую и казахстанскую экономики в этот период - это снижение цен на мировых сырьевых рынках. Резкое падение цены на нефть (со 115 долларов за баррель в июне до 58 в декабре) “обескровило” бюджет РФ. Дело в том, что Россия, равно как и Казахстан, - сырьевая экономика. И вполне естественно, что в условиях нехватки денег в бюджете (на которые рассчитывали исходя из стоимости нефти выше 100 долларов) Москве ничего не оставалось делать, как обесценивать нацвалюту в целях обеспечения средств для выполнения соцобязательств.
Кроме того, в ожидании затяжного периода низких цен на сырье (а то, что это будет именно так, сегодня уже не сомневается никто: эксперты прогнозируют, что баррель марки Brent вырастет до 70-80 долларов не ранее конца десятилетия) валютные игроки в России ожидали от властей шагов в сторону девальвации. И, как уже было сказано выше, торопливо скупали валюту. Это вынуждало ЦБ тратить собственные резервы (из Стабфонда) на интервенции для сдерживания давления на рубль.
Аналогичная ситуация случилась и у нас: снижение цен на экспортные товары (нефть и металлы) уменьшило поступление в бюджет. Но у нас есть еще одна причина - девальвация валюты нашего соседа по Таможенному союзу и крупнейшего торгового партнера. Появился интерес казахстанских потребителей к экстренно подешевевшим товарам из России. Чего только стоит автомобильный бум конца прошлого - начала нынешнего года, когда в Казахстан было завезено автомобилей столько же, сколько в три предыдущие года.
При этом стоит помнить, что Россия - основной потребитель казахстанской продукции (кроме нефтяной). И если контракты заключались в национальных валютах, то сторонам вдруг стало катастрофически невыгодно либо продавать товар за вдруг подешевевшие рубли, либо покупать за слишком дорогой тенге (обратный процесс, однако, был выгодным, о чем говорит автобум). То есть наши предприятия теряли заказы. С другой стороны, отсутствие таможенных границ подхлестнуло российских производителей активнее осваивать казахстанский рынок, где они неожиданно стали лидерами по конкурентоспособности. И именно этот факт вынуждал отечественный бизнес на протяжении полугода просить монетарные власти уравнять стоимость тенге и рубля. Хотя бы для того, чтобы казахстанцы не покупали российское масло-молоко, а обращали внимание на казахстанских производителей.
Если разделить степень влияния падения стоимости нефти и девальвации рубля, то окажется, что главный “элемент” - это рубль.
Как известно, доходы от продажи нефти у нас поступают в Национальный фонд. Оттуда уже они направляются на разного рода инвестиционные проекты, такие, как “Нурлы жол” в текущем году. Эти транши составляют примерно 44 процента бюджета Казахстана.
То есть, по идее, стоимость нефти не могла сильно отразиться на отечественном бюджете - в Нацфонде у нас аккумулировано достаточно средств как раз на такой случай. Впрочем, средства эти в нынешнем году использовались на поддержание курса. В результате фонд просел с 72,2 миллиарда долларов на начало года до 63,8 миллиарда в октябре. (Из этих денег лишь половина выделена в бюджет в рамках утвержденных программ, включая “Нурлы жол”.)
Другой вопрос, что по бюджету Казахстана весьма существенно ударило удешевление металлов: почти все они в нынешнем году демонстрируют падение цен.
Но все равно это не столь серьезная потеря, чтобы более чем на 60 процентов девальвировать собственную валюту.
Получается, что главная причина падения тенге - это все-таки влияние на нас ситуации в России.
А это значит, что Казахстан косвенно попал под влияние антироссийских санкций. И теперь наша валюта будет колебаться в зависимости не от ситуации на рынках и курса доллара, а исключительно от самочувствия рубля. Собственно, сейчас так и происходит - тенге ищет удобный паритет именно с рублем: он должен составить 4,7-4,8.
Исправить эту ситуацию, увы, пока нельзя никак. Свободный рынок в рамках ЕАЭС не позволяет Казахстану в одностороннем порядке держать суверенную валюту сильной: нас просто завалят более дешевыми товарами из РФ и других соседей по союзу. Отказываться от сотрудничества с ними тоже нереально - кроме наличия интеграционного объединения у нас еще есть тесные торговые связи, а быстро найти в кризис новые рынки сбыта очень сложно. Тем более что сейчас за рынки развернулась весьма нелегкая борьба между крупными державами. Равно как нереально Казахстану и “временно приостановить” свое членство в ЕАЭС и Таможенном союзе - это будет означать полный провал всех интеграционных инициатив Астаны.
Впрочем, есть вариант: накачивать собственную экономику деньгами и технологиями инвесторов, которые и помогут нам с выходом на внешние, внесоюзные рынки, и экстренно поднимать собственное, внутреннее, производство с нацеливанием вытеснить российский импорт изо всех сфер жизни казахстанских потребителей.
Но все это - дело не одного года. Пока же остается наблюдать за монетарной политикой России и оставаться разменной монетой в ее геополитических распрях с Западом.


Астана