Ботагоз Сейдахметова
Последние события на Ближнем Востоке имеют несколько общих черт для любой страны региона. Первое - обязательное присутствие Запада в лице США, для которых архиважно принять непосредственное участие во всех аспектах ближневосточных проблем. Второе - стало уже правилом, что оппонирует Америке Россия, позицию которой с переменным успехом поддерживают Франция и Германия (в случае с военной операцией в Ираке), либо Китай (по сирийской проблеме). Третье - особое мнение и значение всегда имеет Турция, потому что она, с одной стороны, является единственным членом НАТО в этом регионе, а с другой - вынуждена защищать собственные интересы. Кроме того, Турция давно пытается позиционировать себя как основного лидера мусульманского мира

В частности, все нынешние трагические события в Сирии именно в Турции уже отзываются проблемами. Ведь эти два государства региона имеют почти тысячекилометровую общую границу, а народы связаны близкими родственными связями. И, наконец, стабильность в Сирии важна для Турции с точки зрения внешней торговли.
Впрочем, никому в регионе не хочется, чтобы ситуация в Сирии в какой-то момент стала похожей на иракскую, с соответствующими последствиями. Второй Ирак не нужен и Турции, которая уже сегодня приютила у себя сотни сирийских беженцев.
Так, в турецком Рейханлы уже насчитывается полторы тысячи сирийских беженцев. Население самого Рейханлы составляет 70 тысяч человек.
Директор турецкого Центра ближневосточных стратегических исследований (ORSAM) Хасан Канболат пишет в своей статье, что посетил город Рейханлы и поговорил с некоторыми беженцами из Сирии.
Он отмечает, что еще несколько месяцев назад дипломаты, журналисты и спецслужбы проводили секретные встречи с сирийскими диссидентами, но сегодня эти встречи стали более открытыми и простыми. При этом он отмечает, что местные жители спокойно реагируют на все более растущий поток беженцев, потому что не считают это странным. Главная причина в том, что у них очень близкие родственные связи с сирийцами.
Еще в начале августа турецкие СМИ сообщали, что среди беженцев 24 военнослужащих, включая одного полковника и одного подполковника.
Глава ORSAM Хасан Канболат пишет, что встречался и говорил с некоторыми из них. Так, один из них был представителем так называемой Свободной сирийской армии, а второй - военным врачом.

