Сагымбай Козыбаев

Удивительный человек мой младший коллега Нурторе Жусип. Он - известная фигура в нашем государстве. Возглавлял ряд газет - “Жас Алаш” некогда с 300-тысячным тиражом, “Ақ Жол Қазақстан”, “Астана хабары”, ныне - главный редактор ежедневной популярной полноформатной газеты “Айқын”. Титулы и его регалии перечислять не стану, их у него в избытке. Академик Академии журналистики Казахстана, лауреат премии президента РК. Этим все сказано

Минута молчания
На днях он выпустил свою очередную книгу. Сам в жизни загадочная личность, он и труд свой назвал не менее интригующе - “Мыѓ ћџмырсћа жќне біз”. В дословном переводе с казахского “Тысяча муравьев и мы”.
Причем здесь муравьи? Знакомлюсь с подаренной книгой с автографом автора: “Наставнику! Пусть Всевышний ниспошлет Вам почтение!”. Листаю. Приходит черед удивления. Затем и восхищения. Нурторе в отличие от многословных своих братьев - казахов-журналистов - пишет уж больно кратко. Предложения сплошь состоят из трех-четырех слов. Явление для казахской словесности чрезвычайно редкое. Уникальное даже. По-русски я пытаюсь порой также следовать этому, но не всегда достигаю цели.
А книга состоит из неординарных вопросов, и названия эссе такие же: “Выпьете ли яда?”, “Убили ли убитую собаку?”, “Почему желтеют мечети?”, “В чем достоинство казаха?”, “Эта чайка - что за чайка?”. Ну и так далее.
Шла презентация этой книги. Не любящий бесполезно тратить время, ценящий его ежеминутно, тут же между делом перевел подстрочно одно из его многовопросных эссе. Всего 30-50 строк газетного текста. Буду кратким, как и автор. И закавычу текст. Ведь это не мои мысли, а нурторинские. Но я полностью подписываюсь под ними.
“Шесть миллионов евреев погибли безвинно в минувшую войну. Ежегодно Израиль в какой-то из приуроченных официально дней вспоминает их память минутой молчания по всей стране. Останавливается весь транспорт, застывают пешеходы, на рабочих местах объявляется затишье. Все евреи стоя отдают дань памяти жертвам холокоста.
А казахи? Что у нас и что они? Разве наших меньше уничтожено? От бедствий в веках и голодомора только погибли 3 395 500 человек. Добавим 1937 год. И Отечественную войну. В основном наш люд ушел из жизни в возрасте 30-40 лет.
Казахстан вроде объявил 31 мая Днем поминовения репрессированных. Достаточно ли?
Почему и мы не можем уделить ежегодно такую же официальную минуту молчания по всей стране памяти ушедшим в веках безвинных соотечественников? Это ведь миллионы. Спят ли они спокойно?
Люди мы? Или изгои?
Кто же мы?”
В принципе, вот и все мини-эссе. Казахи обычно в таких случаях говорят: “Өлі риза болмай, тірі байымайды” - “Если покойник и на том свете недоволен, ближний не разбогатеет”. То есть обязан чтить память усопших, не забывать, что и ты бренен. По-казахски это звучит и красочнее, и весомее.
Но ведь на то и Нурторе. Один из блестящих казахских публицистов, живущих с неcтерпимой болью за нацию. Что и подтверждаю со своей колокольни.

