Мы привыкли использовать оскоминное словосочетание “слабый пол”. Но на самом деле он давно перестал быть слабым. Конечно, история знает немало жутких случаев притеснения женщин. Да и милосердие, нежность, забота - исконно женские черты. Не случайно раненые в госпиталях стали выздоравливать быстрее, когда там появились медсестры. Однако в определенный момент эти женские качества ушли. И на смену сестрам милосердия пришли волчицы. Мир с его химическим оружием, извращенной порнографией и атомизацией общества получил другое женское лицо - лицо валькирии, пишет Платон Беседин в газете “Московский комсомолец в Казахстане”

Недавно в 500 западных городах прошли митинги против избрания Дональда Трампа 45-м президентом США. “Марш вагин” - так это назвали. И тогда женщины - а большую часть протестующих составили именно они - выступили не столько против лично Дональда Трампа, сколько против олицетворяемых им качеств: шовинизма, напора, самоуверенности, гипертрофированного либидо - всего того, что свойственно архитипично мужскому.
Женщины почувствовали, что их время пришло. И не случайно они назвали это “революцией любви”, но любви, сведенной лишь к одной составляющей - плотской. Плотской в широком смысле.
Ведь у любви есть и другая проекция - говоря старомодно, более возвышенная, неизменно ассоциирующаяся с жертвой. Собственно, подлинная женская любовь - это способность совершить жертву: и во имя мужчины, и прежде всего во имя ребенка.
Мутация же, произошедшая с женщинами, лучше всего иллюстрируется их отношением к детям, отношениями с детьми. Все чаще они принимают крайние формы вроде child-free, когда ребенок представляется в лучшем случае бесполезным атавизмом, но и на бытовом уровне претерпевают серьезные изменения. Современные женщины больше не в силах управляться со своими детьми. Они не знают, как кормить, как пеленать, как воспитывать, как любить, наконец.
Столь долго нам вдалбливали, что ребенок - препятствие на пути к личному успеху, обуза, что в результате он и стал таковым. Посмотрите на отношения современных женщин и их детей: в них прежде всего равнодушие. На тебе платьице, на тебе игрушку, на тебе гаджет - только не беспокой. А если ребенок посмел беспокоить, то реакцией становится раздражение. “Да заткнись ты наконец!” - припечатывает современная мамаша орущее чадо.
Тогда почему рожают все больше? Ответ прост: ребенок воспринимается современной женщиной как красивый аксессуар. Вроде кабриолета или собачки. Часто они и общаются с детьми, как с пекинесами. Смотрите, какой миленький! Новая жизнь, навязанная селебрити, разлинована как тетрадь: до тридцати делай карьеру, после - рожай.
А дальше начинается самое трудное. Женщина оказывается неготовой к материнству. Она ищет помощи у мужа, свекрови, матери, не понимая, что никто не заменит ее для ребенка. И он не просто красивый аксессуар, предмет для выкладывания в Instagram, а самое затратное, долгое и непростое путешествие на свете. За женщину его никто не пройдет.
Отто Вейнингер в своей полугениальной-полубезумной книге “Пол и характер” делил женщин на проституток и матерей. При всей грубости данного сравнения и неоднозначности самого автора в этом тезисе есть свое рацио.
Мать - та, кто живет ради. Это константа, постоянство, четкое понимание главных ценностей своей жизни. Проститутка же переменчива, ею управляет выгода, то самое плотское, потребительское.
Мы живем во времена проституток - тех, кто низвел мужчину до состояния обслуживающего персонала. Будь он трижды богат и знаменит, но он все равно не более чем приложение, скачанное из супермаркета жизни. Он слаб и подавлен, он неспособен на поступки, он труслив, наконец. Время патриархов, тех, кто способен защитить свой род, ушло. Для бытия мужчиной мало отрастить бороду и накачать мышцы - тут важен дух. Современный же мужчина женоподобен. Нытье и самолюбование - больше он мало на что способен. Самки богомолов подчинили мужчин.
Лучше всего это видно в контексте секса, ставшего чем-то вроде религии сначала на Западе, а после - в еще более гротескных формах - и у нас. Мужчина вынужден смирить свое либидо, иначе он наткнется на обвинения в домогательствах и шовинизме. Это при том, что секс сегодня как никогда доступен, выпячен в обществе, точно грыжа. Голые и полуголые девицы повсюду: они наседают ягодицами сначала на мальчика, а после на мужчину, если, конечно, повезет стать таковым.
И правда, современному мужчине надо, как наркоману, все больше новых тяжелых искушений; атрофируясь, он подчиняется им. Превращается в раба на фабрике секса. В порно - этой настольной книге современного общества - кто знает мужчин-актеров? Все помнят только актрис. У женщин давно тестостерона больше, чем у мужчин.
У нас одно время в критические моменты это играло в плюс. Женщины тащили на себе основной груз: клали шпалы, воспитывали детей, работали на фабриках. Но это время прошло: мир сексуального потребления, вольных нравов и товарно-денежных отношений, мир розовых очков и розовых шапок вознес, будто в древнем культе, женщину-богиню - изголодавшуюся, алчную - на пьедестал.

Материнский инстинкт - “защитить ребенка любой ценой” - мутировал в инстинкт проститутки: “насытить себя любой ценой”. Внешность - востребованный товар, женские инстинкты - эффективные методы продажи. Но это не просто торговля собой, свойственная всем временам, а красивая и вместе с тем агрессивная торговля, подающаяся как единственно верный способ жизни; а вот путь иной - путь матери, наоборот, подвергается осмеиванию и поруганию. Он не только старомоден, но и скучен.
Россия устами лучших людей сформулировала для себя особый путь. И она раз спасала мир от тотального зла, ценой многих жизней - речь не только о войнах, но и о повседневном подвиге. Оттого и Блок, и Бердяев, и Мандельштам писали, что Россия - девушка, хранящая чистоту, преемственность, дающая новую жизнь и готовая жертвовать собой с подлинно материнским смирением. Однако, как и у любой женщины, эта смиренность легко может стать податливостью, через которую развратить так просто.