Ольга Шишанова 

Сегодня в Казахстане, по данным водного комитета, формируется водоток в 100,5 кубокилометра. Однако даже эта цифра не спасает - как внутри, так и за пределами страны - от разговоров о том, “насколько же тяжела в республике ситуация с водой”

Согласно техническим расчетам комитета, с сопредельных стран в республику поступает почти 44 кубокилометра воды, в самом Казахстане формируется чуть больше 56 кубокилометров, тогда как на фильтрацию и испарение тратится всего 15,5 кубокилометра, а на переток в соседние государства уходит 42,4 кубокилометра. Итог - в Казахстане остаются 42 кубокилометра, которые тратятся на сельское хозяйство - 12 кубокилометров ежегодно плюс по одному забирают промышленность и жилищно-коммунальный сектор. Куда и на что уходят практически неиспользуемые 28 кубокилометров, сказать не может никто - в стране нет единого органа управления всеми водными ресурсами. Нонсенс, но основная часть поверхностных вод находится в ведении Минсельхоза РК, внутренние городские коммуникационные сети - водоподготовка, водоочистка - в Министерстве национальной экономики, хотя совершенно непонятно - почему? Подземные воды и вовсе находятся в МИР РК, то есть у гидрогеологов.
“И все это было бы смешно, если бы не было так грустно, ведь, если надо взять воду из реки для того же орошения, необходимо писать заявку в Минсельхоз, если колодцы прокопать - в Министерство инвестиций и развития. Вода, которая находится в тех же ГЭС, ГРЭС, и вовсе относится к Министерству энергетики”, - сетуют в комитете водных ресурсов. Тем сложнее решить накопившиеся проблемы отсутствия чистой питьевой воды в сельской местности, “но не от того, что нет воды, а от того, что нет инфраструктуры”.

Зато в республике привыкли списывать все на проблемы трансграничного характера - Китай недодает воду в Иртыш и Или, государства Средней Азии создают проблемы с Сырдарьей, Россия - с рекой Урал. Безусловно, все эти внешнеполитические проблемы с соседями необходимо решать. Но нельзя забывать о том, что в Казахстане существуют проблемы внутренние - неконтролируемое орошение земель, неправильное использование внутренних водных ресурсов и мониторинг подземных источников.
Что этому способствует - косность мышления, отсутствие хозяйской руки или привычка брать лежащее на поверхности, не желая копнуть глубже? Только вот примеры нерационального расходования воды в государственном масштабе просто неисчислимы. Достаточно вспомнить бегущие с гор прямой стрелкой арыки в Алматы, предназначенные вроде как для увлажнения воздуха в качестве охлаждающего элемента в общегородском масштабе, и сравнить их с арыками, что находятся в Узбекистане. В Ташкенте они извиваются змейкой, что весьма рационально позволяет охватывать ими возможно большую площадь, точно такая же картина и за городом, где арыки используются уже для сельскохозяйственного орошения.
Еще один пример нерационального не просто использования воды, а непонятного ее расходования с таким расчетом, будто дело происходит не в Казахстане, а где-то в странах Юго-Восточной Азии, где муссонные дожди - обычное дело, что позволяет без ущерба выращивать такую культуру, как рис. Но в республике используется для этого забор воды с многострадальной трансграничной реки Или. Между тем агротехника риса требует постоянной проточной воды, в том числе ежедневного расхода воды в размере 25 кубометров на гектар. А таких гектаров в республике - 94 тысячи, однако урожайность на них в итоге не превышает 13 центнеров с гектара, в то время как в странах, действительно приспособленных для выращивания риса, эта урожайность больше 60 центнеров с гектара (например, в Китае и Корее).
Однако напомним: речь идет о заборе воды с трансграничной Или, воды которой питают и поддерживают Иле-Балхашскую экосистему на 80 процентов, но которой, по данным экологов, становится все меньше, из-за чего тому же озеру Балхаш грозит экологическая катастрофа. Так вот, может, надо уже определиться: либо в Казахстане не хватает воды, она жизненно необходима для поддержания экосистемы, и мы не можем позволить себе такую роскошь, как тратить кубокилометры воды на рис. Либо воды в Казахстане, в том числе с трансграничных рек - с избытком, и в этом случае незачем поднимать ажиотаж, трубя на всех перекрестках о нехватке воды в стране. Что, кстати, дает лишний повод не всегда добросовестным, но предприимчивым дельцам с Запада озвучивать свои услуги казахстанцам на государственном уровне, предлагая “обеспечить страну водой” за неплохие дивиденды.
Кстати, похожая ситуация с водой в Казахстане и с рекой Сырдарья. Только там из-за снижения уровня воды, поступаемой из Шардаринского водохранилища через Коксарайский контррегулятор, от когда-то 285 тысяч гектаров орошаемых земель осталось 60 тысяч. Остальные попросту выбыли из посевного оборота, хотя большая часть из них и оснащена инженерными водораспределительными сетями.
Понятно, что воды Сырдарьи делят между собой несколько государств, но почему бы казахстанской стороне не попытаться не только требовать свою законную долю влаги, но и заняться расчисткой тех же арыков на своей территории, изучить и использовать уже имеющуюся инфраструктуру, которую надо лишь кое-где довести до ума. Ведь во многом водная инфраструктура на территории Казахстана, как выяснилось, не ремонтировалась с тех пор, как была построена, то есть с советских времен. “Все это необходимо просто почистить, восстановить, дать возможность снова работать. И когда в бюджет с этой всей невостребованной в прошлом инфраструктуры пойдет прибыль, вот тогда возможно новое строительство каналов и гидросооружений”, - считают в комитете водного хозяйства.
Кстати, в странах ЕС давно никто ничего не требует, зато каждая капля трансграничных рек поставлена на учет, как, например, в отношении реки Рейн, которую делят между собой девять стран Европы.
А еще нужно серьезно задуматься о внедрении инновационных водных технологий в том же сельском хозяйстве, не говоря уже о применении их в промышленности или в ЖКХ, которые давно используются в странах, где они стали просто насущной необходимостью, и где понимают, что без них не выжить. Как, например, без применения капельного орошения в таких странах, как Израиль или Кипр.
Почему же в Казахстане методы применения капельного орошения воспринимаются как нечто диковинное и редкостное, которые в республике можно пересчитать по пальцам? Ведь таким применением в стране “грешат” лишь несколько тепличных комплексов.
И главное - в Казахстане почему-то обходят такую тему, как наличие и использование грунтовых вод. Которые, кстати, связаны с Иртышем, Или, Уралом, Сырдарьей, и которых сегодня на территории республики, согласно прогнозной оценке, существует около 90 миллиардов кубокилометров. По данным комитета, из этой цифры разведано только 55 миллиардов кубокилометров, но из них для питьевого водоснабжения почему-то пригодна лишь третья часть.
Может быть, потому что, с одной стороны, представители комитета придерживаются той точки зрения, что “все питьевое водоснабжение должно быть из подземных источников, потому что это, в первую очередь, безопасность”. С другой стороны, по их мнению, “без особой надобности увлекаться использованием подземных вод не стоит, потому что именно они являются стратегическим запасом Казахстана”. Однако кто мешает комплексно заниматься увеличением этих самых подземных вод, памятуя о круговороте воды в природе, восстанавливая тугайные леса по берегам трансграничных, и не только, рек, занимаясь террасовой высадкой леса на территориях Карагандинской, Акмолинской, Костанайской областей? Или создавая водные резервуары-накопители в горах. Или, на худой конец, облагораживая водные каналы в республике, что позволило бы сократить в этом случае потери воды почти на 40 процентов.

Астана