Юридически такое наказание, как смертная казнь, в Казахстане существует. Такой приговор суд может вынести в случае целого ряда случаев: за террористические преступления, в которых погибли люди, за особо тяжкие преступления, совершенные в мирное и военное время. Согласно Уголовному кодексу это: применение запрещенных средств и методов ведения войны, геноцид, наемничество, государственная измена в военное время, посягательство на жизнь первого президента Республики Казахстан - Лидера нации, посягательство на жизнь президента РК, диверсия, акт терроризма, уклонение или отказ от несения воинской службы в военное время, дезертирство в военное время; злоупотребление властью, превышение или бездействие власти, совершенные в военное время или в боевой обстановке, сдача или оставление противнику средств ведения войны. Всего 17 статей УК.
Впрочем, все эти статьи предлагают альтернативу смертной казни - лишение свободы на срок до 25 лет или пожизненное лишение свободы. Интересно, что в отечественном законодательстве никак не закреплен правовой статус осужденных к смертной казни. В связи с мораторием они фактически осуждены на пожизненное заключение. Если, конечно, помилованием им не будет пожизненный срок, ограниченный 25 годами.
Последний приговоренный к высшей мере наказания - “алматинский стрелок” Руслан Кулекбаев. Его действия были признаны терактом, повлекшим гибель многих людей.
Впрочем, приговор вряд ли будет исполнен. Дело в том, что еще в 2003 году Нурсултан Назарбаев подписал указ, наложив мораторий на этот вид наказания. При этом было оговорено - смертная казнь как вид уголовного наказания не отменяется, а лишь приостанавливается исполнение уже вынесенных судами смертных приговоров. Мораторий является бессрочным, но при необходимости может быть отменен. Суды же уполномочены выносить приговоры о высшей мере наказания. Как это было, например, в 2006 году, когда к смертной казни был приговорен Рустам Ибрагимов - исполнитель убийства известного политика Алтынбека Сарсенбаева, его водителя и охранника. Однако позже наказание было заменено пожизненным сроком. Всего же за период действия моратория к высшей мере было приговорено шесть человек (включая Кулекбаева).
Но возможность отмены моратория на применение высшей меры наказания будоражит умы граждан. Причем активизировалась эта активность вскоре после появления идеи полной отмены смертной казни в РК в 2014 году. С такой идеей выступила региональный директор представительства PRI (Международная тюремная реформа) в Центральной Азии Сауле Мектепбаева: “Смертная казнь и ее применение, как доказывает большинство исследований, не имеют никакого, к сожалению или к радости, устрашающего эффекта на криминогенную ситуацию. И Казахстан тому доказательство: больше 10 лет смертная казнь в Казахстане не применяется - это не повлияло на криминогенную ситуацию в стране”.
Впрочем, тогда же первый заместитель генерального прокурора Казахстана Иоган Меркель парировал доводы сторонников полной отмены смертной казни: “Я, честно говоря, надеялся на более компетентные аргументы за то, чтобы отменить смертную казнь. Таковых не услышал. Вот, говорят, мы отсталое государство, потому что у нас есть смертная казнь. Давайте и Соединенные Штаты посчитаем отсталым государством и отнесем их на самый низ развитых стран. Это не аргумент совершенно”.
Смертная казнь, считают юристы, должна быть хотя бы на бумаге, чтобы был “четкий механизм защиты наших людей от таких серьезных преступлений”.
В последние годы в лентах информационных агентств и в социальных сетях стало появляться так много негативных новостей, что среди населения поднялся ропот: “Казнить таких людей надо!”. Это касалось в первую очередь насильников-педофилов. После того, как в августе произошла трагическая история с шестилетней девочкой в Актау, с предложением вернуть высшую меру наказания выступили не только рядовые казахстанцы, но и серебряный призер Олимпиады в Рио Гюзель Манюрова: “Это бесчеловечный поступок! Чтобы такого больше не повторилось, необходимо вернуть смертную казнь”. Аналогичное предложение прозвучало и в письме членов “Союза ветеранов (участников боевых действий на таджико-афганской границе и военных конфликтов)” на имя главы государства: “Наказывать педофила смертной казнью”. “Как можно здесь и сейчас в мирное время, в развитой стране и в цивилизованном государстве позволять этим моральным уродам жить дальше и, возможно, даже снова совершать их мерзости”, - написали тогда ветераны.
Тема отмены моратория и возвращения смертной казни поднималась и сразу после событий лета этого года в Актобе и Алматы. Сенатор Серик Акылбай предложил тогда “ужесточить наказания” для террористов. Впрочем, он тогда сказал, что для отмены указа президента о моратории требуется инициативное решение группы парламентариев или решение правительства. Однако позднее мнение поменял, сказав, что раз президент вето на казнь наложил, то он его и отменять должен. (Видимо, никто из политиков не хочет на себя брать ответственность за этот шаг.)
Эксперты тоже за отмену моратория. Академик НАН РК, доктор философских наук Абдумалик Нысанбаев считает, что “если человек совершил страшное преступление, изнасиловал или убил кого-то, надо смертную казнь сохранить. Наше общество еще не стало таким гуманным, демократичным. У нас много убивают, действуют террористы. Мораторий надо отменить”. “Если человек не хочет соответствовать образу жизни, законам, нормам поведения, то его надо лишить возможности находиться в этом обществе. Тюрьмы - это не самая исключительная мера наказания”, - поддерживает эту точку зрения директор международного центра культур и религий Агентства РК по делам религий Айдар Абуов.
На днях все тот же Акылбай вновь поднял тему отмены моратория. Правда, теперь предложил стрелять не террористов, а организаторов терактов. Председатель комитета по конституционному законодательству, судебной системе и правоохранительным органам сената РК предложил “ввести в уголовный закон смертную казнь за организацию, подстрекательство к терроризму. Потому что это простые исполнители, которым затуманили мозги, зазомбировали. Надо организаторов расстреливать, только тогда будет порядок”.
Решение казнить или не казнить - очень сложное. Ведь не секрет, что порой и самый справедливый суд может допустить ошибку, отправив на эшафот совершенно невинного человека (а может, впрочем, выпустить виновного). И в этом случае несет ответственность и судья, принявший решение о высшей мере наказания, и тот, кто может отменить мораторий, действующий в стране. Быть может, потому-то сегодня судьи все-таки принимают решение казнить, что знают - приговор в исполнение приведен не будет, и сидеть осужденному всю жизнь в пределах одной камеры в “Черном беркуте”, что в 30 километрах от райцентра Житикара Костанайской области.
Туда же отправится и “алматинский стрелок” Руслан Кулекбаев, убивший 10 человек. Чтобы, если ему “повезет”, до конца жизни сидеть в клетке, получая на свое содержание из госбюджета 800 000 тенге в год. Если, конечно, все-таки не отменят.

Пока идет обсуждение отменять мораторий на смертную казнь или нет, “НП” решил подсчитать - в какую сумму обойдется налогоплательщикам оставшаяся жизнь Руслана Кулекбаева?
Известно, что на содержание одного заключенного в год из бюджета тратят примерно 800 тысяч тенге. Мы также знаем, что Кулекбаев прожил лишь первую четверть века. Учитывая его отличную физическую форму, которую, к слову, ему никто не запрещает поддерживать, и удовлетворительные условия содержания, он вполне способен прожить еще как минимум 60 лет. То есть дальнейшая его жизнь встанет казахстанцам в полсотни миллионов тенге.

Астана