Нурторе Жусип

Согдиана

Здесь жили люди, которые пытались понять свою душу. Просыпаясь по утрам, они смотрели на солнце и благодарили Бога.
В этом городе я бывал неоднократно, даже прожил некоторое время. А тянет туда все время, ибо только там в полной мере ощущаю дыхание веков и суетность жизни одновременно.
Самарканд - Рим Востока, Константинополь (Стамбул) Византии и Османской империи. Основанный еще в VIII веке до нашей эры, он всегда являлся ключевым пунктом Великого шелкового пути, соединяя извечно Китай с Европой. Самарканд был неоднократно столицей государства - и Саманидов, и династии Тимуридов, а в 20-е годы прошлого века - столицей советского Узбекистана.
И все-таки город связан прежде всего с Тимуром (Тамерлан, 1336-1405). Весной 1387 года он выступил походом на Грузию. Покорив ее, вторгся в Армению. В течение одного дня Тимур взял Арзирум и тут же повернул на Иран. Прошелся тысячекилометровым победным шествием, покорив древний Исфахан, признанный центр художественных ремесел, мечетей и искусства миниатюрной живописи, затем и Шираз - родину Саади и Хафиза.
Обладавший знаниями и любящий интеллектуалов, великий эмир всегда щадил мудрецов, художников, поэтов и ковроделов. Он оставлял в живых и всех мастеров-керамистов. Все они отправлялись по его велению в столицу империи для возвеличивания и украшения Самарканда, строительства архитектурных шедевров. Тимур мечтал сделать город столицей всего мира. Все, что строилось в Самарканде, должно было затмить дворцы и мечети Багдада, Исфахана, Дамаска, Дели. Он следовал тому, что сделал в своем родном городе Кеш (ныне Шахрисабз). На портале величественного дворца Ак-Сарая Тимур велел выложить керамикой слова: “Если сомневаешься в нашем величии, посмотри на наши сооружения”.

Гур-Эмир - усыпальница Тимура

В Ширазе, в этом древнем городе, спустя века ставшем столицей Ирана, где всемирно известные мечети - Соборная, Ноу, Вакиль, Тимур, в том же 1387 году встретился с гениальным Хафизом - непревзойденным мастером газели, двустиший с однозвучной рифмой через строку. Великий эмир строго спросил поэта, как он смел в своей поэме подарить возлюбленной за одну лишь ее родинку Самарканд. Тогда находчивый Хафиз показал ему свою одежду в лохмотьях и ответил, что уже достаточно наказан за свое безумное расточительство. “Впредь обращайся осторожно со своим добром, а особенно с моей столицей”, - заметил Тимур и отпустил собеседника, щедро одарив его деньгами.
После многочисленных походов в Иран, Малую Азию, Закавказье, Золотую Орду, Индию и Русь владения Тимура простирались от границ Османской империи до Китая, от берегов Индийского океана до русских степей. Тимур хотел превзойти Чингисхана и стать Господином мира. И все это время Самарканд, как ворота Востока, был столицей его империи.
Уже через месяц после смерти Тимура в Отраре в феврале 1405 года великая империя начала распадаться. Сыновья и внуки Темира аксака начали собирать войска для борьбы за власть, и эта кровопролитная война меж собой длилась пятнадцать последующих лет. Коварнейший внук Халил, первым добравшись до Самарканда, овладел городом и короной, а затем предался безумным оргиям со своей любовницей.
Раздором в бывшей империи умело воспользовались в дальнейшем казахские ханы. Напомним: многолетняя борьба с Тохтамышем, непокорным властителем Золотой Орды, была головной болью Тимура. Наступил роковой день 1449 года, когда хан Абулхаир просто-напросто через два века с лишним, как и Чингисхан, разрушил Самарканд, а заодно перед этим и весь Мавераннахр. Через век в войну вступил другой казахский хан - Шыгай. Он похоронен, равно как и его сын, хан Тауекел, а также видный батыр би Жалантос-бахадур, в Самарканде.
Казахским духом “пахнет” и когда смотришь на всемирно известный ансамбль Регистан, состоящий из трех медресе - Улугбека, Тилля-Кари и Шер-Дор. Последний из них построен Жалантосом (1576-1656). В разговоре со мной мои узбекские коллеги деликатно опускают эти моменты, переводя все чисто на национальную самобытность. Им не откажешь в особом, свойственном только им, патриотизме.
Но история самовольностей не любит. Она или была, или нет. Ее страницы невозможно переписать заново, хотя это сегодня делается, увы, повсеместно.
Хотел бы отметить, что уже в год смерти Тимура, в 1405 году, парижане воздвигли ему памятник с красноречивой надписью: “Освободителю Европы”.
Есть города, где оставляешь частичку сердца. Таковыми были для Цезаря Рим и Каир, Петра I - Петербург, Хемингуэя - Париж, для моих сегодняшних соотечественников - Астана.
Каждое утро с одиннадцатого этажа высотного своего дома в Алматы я обозреваю панорамно наши величественные горы и пунктирно в мыслях прослеживаю то, что за ними. Вижу как бы Согдиану (так в античности именовался Самарканд) - город юношеских грез моих, город, некогда объединявший этот разношерстный мир...

