Ботагоз Сейдахметова
На будущих выборах в Казахстане “казахский фактор” будет играть намного большую роль, чем “русский фактор” на прошлых выборах. Перед выборами всегда начинается заигрывание с русскими организациями, но сейчас ситуация меняется. Сейчас казахи формируются как нация, появляется политическая платформа.
Такой прогноз дает политолог, кандидат политических наук, главный редактор журнала “Казахский альманах” и руководитель фонда поддержки казахского языка Берик Абдыгалиев. Впрочем, больше говорили о судьбе государственного языка и казахстанского народа

“Мы замусолили имя Абая”, - сказал как-то Нурлан Еримбетов, хозяин дискуссионного клуба “Айт-парк”. В Советском Союзе были целые поколения, которые выросли либо на поэзии Высоцкого, либо на прозе Солженицына, а у нас говорят только об Абае. “Нет других имен?”
“Люди знают то, что им разрешили знать, - отвечает на это Берик Абдыгалиев. - Особенно с приходом коммунистов к власти”.
Тогда была запрещена целая плеяда писателей и поэтов из эпохи “Зар заман” (“Конец света”), которые писали о тупиковости развития кочевого образа жизни, говорили о том, что казахский народ исчезает, призывали к борьбе со штыками в руках. И тут на смену этим радикальным призывам приходит новая тенденция в казахской поэзии и прозе. Одно из новых имен - Абай, который говорит, что давайте учиться у них, давайте не воевать, а совершенствоваться, развиваться, быть конкурентоспособными с ними, критиковать себя.
Абай определил, каким должен быть казах и каким он не должен быть.
“О казахском языке мы много говорим, казахские СМИ поднимают этот вопрос каждый раз. Но он еще не сформировался как политический интерес”, - считает Берик Абдыгалиев.
Что важнее для национальной или гражданской идентификации - знание родного языка или осознание того, что ты поляк, русский, немец или казах, знание истории своего народа, наконец, чтобы человек болел душой за свой народ?
На этот вопрос политолог ответил, что первичным критерием он считает национальное самосознание, и вот, когда оно есть, человек желает еще и изучать язык. Можно знать казахский язык, но при этом истреблять казахов, издеваться над казахами, предавать, уничтожать, считает он. Язык имеет генетический культурный код. Знание языка формирует ментальность и далее - миропонимание народа. Человек обогащает свои знания за счет языка. Например, если он учится в другой стране, то новый язык - это возможность узнать лучше местную культуру и менталитет.
 “Если бы все решалось законами и нормативными актами, то казахский язык давно бы развивался. Раньше всех пугало требование знания казахского языка. Но сегодня сделали конт-тест - то есть необходимо знать язык на первом уровне. Любой выпускник русской школы может сдать этот экзамен - это минимальный набор слов”, - говорит Абдыгалиев.
Этот проект уже подготовлен, там идет речь о пяти уровнях языка.
В будущем этот экзамен, по мнению политолога, должны сдавать и премьер-министр, и все министры, все акимы. Причем первый уровень - это всего 500-600 слов. “Может быть, человек и не заговорит, но каждый гражданин должен понимать, что знание казахского языка не в ущерб знанию русского языка открывает новые возможности перед ним”.
Все полицейские, судьи, медработники “Скорой помощи” должны знать язык на первом уровне, чтобы сделать работу продуктивнее в казахских районах страны, там, где много оралманов, не владеющих русским языком. “Никто не требует знания языка на уровне литературного”, - успокаивает Берик Абдыгалиев. Он добавляет, что мы слишком увлеклись ведением делопроизводства на казахском языке, и проблема языка слишком политизирована.
По мнению политолога, огромные деньги, потраченные на языковую политику в Казахстане, на деле просто “ушли в песок”. Эти деньги можно было вложить в школы и детсады, и тогда сегодня несколько поколений уже говорили бы на государственном языке. Проблема не столько в том, что казахский не становится реально государственным языком, а в том, что нет единства в народе, в отсутствии национальной идеи, считает он.