Музыкант, актер и режиссер Гарик Сукачев рассказал в интервью “РИА Новости”, почему он назвал свой новый спектакль - “Анархия”, сошьет ли для актеров костюмы Вивьен Вествуд и умеет ли Михаил Ефремов петь

- Откуда у Вас - кинорежиссера и музыканта - появилось стремление работать в театре?
- Мне позвонил Михаил Ефремов и сказал, что есть одна пьеса, которую неплохо бы прочесть. Называется она в оригинале tHe dYsFUnCKshOnalZ - английская пьеса Майка Пэкера. Я ее получил и решил поставить.
- И о чем пьеса?
- Одна американская транснациональная корпорация решила выпустить новые кредитные карточки, даже не кредитные, а карточки для всего-всего, вплоть до донорства органов и так далее. И решили они не только выпустить карточки, но и сделать огромную рекламную кампанию, и нашли песенку английской панк-группы 70-х годов. Припев песенки здорово ложился на рекламу. Американцы решили разыскать этих панков, но оказалось, что уже 26 лет этой группы нет. Но они их нашли, группа собралась, и кончилось все, в общем-то, печально. Очень современная и жесткая драма.
- Ставить будете в “Современнике” с Михаилом Ефремовым?
- Да, Галина Борисовна Волчек не то, чтобы предлагала, но, по-моему, ей была симпатична мысль, чтобы я что-то поставил в театре “Современник”. Тем более что с Михаилом Ефремовым я работал 15 лет назад в чеховском МХАТе. Мы тогда по пьесе Ивана Охлобыстина сделали знаменитый спектакль “Злодейка, или Крик дельфина”. Получили премию “Чайка”. И мне всегда хотелось, чтобы Миша сыграл у меня главную роль - он снимался во всех моих трех фильмах, я видел все его режиссерские работы, сотрудничал вместе с ним как сорежиссер, но никогда как с актером. Поэтому для меня это двойной подарок.
Кстати, в моей редакции пьеса называется “Анархия”. Вообще, здорово звучит: “Анархия” в “Современнике”. Как-то хорошо. “А что там у вас в “Современнике”? - “У нас “Анархия”, полная анархия!”
- Кого, помимо Ефремова, Вы привлекли к постановке?
- Дмитрия Певцова, Ольгу Дроздову, Василия Мищенко, Марию Евстигнееву-Селянскую - они будут играть в спектакле пресловутую панк-группу. Между прочим, будут играть живьем на электрических музыкальных инструментах, так что, думаю, публика получит огромное удовольствие. Они здорово играют уже.
- Уже? То есть Вы с ними репетируете как с группой?
- Да, они уже проводят репетиции, они занимались с музыкантами моей группы, учились играть на инструментах. И сейчас потихоньку начали играть вместе, а в сентябре мы активно сядем репетировать. Там есть две песни целиком и несколько кусочков - всего пять произведений.
- Что-то я не припомню поющего Ефремова...
- Поет он отвратительно! Но так как в панк-роке чистая энергия и петь там не обязательно, то все будет хорошо и замечательно. Там голос не нужен.
- Харизма нужна...
- Вы знаете, у каждого из этих людей присутствует необыкновенная харизма. Это большие драматические актеры и актрисы.
- В одном из интервью Селянская рассказала, как проходит подготовка к роли музыкантов в Вашем коллективе. Вплоть до того, что Вы собираете у себя дома артистов и проводите им ликбез на тему рок-музыки.
- Понимаете, я последние 17 лет работаю так, как мне удобно. В кинопроизводстве, когда ты начинаешь снимать кино, есть подготовительный период. В театре он тоже есть, мы посмотрели пару фильмов. У артиста есть задача: не постараться быть персонажем, а стать им на эти два часа - в кино ли, в театре ли. Это часть профессии, я все-таки старорежимный персонаж, и мои учителя меня так научили. Это старая школа, old school, и она мне нравится. Кроме того, Чача Иванов из группы “Наив” - один из старейших панков - у нас консультант. Его жена американка, а ее брат играет в американской панк-группе на бас-гитаре, и она тоже приезжала с Чачей, разговаривали с ребятами, он приносил каталоги по панк-культуре и так далее.
