Ботагоз Сейдахметова
Насколько верны или нет некоторые стереотипы в отношении Китая.
Большинство из этих стереотипов скорее фобии. Между тем в последнее время казахстанские бизнесмены охотно инвестируют в экономику Китая. По мнению китаиста, директора аналитической группы Quorum.kz Адиля Каукенова, это вызвано тем, что отечественный бизнес не ощущает безопасности для своих вкладов на родине, потому как здесь ему мешают ряд причин, таких как рейдерство и вымогательство

- Адиль, хочу задать вопрос в лоб: надо ли нам бояться Китая? Ведь в отношении этой страны и ее жителей уже сложился целый ряд стереотипов, начиная с “тихой экспансии” во все сферы нашей жизни - экономику и даже политику, заканчивая тем, что на самом деле в вопросе делимитации границы Казахстан скорее проиграл. Самая большая фобия в этом ряду, пожалуй, та, что давно стала анекдотом: мол, Китай поглотит регион Центральной Азии и мы даже не успеем заметить, как перешли на юани. Насколько все эти фобии и стереотипы оправданы?
- Не надо никого бояться, ведь, как говорится, у страха глаза велики и, паникуя, можно проиграть даже в выигрышной ситуации. Информационный вакуум вокруг Китая создает много мифов и стереотипов, за которыми не видны реальные угрозы. Выработка политики по отношению к такому мощному соседу должна вырабатываться не на основе ощущений, настроений (тем более панических), а на серьезных исследованиях, чего у нас практически нет. Замечу, что при этом в Китае наш регион изучают вдумчиво и с самых разных точек зрения. Существует не меньше десятка институтов, изучающих Центральную Азию.
Если говорить, поглотит ли Китай наш регион, считаю, многое зависит от нас. Конечно, если только паниковать, постоянно твердить, что у нас нет будущего, то сценарий развития будет только пессимистический.
В целом вопрос взаимоотношений с Китаем очень многогранный, с большим количеством аспектов, которые необходимо рассматривать по отдельности. Самый болевой вопрос между Казахстаном и Китаем - это проблема водных ресурсов. Точнее притоков Иртыша, берущих начало в СУАР КНР, и которые Китай начинает активно использовать. Как будет решен этот вопрос, до сих пор непонятно.
Что касается границы, кто и сколько проиграл - вопрос неоднозначный. Вы знаете, а ведь китайская оппозиция, находящаяся за рубежом, упрекает Компартию Китая за делимитацию границы с Казахстаном, утверждая, что Китай проиграл при этом разделе. Наша оппозиция упрекает казахстанскую власть.
Я считаю, что все же установление четких границ с Китаем - больше победа казахстанской дипломатии. Заметьте, что и Россия пошла на уступки при делимитации границ с Китаем. Но и Китай пошел навстречу, такие сложные вопросы в принципе не решить без уступок и поиска консенсуса.
Самый распространенный штамп о демографической экспансии китайцев. Понятно, что существует серьезное демографическое давление, оно естественно в силу несопоставимости количества населения: 1,3 миллиарда - в Китае и 16 миллионов - в Казахстане. Все население Казахстана меньше чем население одного китайского мегаполиса, такого как Шанхай. Но на сегодняшний день серьезного притока, а тем более стремления большого количества китайцев приехать и, самое главное, остаться в Казахстане нет.
Основные направления, куда стремятся китайцы, это войти в ряд стран “золотого миллиарда”. Также активно китайцы работают в направлении Юго-Восточной Азии в силу сложившихся исторических причин.
- Впрочем, Китай сегодня “пугает” своим напором и темпами развития экономики не только соседей по региону, но и создает реальную конкуренцию Соединенным Штатам Америки и европейскому рынку. Как Китаю удалось не просто выжить во время финансового кризиса, но более того - пожинать дивиденды?
- КНР в момент кризиса оказалась в очень сложном положении, ведь в китайской экономике очень серьезный дисбаланс. Более того, Китай сравнивают с велосипедистом, который должен крутить педали экономики со скоростью не менее 8 процентов, а иначе он упадет. Так как социальное давление в стране крайне высоко. Так именно кризис во многом спровоцировал социальное, а впоследствии этническое напряжение, что вылилось в кровавые события в Урумчи 5-7 июля 2009 года. Также вследствие кризиса порядка 40-50 миллионов человек оказались безработными. И это только по официальным данным! Огромное количество предприятий на юго-востоке страны разорились, ведь их покупатели были на Западе, а там кризис ударил прежде всего по покупательной способности.
