Ася Нуриева
Юра Леонов - единственный действующий поэт-сантехник в нашей стране, получивший в 1996 году первую премию на литературном конкурсе Сорос-Казахстан -Дебют. В свободное от работы время он также является меломаном и библиофилом, вегетарианцем и приверженцем вайшнавской философии, отцом троих детей и мужем для любимой супруги Риммы. Это ли не воплощение совершенства во всех человеческих ипостасях!

- Юра, как давно совмещаешь свою поэтическую и сантехническую деятельность?
 - Это началось лет 40 назад. Я перешел в вечернюю школу и стал работать слесарем по машинам, потом ушел на стройку. Там меня взяли в бригаду сантехников. И пошло дело. Это как раз был период расцвета битломании и меломании в СССР, волна которого докатилась и до Алма-Аты в начале 80-х. Вскоре на базаре я познакомился с Игорем Полуяхтовым. Через пару дней он меня познакомил с Абликимом. После этого я устроил их на работу в качестве сантехников в мединститут.
- Расскажи, с чего все началось?
- Все сошлось в этом времени. У нас была тусовка, состоящая из Игоря Полуяхтова, Пети Кривощекова, Абликима Акмуллаева, Александра Гесско, Ларика Морозова. Частенько нашим местом встречи были меломанские базары. Там проходило формирование будущего цвета общества. На этих толчках собирались писатели и актеры, режиссеры и стилисты.
Вместе мы собрали более ста наименований винила, которыми обменивались с другими такими же группами меломанов. Там, к примеру, была “казахфильмовская” компания. Там же был и Илья Бисеров.
А вскоре после того, как я перешел работать в баню “Арасан”, и Абликима перевел к себе. За ним пришли художники из будущего “Зеленого треугольника”. И первая неформальная выставка состоялась прямо в каптерке сантехников, где работал тогда Абликим, который и привел туда художников. Директор был молод и настроен позитивно. Он дал зеленый свет этому “зеленому” художественному вторжению. Картины надежно хранились в тепле нашей каптерки и просвещали сантехников. Мы говорили о поэзии, музыке и искусстве. Наш начальник говорил так: “У меня впечатление, что я нахожусь среди профессоров и философов, а не среди сантехников. Началась перестройка”.
- Если раньше это была некая выстроенная система советского андерграундного искусства, продиктованного условиями времени, то теперь это продолжение той сложившейся в историческом контексте традиции?
- Да, продолжение. Я не вижу расцвета в нашей культуре, и она до сих пор остается на подвальном уровне. Нынче государство не интересуется настоящей культурой. И меценатства явно не хватает. Поэтому и ТВ стало совсем серым. Единственная интересная радиостанция “Тенгри”, но не маловато ли этого на такую огромную страну? И если раньше у меня было больше времени для творчества на “работе”, то теперь из-за прогнившей и обветшавшей техники, которая все время ломается и летит, у меня все меньше остается времени для моей поэзии.
- Твои стихи имеют социальную окраску. Тебя волнует, что происходит в нашем социуме?
 - Да, конечно. Потому что я хочу сам хорошо жить и хочу, чтобы и мои дети, и весь наш народ жили благополучно. Ведь наши ресурсы это позволяют. Но непрофессиональные менеджеры, мягко говоря, завели нас в тупик. В аулах до сих пор нет воды. Не так давно прошел Год аула, и все осталось на бумаге - то, что провели водопроводные трубы и газ. Меня поражает, как можно обманывать свой народ. Это все равно, что обманывать себя. Почему американские граждане так уважают атрибутику своей страны и искренне вывешивают свои флаги, потому что они чувствуют настоящую заботу о себе. Двухпартийная система, которая есть во многих цивилизованных странах, позволяет кораблю держать равновесие. И нам нужно стремиться к этому.
- Как ты пришел к вайшнавскому видению мира?
- Постепенно. Началось все опять же через музыку. “Битлз”. Харрисон ведь был вайшнавом. И здесь в становлении моего мировоззрения еще сыграла замечательная Блаватская со своими переводами и теософскими изысканиями. И Бхактивиданта Свами Прабхупада со своим Обществом сознания Кришны. Я думаю, что ХХ век его прошляпил. И поэтому постепенно я отказался от мяса. Так кришнаиты проанализировали, что рациональнее было бы прокормить людей планеты, отказавшись от мяса. Цель ведь какая в идеале? Накормить всех людей на земле и устранить войны.
Таким образом будет сэкономлено огромное количество зерна, которое затрачивается для того, чтобы вырастить скот, оно могло бы пойти на прокорм и людям.
- Расскажи о своей семье и о детях...
- Я сам родом из-под Волгограда. У моей бабушки был муж, которого пригласили работать сюда, в Казахстан. А потом он уехал, а мы остались. Я с бабушкой жил в деревне под Алма-Атой. Оказывается, мой прадед по отцу был донским казаком, и его фамилия была Люшня. А моя фамилия Леонов идет от бабушки. Мои родичи имели отношение к разведению алма-атинского апорта. Когда он вернулся из России на свою историческую родину, как теперь выяснилось, тут он и расцвел.
- А чем занимаются твои дети?
- У меня с моей женой Риммой трое детей, и все они получили высшее образование. Младшая дочь Настя и старший сын Артем окончили университет имени Абая. Артем - психолог, Настя - художник. А средний сын Юра - музыкант, получил музыкальное образование в Индии. С детства я их растил в спартанских условиях. Мы всей семьей ездили на “великах” за 20-30 километров от города к близлежащим озерам. Купались, лазали по горам. Малышей поочередно, по мере прибывания их в этот мир, мы возили на спине в рюкзаке.