- Вы часто говорите о себе как о человеке кино. Вам в театре комфортно?
- Какая-то внутренняя трудность была, но я всегда говорил, что если ты один раз научился кататься на велосипеде, то уже никогда не разучишься. А дальше нужно только вспомнить. Некое опасение коробочки - театрального пространства - конечно же, было. Я 15 лет ничего в театре не ставил, а ставил, получается, только однажды, дипломные работы в училище совершенно не считаются.
Важно, что с тобой работают профессионалы. Конечно, мы мыслим иначе - когда ты мыслишь кадром, когда ты мыслишь таким ограниченным пространством. Все-таки театр - это искусство слова, а кино - искусство изображения. В кино возможно поправить, перемонтировать, а в театре очень живое время, когда ты работаешь с человеком и видишь своими глазами - так или не так, чувствуешь темп и ритм.
Пока это легче, чем кино, хотя в театре свои подводные камни, о которых не хочется говорить, однако это более быстрый процесс и, наверное, более творческий.
- Так Вы в кино потом не вернетесь?
- В кинопроизводстве сейчас происходят ужасающие процессы. Такое “время безвременья”, которого не было никогда, и мы переживаем самый мощный кризис российского кино. И вот не было бы счастья, да несчастье помогло. Театр, пожалуй, единственное место, вместе с рок-музыкой, относительной творческой свободы, потому что абсолютной, конечно, не бывает никогда. Еще я благодарен Галине Борисовне, она в нас верит.
- Команда с Вами из кино пришла?
- Художник по свету, замечательный кинооператор Владислав Опельянц. Публика знает его по картинам Никиты Михалкова “Предстояние”, “Цитадель” и “Двенадцать”. Художник-постановщик Андрей Шаров, который со мной работал на “Доме солнца”. Кроме того, супервайзер, который отвечает за компьютерную графику, за спецэффекты, - Гоша Носков. Его компания делала, например, графику для “Обитаемого острова” Бондарчука. В общем, замечательные товарищи и друзья. Музыкальный продюсер Андрей Феофанов - знаменитый в кинематографистике человек. С Андрюшкой мы друг друга знаем с рок-лаборатории.
- Вы говорите про спецэффекты, это будет тоже компьютерная графика?
- Мы работаем с новыми технологиями. Я не буду кричать, бить себя кулаком в грудь, что ничего подобного в России не было и никогда после меня не будет, это пусть другие кричат - горлопанов немало, но, надеюсь, что публика получит огромное удовольствие. Вот так. Это не лазерное шоу и не дискотека. Будут и движущиеся изображения, кроме того, я буду использовать комиксы. Вообще, в художественно-оформительском смысле мы в начале пути. Скажу, может быть, совершенно гадкую вещь, но что-то я не сомневаюсь, что это будет самая громкая премьера в сезоне.
- Вы уж простите, но откуда уверенность в самой громкой премьере сезона? У Вас сильная конкуренция будет...
- Расскажу вам, правда, не знаю, удастся ли, но сейчас мы заняты тем, что пишем письма и общаемся с помощниками Вивьен Вествуд - я очень надеюсь, что она будет художником по костюмам нашего спектакля. Может быть, случится, может - нет, но нам еще полегче, потому что она подруга Андрея Шарова - надеюсь, лично договорятся. Вот так хотим пошуметь. Наш ответ Ивану Охлобыстину и “Доктрине-77”.
- Писали, что премьеру приурочат к Вашему дню рождения 1 декабря?
- Теперь все изменилось. Премьера будет 25 января. Дело в том, что у “Современника” выходит по крайне мере еще одна премьера примерно к этому же сроку и разделить сцену для репетиций трудно. Я, кстати, рад, потому что не успевал. Теперь у меня появились лишние полтора месяца. К тому же, мы и не подстраивали премьеру ко дню рождения.
Отдыхать нам не придется. Сентябрь и до 15 октября мы будем в туре с музыкантами, а дальше, в конце декабря, “злой директор” еще придумает какие-нибудь концерты.
Беседовала Ирина Гордон