Юный сирийский гражданин в лагере для беженцев в турецком Рейханлы

Оба сирийских беженца откровенно говорили о том, что у Свободной сирийской армии есть пистолеты и автоматы Калашникова. “Но мы нуждаемся в тяжелом вооружении и Стингерах, - уточняли беженцы с турецким политологом. - Сейчас мы контролируем 60 процентов Сирии. Из четырнадцати только три провинции находятся под правительственным контролем. Народ поддерживает нас. Мы гарантировали поддержку всех арабских племен. Только племя барри и половина племени хадиди продолжает поддерживать Башара. Мы управляем землей. Дамаск управляет воздухом”.
Вот еще цитаты из бесед турецкого политолога с сирийскими беженцами. “Начиная с 24 июля окрестности Алеппо находятся под нашим контролем. Больше чем 300 человек гражданского населения погибли. Окрестности Алеппо представляют полумесяц из поселений: Селахиттин, Сикерин, Сейфи Девли, Эль- Сахур, Эль-Педруз, Эль-Сахрин, Эль-Энсари, Керим Ясар и Сохур, которые находятся под контролем Свободной сирийской армии”.
“В этом году школы и университеты, как ожидается, не откроются. Работа в сельском хозяйстве и на фабриках остановилась. Главные междугородные шоссе управляются Башаром. Другие пути подконтрольны Свободной сирийской армии. При этом в сирийской армии многие солдаты и командиры сотрудничают с нами. Мы хотим, чтобы они остались в армии и помогали нам оттуда”, - говорит сирийский беженец.
При этом беженцы рады, что в турецких СМИ их называют Свободной сирийской армией, а не моджахедами, потому что это слово используют в связи с Аль-Каидой. “А мы не хотим, чтобы нас путали с Аль-Каидой”, - говорит сирийский диссидент.
Он утверждает, что в Сирийской свободной армии нет ни одного бойца Аль-Каиды или чеченских боевиков, как это пытается предоставить “грязная пропаганда” Башара. Однако добавляет, что на их стороне “Братья-мусульмане” и салафиты и многие сирийские телевизионные каналы, с которыми они держат связь через Facebook и Skype.
Собеседники турецкого политолога отмечают, что национальные меньшинства не вовлечены в конфликт, за что они им благодарны. Более того, повстанцы обещают, что после свержения режима Башара Асада они обещают не мстить алавитам и прочим, кто был на стороне Башара.
“Мы - за стабильность и целостность Сирии, - говорят повстанцы. - Здесь не может быть установлено ни Алавитского, ни Курского государства. Курды временно, на период войны, взяли контроль над Курдистаном”.
“Сирия не будет страной с этническими, сектантскими и религиозными конфликтами подобно Ираку”, - говорят в заключение сирийские беженцы.
Сам Хасан Канболат говорит, что Турция не может закрывать глаза на то, что происходит в Сирии, не может просто сидеть и смотреть, что там происходит. “Война - это не решение, - пишет турецкий политолог. - Но сегодня настало время, когда мы должны больше помогать гражданскому населению и создать де-факто безопасные зоны”.
Между тем один из российских политологов Амур Гаджиев из Института Ближнего Востока, считает, что сегодня в сирийской политике Турции наблюдаются противоречия. С одной стороны, Турция говорит о том, что ее двери открыты для сирийских беженцев, а с другой - о создании “безопасной зоны” для временного нахождения сирийских беженцев на территории Турции.
Российский политолог делает вывод, что Турция понимает, что если уйдет Башар Асад, то для Запада она уже не будет иметь своей прежней значимости. “Турецкие эксперты осознают, что “иракский опыт” чреват возникновением у турецких границ новым очагом затяжной напряженности, но говорить об успешности “ливийского сценария” тоже не приходится. По какому пути будут развиваться события в Сирии, остается загадкой. Это сильно настораживает Анкару и все противоречия, наблюдаемые сегодня в сирийской политике Турции, следует рассматривать именно в этом ключе”, - пишет Амур Гаджиев.
Турция боится войны, хаоса у своих границ, притока мигрантов в страну. По мнению большинства турецких экспертов, если в Сирии используют иракский опыт, то хаос затянется надолго. Ливийский сценарий тоже не в интересах Турции, так что в целом “усилия Турции направлены на поиски общего знаменателя, а не выражают абсолютную солидарность с западной точкой зрения”, - отмечает Гаджиев.
“Турция понимает, что для решения сирийской проблемы необходимо разработать разумное коллективное решение, - считает эксперт турецкого Центра международных стратегических исследований Бахадыр Динчер. - В сирийском кризисе мы наблюдаем наличие различных сил, имеющих свои интересы. Разумеется, в таких условиях нельзя полагать, что решение, принятое одними силами, будет безоговорочно и в таком же виде принято остальными. Некоторым придется пойти на уступки или каким-то образом найти общий знаменатель. Такое положение дел выводит из повестки дня военный вариант решения сирийского кризиса, поддерживаемый странами Запада. Турция понимает, что военное вмешательство дорого ей обойдется. И ситуация в Ираке является тому ярким примером. Военное вмешательство чревато не только дальнейшими проблемами в сфере безопасности, но и создаст трудности в экономической, политической и культурной сфере. Значительно пострадают имидж и инвестиции Турции в регионе”.
Другой эксперт российского Института Ближнего Востока Юрий Щегловин пишет, что турецкое руководство “проморгало” революции в Тунисе и Египте и не смогло ясно и своевременно сформулировать свою позицию в этой связи. “Теперь Турции приходится выстраивать отношения с новыми египетскими властями фактически с нуля. Примерно то же самое произошло и с Ливией, где Анкара сумела все-таки в последний момент “запрыгнуть на подножку уходящего поезда” и оседлать ситуацию через свое более активное участие в руководстве операцией сил НАТО в регионе. Премьер-министр Турции Р.Т. Эрдоган в этой связи вынужден трижды взвешивать свою позицию “по сирийскому досье”, прежде чем допустить те или иные высказывания”, - уверен политолог.
Он считает, что, на фоне осложнения отношений с Израилем Анкара стала для Дамаска фактически ключевым стратегическим партнером в регионе. Сирийское руководство активно пропагандировало и развивало этот тренд, явно играя на нем в противовес монопольному влиянию Ирана.
Политолог считает, что теперь этот альянс дал серьезную трещину. “Анкара начала свой дрейф в сторону не сразу после начала массовых выступлений в Сирии, а только в тот момент, когда стало ясно, что выйти без серьезных потерь из этого кризиса нынешнему сирийскому руководству, а вернее сказать - клану Асада, не удастся. В Анкаре на сегодняшний момент ясно отдают себе отчет в том, что время для серьезных реформ упущено. А национальный диалог, скорее всего, невозможен”.
Итак, руководство Турции понимает, что война по иракскому сценарию принесет стране реальные убытки и невыгодна ей по массе причин. В Турцию может двинуться многотысячный поток сирийских беженцев. Новая “горячая точка” у самых границ Турции, несомненно, особенно напрягает Анкару. Кроме того, такая война приведет к новому витку обострения курдского вопроса, одного из самых больных вопросов внутренней политики страны. Могу предположить, что Турция, как член НАТО, и влиятельный игрок в регионе будет использовать все, чтобы предотвратить военное вмешательство в ситуацию в Сирии. Таким образом, Москва приобретает нового союзника, который, впрочем, руководствуется собственными соображениями и интересами.