Андрей Губенко
Наверное, не нужно доказывать, что найдется немного событий в мировой истории, которые бы так изменили жизнь людей на планете, как случившийся четверть века назад распад Советского Союза. В условиях так называемого биполярного мира (противостояние капиталистического и коммунистического блоков во главе с США и СССР соответственно) едва ли было бы возможно появление столь большого количества новых государств и фактическое уничтожение старых.
Наверняка бы мы не наблюдали и тотального переноса производств из стран “империалистического Запада” в лагерь “народной демократии” - Китай, Вьетнам etc. А, значит, товары - от фонариков до автомобилей - не стали бы одноразовыми и мировым производством заведовали бы, как и прежде, инженеры, а не маркетологи. Ну и так далее.
Речь уже не идет о бывших советских гражданах, которых это событие затронуло со всей шокирующей очевидностью...
Но если столь глобальные последствия в геополитике причинила “черная дыра”, оставшаяся после исчезновения СССР, то что же тогда можно сказать о его возникновении?
Сформулируем это, пожалуй, так.
Революционеры 1917 года, перекрутившие в единый социальный фарш разношерстные сословия и народности прежней Российской империи, останавливаться на том, как известно, не желали и грезили о революции тотальной или, как ее тогда называли, мировой.
Так вот, вопреки, казалось бы, очевидным фактам, что не только правящие элиты в западных столицах усидели, но даже и самого СССР уже как бы нет, революция эта мировая все-таки состоялась. И перевернула мир.
Люди - в том числе и в Казахстане - уже привыкли и относятся как к естественной данности к таким социальным благам, как бесплатное и даже обязательное среднее образование, ограниченный восемью часами рабочий день, регулярные выходные и трудовой отпуск, оплачиваемый медицинский бюллетень и бесплатная “скорая помощь”, наконец, пенсия. А, скажем, право голосовать и вовсе считают не гражданской почестью, а неким излишним бременем - и пренебрегают. Ну что сказать - такова человеческая натура.
Но ведь надобно помнить, что еще три-четыре поколения назад (а кое-где и два) все эти привилегии были доступны весьма немногочисленным. Причем не где-то на окраине ойкумены, а в самых, так сказать, передовых европейских странах.
Скажем, в Швейцарии, где избирательный ценз не допускал женщин к голосованию вплоть до 1971 года. Или в США, на юге которых последние ограничения всеобщего избирательного права фактически ликвидировали в 1965 году.
Рискнем предположить, однако, что независимым потомкам афро-американских рабов и эмансипированным дочерям альпийских горцев еще повезло. И наделение их всей полнотой гражданских прав отложили бы на неопределенный срок, если бы не революция в некой многострадальной северной стране, до которой-то им, в принципе, и дела нет.
Им-то, может, и нет, а нам, имеющим к той стране прямое отношение, следовало бы знать, что первым в мире суверенным государством, признавшим всеобщее избирательное право без различия пола, национальности и вероисповедания, была Российская республика в сентябре 1917 года - восьмимесячный эмбрион будущего СССР. (Новая Зеландия в 1893 году, якобы лидирующая в этом неофициальном “рейтинге”, на тот момент самостоятельным государством не являлась, а была английской колонией).
И только спустя целое человеческое поколение всеобщее избирательное право признали Великобритания (1928), Канада (1940), Франция и Япония (1945), ФРГ (1948)...
Но дело, собственно, не в том, где это сделали чуть раньше, а где - чуть позже. История подтверждает, что добровольно властью никто не делится, будь то короли, лорды или просто мужчины. За права нужно бороться, и хотя борьба тех же суфражисток началась, разумеется, не в октябре и даже не в феврале 1917 года в Санкт-Петербурге, именно шокирующий эффект социалистической революции и опыт грандиозных реформ СССР заставил элиты по обе стороны Атлантики пересмотреть основы общественного устройства и пойти на масштабные перемены.

Революция в России стала всемирным взрывом, который потряс все основы капитализма

