Сагымбай Козыбаев
Пытки
Помню, как много лет назад затеял сбор материалов по конкретной теме “Пытки в мировой истории”. Думается, под впечатлением известных ныне предсмертных фотографий Алихана, Ахмета, Сакена Сейфуллина, Беимбета Майлина. Без содрогания нельзя на них смотреть. По-человечески понимаешь, что их нещадно и жестоко пытали. Попробуй после этого не сознаться в шпионстве иноземном и в других несуществующих преступлениях.
Тема эта в последнее время стала напоминать о себе все чаще. Мир сегодняшний также полон насилия. Остро на эту тему пишет российская “Новая газета”. Обращается она и в былые века, напоминая всем об уроках истории.
Факт XVII века в России. Цитирую газету: “Однажды даже привычная ко всему Москва поразилась, когда увидела, как ползают, катаются по Красной площади и мычат бессмысленно десятки людей. Это старообрядцам отрезали языки, чтоб не молвили слово свое еретическое” (“Новая газета”, 2017, №35).

Беимбет Майлин

А с конца этого века, а именно в его последнюю четверть, начались в России уже массовые самосожжения. Почему люди подвергали себя такому? Причина одна: чтобы избежать продолжающихся страшных пыток со стороны царских властей и церкви (дыба, сожжение заживо в деревянных срубах, морение голодом, отрезание языков, рук, пальцев, отрубление ладоней, битье батогами). За 15 лет (с 1676 по 1690) сожгли себя заживо более 20 тысяч человек, а общее число жертв в 1678-1719 годы - казненных, замученных, умерших, неродившихся - составило 2,2 миллиона человек.
Другая цитата о насилии из газеты в этом же номере. Она в материале по соседству. Приводит ее известный журналист Леонид Млечин. Факт XX века.
На судебном процессе Виктора Абакумова - второго министра госбезопасности СССР, тогдашний генеральный прокурор СССР Роман Руденко заявил: “Я не хочу расшифровывать некоторые формы пыток с тем, чтобы не унижать достоинство тех лиц, к которым они применялись, некоторые остались живы и присутствуют на процессе”.
О чем это Руденко? Оказывается, он имел в виду случаи, когда, например, допрашиваемого раздевали и сажали на ножку перевернутой табуретки, чтобы она попала в прямую кишку.
Сталин лишь за полтора года лично подписал 362 списка лиц, а это 44 тысячи приговоренных к смертной казни.
А этому предшествовали пытки. Вот о чем напоминают предсмертные фотографии жертв 1937-1938 годов.
Папка моя с материалами о пытках в мировой истории затерялась в свое время во время переезда.
Может, и к лучшему.

Виктор Абакумов - министр Госбезопасности СССР

Заноза
Бурное знакомство по интернету. Спустя время он осмелился попросить ее станцевать для него голышом. Что она и сделала с крохотной племяшкой на пару. Прислала диск.
Его зацепило. Поехал к ней в другой город. Скрепили брак. Родился ребенок. Но затем долгое время не притрагивался к жене. “Раз она для меня разделась ради танца, могла сделать это и для другого”.
Однажды под горячую руку вслух об этом высказался. Она клятвенно, осеняясь крестом, заверила, что танцевала таким образом лишь для него. Вроде поверил. Родилась еще одна девочка. И зажили вроде счастливо. Но осадок от былого недоверия остался. И засел занозой.

Песок в окурках
Как и когда эта впадина заполнилась хрустальной водой с горных вершин? Отдыхающим до этого дела нет, они воочию видят уникальное озеро. Это Иссык-Куль в ожерелье гор. Его север - обратная сторона казахских Алатау, противоположный берег в ясную погоду - в дымке киргизских. За ними Китай, Памир, еще далее духи в тюрбанах четвертый десяток лет косят друг друга автоматной очередью. Журналистская судьба бросала и туда.
Войне - нет, отдыху - да. Раннее утро на озере, только что взошло солнце. Мой давний знакомец Владимир Плужников (ему 84 года!) просит меня засечь время и твердым юношеским шагом идет на пирс вдали. Оттуда до нашего пляжа вплавь. У него это занимает ровно пятнадцать минут. Владимир Николаевич - бывший спортсмен - повидал на долгом веку многое. Трезвенник и некурящий. Здесь на берегу озера, на территории пансионата Казахского национального университета имени аль-Фараби, он ежегодно живет полных три месяца, подрабатывая массажистом. Жизнь Владимира Николаевича, подчеркиваю, полна событиями. Весь мир ему не в новинку, он - живая легенда советского спорта - лечил и ставил на ноги многих знаменитостей. На этот раз наш разговор о его пациенте Илье Ильине, напоровшемся когда-то невзначай на нож.
Такими прелюбопытными беседами заполнены десять моих утренних моционов. День начинается - то ясные горы, то нахмурившиеся. Сплошной пеленой ползут на высокогорье тучи с Балыкшы - запада озера. Тучи проходят, оставляя огромные облака, застилающие все небо. Почти с кромки земли. Такое увидишь только здесь.
Часам к десяти, после традиционной каши на завтрак, подтягиваются к пляжу первые отдыхающие. Никаких тентов, сервис тут нулевой. Аномалия для XXI века. Бросай полотенце на песок в окурках, загорай аккуратно и лезь время от времени в воду. Температура ее +17 градусов, а то и меньше. Хмель предыдущего вечера снимается тотчас. Вытрезвитель, да и только.
Иссык-Куль в словах нежных не нуждается. В “Плаче перелетной птицы” - поэме-прозе - Айтматов назвал озеро “оком земли, смотрящим в небо”. Причем слово “озеро” у Чингиза Торекуловича неизменно с заглавной буквы. Что же, все правильно, точнее не скажешь, перечить классику негоже.
Так что советую: забросив дальние закордонные мысли, побывать хоть раз между Небом и Землей. Эти слова и у меня с заглавной буквы.