Так что положение Китая было очень сложным. Оно далеко непростое и сейчас. Но пережить кризис стране удалось за счет продуманной антикризисной программы, которую удалось провести в жизнь. Китайское правительство пошло частично по пути Рузвельта, накопленные в докризисное время средства были брошены на создание инфраструктуры, и это создало мультипликативный эффект. Увеличилось количество рабочих мест, соответственно выросла покупательная способность, за счет новой инфраструктуры появились новые возможности у бизнеса, а это опять новые рабочие места и т.д.
Помимо этого Китай активно стимулировал потребление внутри страны, перенаправляя товары, предназначенные для внешнего рынка, на внутренний. Правительство стимулировало выдачу кредитов на покупку товаров народного потребления, в первую очередь электробытовых приборов. Расчет был прост: если хотя бы половина китайцев купит по холодильнику, то уже большой сектор экономики спасен. И эти меры имели успех.
Кроме того, Китай имеет огромный золотовалютный запас, а доллар стал стремительно обесцениваться, и китайцы стали активно закупать активы за рубежом. Прежде всего сырьевые ресурсы и высокие технологии. А так как на тот момент больше никто покупать не мог, то Китай серьезно увеличил свое присутствие во всех концах земного шара, особенно в Африке, Латинской Америке и, конечно, в Центральной Азии.
Так в Казахстане были куплены активы “Мангыстау Мунайгаз”, что увеличило долю Китая в нефтяном секторе с 19 до 28 процентов. Не менее успешно было активизировано сотрудничество с Кыргызстаном, Узбекистаном, Таджикистаном и Туркменистаном. Вложены большие средства не только в сырьевые секторы, но и в инфраструктурные объекты по всей Центральной Азии, что должно поднять объемы торгово-экономического сотрудничества на новый уровень.
- Что, кроме энергоресурсов, интересно для китайского бизнеса в Казахстане и наоборот?
- Только масштабные инфраструктурные проекты, как, например, Китай - Западная Европа и другие. Конечно, если исключить минеральные ресурсы и продукцию химической промышленности. Производить товары для Центральной Азии им выгодно в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР по ряду причин. С одной стороны, там налажена вся инфраструктура, имеется дешевая рабочая сила в большом количестве, хорошие бизнес-среда и инвестиционный климат, с другой - СУАР является сравнительно бедной и отсталой провинцией с высоким уровнем сепаратистских настроений, уменьшить которые должно повышение экономического положения населения. И в этом есть смысл, так как людям, которым есть что терять, сложнее решиться на восстание. Вообще, китайское руководство именно в Урумчи видит финансовый и экономический центр региона. Так что у Алматы есть серьезный конкурент.
Казахстанскому производителю нереально конкурировать в Китае с китайскими товарами. Исключение может составить пищевая промышленность, но данный рынок в Китае жестко регламентируется, поэтому нашим пищевикам и производителям алкогольной продукции не удается пройти на огромный китайский рынок. Попытки “Раимбек Ботлерс” наладить производство соков натолкнулись на особенность китайского рынка, который не был изучен. Дело в том, что китайцы мало потребляют соки. Результат: заявленные при открытии завода амбициозные цели не были достигнуты.
Это опять нас подводит к тому, что и на уровне бизнеса мы плохо знаем Китай и особенности его рынка. По сути, интересы казахстанского бизнеса в Китае и методы их достижения нуждаются в серьезном исследовании. Без теоретического базиса подготовки серьезных результатов не достичь.
Все это так, исключая торговлю. Подавляющее количество товаров и оборудования в Казахстане произведено в Китае. При этом надо подчеркнуть, что казахстанские бизнесмены вкладывают деньги в китайскую экономику, инвестируя или покупая там производство. Это связано с тем, что, инвестируя в Китай, казахстанский бизнесмен чувствует безопасность своих вкладов. Такого чувства у него нет в Казахстане, где есть и рейдерство, и вымогательство, и многие другие риски, что побуждает отечественного бизнесмена вкладывать куда угодно, только не в казахстанскую экономику.
В китайском опыте очень интересен механизм выстраивания “дружелюбной” к бизнесу среды. Там высокая экономическая активность во многом - это результат успешно реализуемой системы благоприятной бизнес-среды. Несмотря на многовековую историю бюрократии, в Китае бюрократический аппарат не настроен против бизнеса и населения в целом. Открыть дело действительно легко и не страшно. Платите налоги и не надо никого бояться - ни проверок, ни бандитов. А у нас? Есть над чем задуматься.