Коммунизм
и акционирование
Еще в большей степени, чем в случае с правом голосовать, это показательно в сфере трудовых отношений. С античных времен и до конца XIX века продолжительность рабочего дня не ограничивалась ничем, кроме естественного движения небесных светил и воли работодателя. Никакая борьба профсоюзов, а равно стачки, забастовки и даже вооруженные восстания (потерпевшие, в конце концов, поражения) не могли нарушить эти, казалось бы, непреложные космические законы.
Напротив, условия труда становились век от века разве что хуже. Если несколько расслабленные античные рабовладельцы делали антракт на олимпиады и каникулы, то сосредоточенные на производстве прибавочной стоимости фабриканты нового времени выжимали из рабочих все соки, заставляя тех трудиться по 14-16 часов в сутки.
Понадобилось уничтожить целый социальный класс капиталистов в Российской империи, чтобы побудить их коллег во всем остальном мире на некоторые реформы в этом производственном аду. Декрет о восьмичасовом рабочем дне вышел на четвертый день после революции и ознаменовал новую эпоху в трудовых отношениях.
Сейчас в некоторых европейских странах положение “пролетариата” даже лучше, чем в странах, где он когда-то был “гегемоном” (помнится, практиковались такие словечки). Например, лидером в этом пункте является Голландия с 21-часовой рабочей неделей... Но не будем забывать про последовательность событий.
Сначала для массы простых, неимущих людей в просвещенных европах и америках все было весьма мрачно и беспросветно. А затем западные элиты наблюдали, что может с ними со всеми случиться, если, образно говоря, не ослабить гайки. И вот, пожалуйста, - в 1938 году в США выходит Закон о справедливых трудовых стандартах, сокращающий трудовую неделю до приемлемых 44 часов (при том что еще в начале ХХ века средняя продолжительность рабочего дня в США составляла, как и в России, не менее 14 часов). За сим воспоследовали полноценные выходные дни, пенсионное обеспечение, оплачиваемый отпуск, какие-то другие бонусы, включая денежные, - и в общем-то революционную ситуацию в Европе и Америке в промежутке между Первой и Второй мировыми войнами удалось не довести до собственно революций.
Кто-то возразит, что мы передергиваем. Что те же оплачиваемые отпуска практиковались и до СССР. Их де ввел наряду со многими другими социальными новациями еще сам Наполеон. Но ведь не для всех! Для немногочисленного и без того привилегированного чиновничества. Ленин же в 1918 году гарантировал двухнедельный отпуск с выплатой денег вперед абсолютно всем труженикам. И это было самое главное.
Впрочем, нет - не самое главное. Кроме страха на собственной шкуре испытать все прелести революции, а также конкретных примеров социальных реформ, СССР “экспортировал” на Запад еще одну важную вещь. Идею.
Заключается эта идея в том, что для стабильности общества недостаточно только цензуры, полиции, жандармерии, ссылки, тюрем, каторги, гильотин, палачей и прочих репрессивных институтов. Что, несмотря на такую очевидную и непреходящую ценность, как частная собственность, просто необходима сопричастность к этой собственности значительной массы людей. Большинства.
Большинство людей должны чувствовать себя хозяевами той страны, в которой живут. Иначе страна, общество, государство просто не способны противостоять соседям, они неконкурентно- и даже нежизнеспособны, как канувшая в небытие прежняя Российская империя.
В СССР это достигли экспроприацией и превращением всех имеющихся материальных и духовных ценностей в собственность общественную, коммунную. На Западе элиты сочли за благо пойти на компромисс и поделиться частью власти и собственности. Акционирование спасло капиталистов от коммунистов, создало так называемый средний класс и кардинально изменило облик современной цивилизации.
Вряд ли кто-то скажет, что в худшую сторону.

О чем бы люди ни говорили, они, как известно, говорят о деньгах. Однако о чем бы мы ни мечтали, мы мечтаем, в сущности, о справедливости.
Как и в каждом из нас, в мире издавна боролись две идеологии, две системы ценностей: капитализм и коммунизм (слова появились, конечно, позже), но никогда в истории это противостояние не оформлялось столь четко и масштабно, как в ХХ веке, когда доминирующей на планете капиталистической западно-европейской цивилизации бросил на востоке вызов коммунистический евразийский каганат по названием СССР.
И пусть этот гигантский союз народов формально именовался социалистическим, сути дела это тасование терминов с корнями из мертвых языков не меняет. Капитализм - это “золотой телец”, коммунизм - это золотой век. Вы, кстати, за кого?

В следующих номерах газеты - о том, какое влияние оказала коммунистическая идея на увеличение продолжительности жизни и рост человеческой популяции.
Принято считать, что основателем всеобщей пенсионной системы является знаменитый немецкий канцлер Бисмарк, фактический собиратель федеративного германского государства. Поскольку якобы именно он в 1889 году впервые в мире учредил пенсию массовую, для всех без исключения работников, тогда как прежде отдельные сознательные государственные деятели вроде Г.Ю. Цезаря ограничивались выплатами персональными или, в крайнем случае, коллегиальными - для вышедших в отставку чиновников или, скажем, легионеров.
Несмотря на прочие многочисленные заслуги перед Вторым рейхом, назвать благородного юнкера еще и выдающимся организатором собеса, однако, язык не поворачивается. Высокий пенсионный срок в 70 лет при средней тогдашней продолжительности жизни в 50 позволили современникам обоснованно называть ту систему “пенсией для покойников”.
Но дело не только в этом. Любая накопительная модель пенсии (а после Бисмарка подобные системы вводились и в других европейских странах), по сути, ничем не отличается от того, как если бы человек сам откладывал себе на старость. Роль государства здесь ничтожна; если только на пенсионных отчислениях кое-кто не намерен прилично заработать, но это уже отдельная тема.
Единственной настоящей заботой общества о пожилых людях может быть только солидарная модель пенсии, но чтобы она распространилась сегодня по миру, понадобились две мировые войны и одна революция всемирно-исторического значения.

Продолжение следует