Иссык-Куль

Живые люди
Живой человек, а живому все дозволено. Не мы это сказали, а Лев Толстой. Они, Толстые, - весь мир его потомками заполнен - живут в Швеции, США, Германии, Франции, России...
...То ключи от дома бросил приятель в кусты, затем был развод, то напивается иной вновь в стельку, как Хемингуэй в Испании, то повздорит третий с другим. Ничего необычного. Лишь каждый раз новые обстоятельства.
Все обычно в этом мире. Просто надо жить честно. И в ладу с собой. Как Толстой.
Чистый лист. Где вы его видели? Он замаран каракулями или кто-то грязными ногами наступил на него.
Живые люди. И ты, и он - одни из них...

Чемодан
В дальних краях сломавшуюся при перелете ручку чемодана перевязываю непредвзято скотчем. Ручка выдержала обратный путь. Уже дома при перечитке накопившейся кипы газет скотч напомнил о себе. Целый ряд материалов в одной газете - о пытках за последние десятилетия на территории России. Продолжаются они и поныне. В Чечне, Северной Осетии, в других местах. Главный инструмент пыток - тот же злосчастный скотч.
Коллега Елена Масюк, известная российская журналистка, описывает пытки человека в одном из кавказских изоляторов. Он ей рассказывает: “Выводят. Надевают черный пакет на голову. Бросают в “Газель”. Едем несколько минут. Скорее всего, это здание бывшего 6-го отдела МВД. Старое, трехэтажное, в частном секторе. Вытаскивают из машины, ведут наверх. Дальше на меня надели огромный длинный пакет, видимо, мусорный, и заматывали скотчем. Ну как мумия получаешься. Через 30-40 секунд уже весь мокрый. Сажают на кресло, скотчуют к креслу. Дальше в паху надрезают целлофан и присоединяют к гениталиям ток. Больно адски. Много не надо. Секунд 15, и все: теряешь сознание. В первые разы под нос совали нашатырь. А затем (я вначале не понял, что это такое) такой жуткий запах, потом уже дошло - это была бутылка с мочой. Там на дне было немного мочи, и когда на бутылку нажимали, оттуда выходили жуткие ядовитые пары. Вот нюхаешь эту гадость, приходишь чуть в себя, и опять током по яйцам. Опять вырубаешься...” (“Новая газета”, 2017, №30).
Атрибуты рыночного бытия - скотч и целлофановый пакет - ныне имеют разные предназначения. Чтобы не мучиться ассоциациями, решаю обзавестись новым чемоданом.

Российская журналистка Елена Масюк

Краткость
На отдыхе при общении с друзьями, как правило, расслабляешься по полной. И мысли текут ручьями. Этакое соревнование по части усвоения устоявшихся временем метких речений. Умело срифмуешь сам - появится новое высказывание. Не хуже наблюдения народного ума. Слов-то немного, одно-два, а какие краски они могут иметь!
Собеседник заявил: “Екі сиыр - айран, екі қатын - ойран”. Классно. Переводится: “Две коровы - айран, две бабы - опустошение”. Вторим тут же в рифму: “Өмірдің басы - сайран, аяғы - ойран”, что означает: “Начало жизни - благодать - гулянка, конец ее - тлен и прах”.
Велик, безусловно, любой язык. И незачем сочинять пухлые книги, сколько их мутных. Философия жизни в краткости и ясности. Она не нуждается в кружевах слов, утомительных и сложных пояснениях.
Потому хвала поговоркам и пословицам, этим милым созвучиям, имеющим свою ритмику. И неважно, что со временем они теряют чье-то авторство, становясь всеобщим мнением.

Книга Айтматова

Сытость сытости
рознь
Труженик тыла костанайский Герой Социалистического Труда Григорий Кравченко делится мыслями о голодном военном детстве. “Есть было нечего, пухли от голода. Собирали траву перекати-поле и... кости животных. Сушили все в печке, перемалывали, месили из такой муки тесто и выпекали лепешки. Конечно, есть такую еду было небезопасно”.
Этому я верю. Помнится рассказ матери о том, что делал старший брат вместе с двумя эвакуированными детьми, которых мои родители приютили во время Великой Отечественной войны. Они ставили в старом сусеке капканы на крыс. И там же, при закрытых дверях, скрываясь от чужих глаз, их жарили. Однако паленый запах мяса шекотал нюх соседей.
Настоящее прошлое. Вспомнилось, когда нынче где-то у нас в Приаралье обнаружили признак чумы.
Что было, то было. Не стоит при сытой жизни забывать об этом.