Мадина Меирманова
В Астане очередная трансформация системы. Вместо подотчетного президенту Агентства Республики Казахстан по делам государственной службы и противодействию коррупции создали новое Министерство по делам государственной службы. Что изменится в антикоррупционной борьбе в стране и зачем нужна была очередная трансформация?

В августе прошлого года правительство страны сотрясла очередная глобальная реформа. Не ограничившись дежурным перекидыванием ряда функций одних министерств в ведомство других, в Казахстане создали структуру, которая была призвана блюсти облик госслужащего при тотальном контроле за степенью его “чистоты” - Агентство Республики Казахстан по делам государственной службы и противодействию коррупции.
Состояло новое ведомство из двух подразделений. Одно совершенно мирное: разработка правил поведения госслужащих, их обучение и переобучение (на базе Академии государственного управления). А также тестирование при приеме на госслужбу и аттестации-переаттестации служащих корпусов А и Б. А второе - силовое: по предупреждению, выявлению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных преступлений и правонарушений. Там была аккумулирована часть сил, ранее входивших в финансовую полицию страны. Они же и стали “главными следователями” по целому ряду коррупционных скандалов, разразившихся в последнее время. Речь идет и о бывшем руководстве ЭКСПО-2017 Талгате Ермегияеве и Кажымурате Усенове, и о многочисленных замакимах разных регионов, и о чиновниках районных, городских и областных - буквально на днях задержаны руководитель, заместитель руководителя и руководитель отдела департамента экологии по Жамбылской области по подозрению в систематическом взяточничестве, многочисленных сотрудниках министерств.
В общем, ощущение такое, что все прежние годы призванные бороться с коррупцией функционеры только делали вид, что борются, закрывая глаза на “больших” дядь из верхнего эшелона власти.
К слову, случайно ли так совпало по времени или и правда в том заслуга оперативно-следственных подразделений антикоррупционной службы, но именно в период их существования в составе агентства был пойман и осужден Серик Ахметов. А уровень зафиксированных коррупционных преступлений в нынешнем году повысился на 50 процентов по сравнению с прошлым. В общем, толк от антикоррупционных силовиков явно налицо.
Зачем же надо было вновь реформировать не протянувшее и полтора года ведомство?
Как уже было сказано, агентство подчинялось напрямую президенту. Теперь же новое Министерство по делам государственной службы войдет в состав правительства и будет подотчетно премьер-министру. То есть один равноправный чиновник будет диктовать другим правила поведения. Точнее, следить за их исполнением. Поскольку теоретически агентство свою работу выполнило: написало стратегию по борьбе с коррупцией и соответствующий закон.
Согласно ему, например, недопустима совместная служба близких родственников, супругов и свойственников (родителей, детей, включая усыновленных и детей супругов от иного брака, братьев, сестер и т.д. А еще запрещено принимать подарки “в связи с исполнением служебных полномочий в соответствии с законодательством Республики Казахстан”. Максимальная стоимость подарков, которые разрешено принимать госслужащим, - 1999 тенге. Все, что дороже, служащий обязан сдать или, при желании, выкупить по рыночной стоимости.
Так что новое министерство будет фактически выполнять этакую надзорную функцию - следить за этическим обликом служащих.
А вот за законопослушанием будут надзирать сотрудники Национального бюро по противодействию коррупции. Несмотря на то, что юридически бюро находится в составе нового министерства, фактически оно будет подчиняться президенту. Именно он назначает и освобождает от должности главу бюро. Ведомство возглавил бывший заместитель руководителя администрации президента Талгат Донаков. Основные функции нового органа: предупреждение, выявление, пресечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений.
Зачем же потребовалось расформировывать то, что, в принципе, неплохо работало, и создавать аналог? Ответ кроется в “международном опыте”. Дело в том, что Казахстан готовится вступить в группу государств по борьбе с коррупцией (GRECO). Эта международная организация создана Советом Европы в 1999 году в целях совершенствования борьбы с коррупцией на национальном уровне с помощью мониторинга соблюдения стандартов Совета Европы. Группа работает в формате расширенного частичного соглашения. На сегодняшний день в GRECO состоят 45 стран “Большой Европы” (все члены Совета Европы за исключением Лихтенштейна и Сан-Марино), а также США. И в этих странах чаще всего существует отдельное Бюро по борьбе с коррупцией.
Кстати, в Сингапуре, который во многом служит примером для Казахстана (в том числе и в части трансформации госслужбы), также существует Бюро по расследованию коррупционной деятельности (БРКД). Правда, оно автономное и подчиняется непосредственно канцелярии премьер-министра (кому будет подчиняться наше бюро, пока непонятно). Такая автономность даже позволила гражданам Сингапура обращаться в бюро с жалобами на госслужащих и требовать возмещения убытков.

Астана