Ботагоз Сейдахметова
На самом деле, не все умные люди в Старом Свете, да и в самих Штатах понимают, почему Запад так хочет утопить Иран вместе с его гипотетическим ядерным оружием. И еще западных интеллектуалов мучает целый ряд вопросов, которые неотвратимо возникают попутно с темой ядерного конфликта

Первый вопрос задали в одном из французских изданий, и он успел меня удивить уже самой постановкой. Судите сами: почему же ЕС так стремится поскорей надавить на процветающее государство Иран - задает вопрос издание.
И тут же гадает, что-де, может, из-за “обычной зависти при виде растущей мощи Ирана, который постепенно становится настоящим стратегическим игроком на Ближнем Востоке”. Кроме того, по версии издания, Иран раздражает Запад из-за военной поддержки Сирии, “которую государства-заговорщики из так называемого “международного сообщества” хотят уничтожить и взять под контроль с тем, чтобы затем бросить все имеющиеся в распоряжении силы на последнюю битву с Ираном”.
Еще один тезис о том, что ни одно государство в мире кроме Ирана не находится под жестким контролем Международного агентства по атомной энергии, явно не подвергают сомнению европейские интеллектуалы.
При этом они же отмечают, что это агентство по сей день не обнародовало ни одного четкого и весомого доказательства намерений Ирана создать атомную бомбу: “Несмотря на обилие разнообразных отчетов и готовность иранцев сотрудничать с МАГАТЭ, европейцы и американцы продолжают остервенелые нападки на это сильное и могущественное государство, которое каждый день удивляет нас своей способностью разрабатывать и выпускать самую высокотехнологичную продукцию”.
Конечно, я готова поспорить по поводу “высокотехнологичной продукции” Ирана, потому как за свои несколько поездок в Тегеран не смогла в этом убедиться. А даже скорее совсем наоборот. Потому как весь технический антураж, от машин на дорогах до технических приборов в пятизвездочных отелях - это скорее прошлый век.
Впрочем, европейские скептики официальной линии Запада имели в виду вовсе не достижения в сфере народного хозяйства, а совсем другое. В частности, умение иранцев запускать и выводить на орбиту спутники, производить современное оружие.
Но так ли это на самом деле, узнать сложно, учитывая менталитет официального Тегерана, где информация либо закрыта, либо носит явно выраженный политический и провокационный характер.
Между тем возникает еще один вопрос: почему европейцы и американцы так носятся вокруг иранского вопроса и даже выстраивают вокруг него свои избирательные программы? Французское издание гадает, что-де, может быть, “все упирается в извечную необходимость защиты Израиля или же опасение того, что Иран может зарекомендовать себя могучей державой и составить тем самым конкуренцию еврейскому государству”. И вот интересный вывод, с которым я тоже не совсем солидарна: “Запад допустил промах в своих стратегических расчетах и даже не мог представить себе нынешней научной мощи Ирана: дело дошло до подлых убийств иранских ученых самыми позорными методами”.
И еще: “Запад, у которого давно вошло в привычку подчинять других и манипулировать ими ради собственных эгоистических целей, сегодня расценивает как оскорбление то, что Исламская Республика отказывается действовать по его указке”.
А вот мнение американских экспертов для журнала Foreign Policy. Нуриэль Рубини, которого издание называет мрачным предсказателем, говорит, что “даже и без прямой атаки идет словесная война между США, Израилем и Ираном и эта словесная война усиливается”. Он считает, что идет так же секретная война, потому что Израиль и США вроде бы убивали некоторых ученых, а также устраивали саботаж через киберпространство, а теперь Иран отвечает. Он напомнил, что Иран попытался убить целую кучу израильских дипломатов по всему миру, и, если санкции усилятся, они могут поднять шум о новых угрозах. “Нефть марки Brent, которая раньше стоила 90 долларов за баррель, уже стоит 120-125 долларов. Но если словесная и секретная война усилятся, есть вероятность того, что даже без учета военного противостояния цены на нефть вырастут настолько, что это станет существенным вопросом для экономики”, - прогнозирует эксперт.