Вокруг поставок российского оружия в Ирак разворачивается настоящая детективная история. Официальный представитель главы правительства этой страны сообщил, что его шеф принял решение отменить масштабную сделку по поставкам Багдаду вооружений и военной техники, которую подписали во время визита главы иракского правительства Нури аль-Малики в Москву месяц назад.
По словам чиновника, когда аль-Малики вернулся из поездки в Россию, у него возникли подозрения о наличии коррупции в этой договоренности, что и послужило основанием для отмены. “Сейчас по этому делу ведется расследование”

Но в тот же день вечером (03.11), по сообщению телеканала “Аль-Джазира”, министр обороны Ирака Садун ад-Дулайми заявил на пресс-конференции в Багдаде: “Контракт выполняется по плану”. Ясность относительно поставок партии российского оружия на сумму 4,2 миллиарда долларов, вероятно, появится в ближайшие дни.
Согласно информации, которая появлялась в прессе после встреч Нури аль-Малики в Москве, стороны договорились о поставках Ираку 30 ударных вертолетов Ми-28 и 42 зенитных ракетно-пушечных комплексов “Панцирь”.
В случае реализации этой сделки, первой со времени свержения Саддама Хусейна, Россия станет вторым после США поставщиком военной техники в Ирак, который при прежней власти потратил в общей сложности более 30 миллиардов долларов на закупки вооружений в СССР.
Итоги октябрьских переговоров между Россией и Ираком были восприняты как почти сенсационные. На фоне явного осложнения отношений Москвы с большинством арабских стран из-за Сирии Ирак, занимающий в силу близости с Ираном сдержанную позицию, является удобной возможностью доказать способность России сохранять присутствие в регионе. К тому же поворот Багдада к Москве стал бы еще одним обидным подтверждением неудачи политики Соединенных Штатов в этой стране.
Потратив сотни миллиардов долларов и потеряв несколько тысяч жизней своих военнослужащих (а жертвы среди населения Ирака исчисляются сотнями тысяч), США получили государство, которое наладило тесные отношения с главным врагом Вашингтона - Тегераном, а по большинству вопросов стремится занимать независимую позицию. Контакты Багдада с Тегераном американские официальные лица публично пытаются не замечать, хотя в конгрессе и поднимают вопрос о том, чего, собственно, добились в результате войны, которая обошлась очень дорого не только в буквальном, но и в переносном смысле - с точки зрения репутации Вашингтона.
Новости из Москвы месяц назад вызвали у американских журналистов недоуменные вопросы к официальному представителю Госдепартамента Виктории Нуланд: за что, мол, сражались, если они теперь ездят делать бизнес к опасному конкуренту? Чиновница изобразила равнодушие (у нас, мол, контрактов с Ираком в три раза больше) и, конечно, ничего другого сказать не могла - демонстративно одергивать суверенное государство и запрещать ему иметь дело с другим столь же суверенным - значит провоцировать крупный скандал.
Однако, судя по нынешним сообщениям из Багдада, на деле Соединенным Штатам совсем не безразлично, с кем имеет дело тамошнее руководство. Не надо обладать инсайдерской информацией, чтобы предположить, что на самовольного аль-Малики было оказано сильное давление, и ему объяснили, кто должен остаться главным другом Ирака.
Семь лет оккупации показали, что удержать Багдад под своим протекторатом Америке не удастся, хотя надо отдать должное американским стратегам - они погасили катастрофическую вспышку насилия в Ираке в середине 2000-х и создали условия для новой политической конструкции. Выборы в Ираке, несмотря на все сложности, прошли вполне демократические, то есть их итоги отражают расстановку сил и предпочтений в стране. Тут-то и оказалось, что в случае свободного волеизъявления люди на Ближнем Востоке голосуют совсем не за тех, кто видится оптимальным из Вашингтона.
Шиитское большинство Ирака, которое подавляли при Саддаме, стало смотреть в сторону единоверцев из Ирана. Считать нынешние багдадские власти иранскими марионетками, конечно, нельзя, но понятно, что аль-Малики и его соратники чутко прислушиваются к голосу Тегерана и Кума. Сирийская коллизия кристаллизовала особое положение Ирака среди арабских стран. Не случайно Владимир Путин заявил по итогам переговоров с Нури аль-Малики, что взгляды России и Ирака на сирийский кризис практически совпадают.
“Арабская весна” показала, что Россия не является ключевым игроком на Ближнем Востоке, но в то же время продемонстрировала и то, что без участия и поддержки Кремля всерьез повлиять на ход событий тоже не получится. А в ситуации, когда нужен балансир, требуется кто-то, кто может не то, чтобы изменить всю игру, а стимулировать тот или иной ее сценарий. Россия - как раз весьма подходящий вариант.
Здесь, однако, в дело вступают большие внешние интересы. США не могут позволить себе вновь потерять Ирак, который возвращает себе ведущие позиции в мировой нефтедобыче. Это неприемлемо политически и проигрышно экономически, тем более, что будущее остальных нефтедобывающих держав региона сейчас куда менее определенно, чем еще пару лет назад.
Вашингтон использует все средства, чтобы убедить Багдад, что только Америка может играть роль опорного партнера.
Отдельным фактором, имеющим отношение и к российско-иракским перспективам, выступает курдский вопрос. Иракский Курдистан формально подчиняется Багдаду, однако фактически всей полнотой власти там обладает Региональное правительство Курдистана. Курды медленно, но верно выдвигаются на авансцену всей ближневосточной политики - их пробуждение в бурлящей Сирии возвращает на повестку дня тему крупнейшего в мире народа без собственной государственности.
Похоже, что вокруг Ирака, его дальнейшей судьбы, начинает завязываться новый узел противоречий, казалось бы, раз и навсегда разрубленный американским вторжением 2003 года. И Россия снова становится участником большой игры.
Федор Лукьянов, главный редактор журнала “Россия в глобальной политике” - для “РИА Новости”