Медресе Шер-Дор

Гавроши
выгребных ям
А теперь о грустном. Точнее - о женском фашизме казахского толка.
Жизнь преподносит удары ниже пояса. Это просто ужас, кошмар, масқара, стыдобище, слов нет. Волосы встают дыбом. Какая казахская ментальность со святыми понятиями? Увы, она былая. Намыс - честь, светлые помыслы, надежды, чаяния и деяния ныне на задворках. Не заикайтесь даже.
По заголовку уже ясно: то в одном, то в другом регионе, а то и повсеместно в огромной стране находят подброшенных новорожденных детей. Ладно если подбросят кому-либо под дверь. На моей памяти в совковые времена единственный случай - подбросили знаменитой женщине, всесоюзно известной певице. Она малыша достойно воспитала, дала свою фамилию. Других таких случаев не припомню.
А сегодня это какая-то эпидемия. Чума. Причины вроде понятны - нищета, безысходность, полнейший упадок нравов, отсутствие человечности - чувств, нравственности. Но не до такой же степени, чтобы бросать новорожденных в отхожие места, в выгребные ямы.
Где-то под Актюбинском, в пригороде, произошел последний случай. Услышав младенческий плач возле своего частного дома, хозяин пошел на зов. И вновь туалет на улице, обычный сельский. Один из тысячи вонюче-мыркымбайских, оставшихся атрибутом и в XXI веке. Сердобольный мужчина, отец шестерых детей, вызвал полицию, скорую помощь. Но не дождавшись их приезда, сам подвернувшейся проволокой зацепил мешок из-под муки, в котором было бедное дитя. Вытащил. Оказалось, девочка. Дали ей имя в честь легендарной дочери народа - Маншук.
Иншалла, спасли крошку. Пусть вырастет достойной нареченного имени. Непременно найдет приемных родителей. Первое испытание - подлинное гаврошество - позади. Наперекор всему выжила. Покори все пики на долгом, дай Бог, жизненном пути, малышка! Пожелание лишь это. Еще не известно, какой знаменитостью ты будешь!
Сложилось удачно. А сколько задохнувшихся в навозной жиже!

Ни к чему такая статистика. Время от времени озвучиваются мировые рейтинги стран. По коррумпированности, суициду, образованности населения, нищете, смертности, по другим критериям. Мало хорошего.
Но наш критерий - самый кощунственный. Дикое варварство иначе как каннибализмом не назовешь. К сожалению, казахского свойства. Как назвать его? Насильственное умерщвление собственного ребенка матерью! Вне всякого сомнения, это именно так. Даже фашисты и при фашизме до такого не додумались.
...Через день телехроника сообщила: нашли мать нашей Маншук. Наказана будет. Ей светит от силы четыре года.
А надо бы повесить. Публично. Показав сей процесс всей стране. Чтобы другим урок. Вакханалия тотчас же прекратилась бы.
Но у нас же демократия, черт побери. Как же, жди, вздернут на суку.
Доедем ли мы на нравственно дряхлой арбе до заветных целей... Сомнения все чаще гложут.
Это и есть, наверное, ақыр заман, конец света.