Галя Галкина
Когда он впервые услышал о Бурунди, то даже не представлял, где находится диковинная страна, постеснялся в этом признаться, но сразу согласился работать там по специальности. Так, в середине 80-х круто изменилась судьба Тельжана Жунисбекова, главного внештатного травматолога города Алма-Аты, началась его миссионерская деятельность.
А уже в третьем тысячелетии Тельжан Жунисбеков становится одним из самых легендарных волонтеров страны - он несколько лет работает в Африке, продолжает свою врачебную миссию.
“Доктор Тельжан” был настолько популярен в экзотической стране еще в советское время, что его именем называли африканских детишек - в благодарность за спасенные жизни их родителей. И сегодня живут в Африке молодые бурундийцы, руандийцы, конголезцы с именами Тельжан и Жунисбек

Волонтеры, работающие по Программе добровольцев ООН, не выбирают страну пребывания. Они получают назначение. В советское же время врач Жунисбеков дисциплинированно выполнял поручение Минздрава СССР и отправился в командировку в рамках сотрудничества СССР и Бурунди, маленькой африканской страны. Тельжан Жунисбеков никогда не роптал, хотя работать в Африке приходилось в отрыве от семьи, родины. Наоборот, гордился своим предназначением.
- Быть добровольцем ООН - это гордость. Мы - миссионеры ООН - представляем не только эту организацию, но и прежде всего свое собственное государство. Доброволец приезжает, работает, и люди в его лице видят твою страну. В Бурунди, Конго, Кот-д’Ивуар до меня не знали, кто такие казахи, где находится Казахстан. Раньше был Советский Союз. Когда я впервые приехал в Африку, то меня считали русским, так как я был посланцем СССР. Только сегодня в мире стали узнавать нашу республику...
- Нужно обладать смелостью и определенным самоотречением, чтобы быть волонтером...
- Добровольцем может быть каждый! И, как правило, работают волонтерами великолепные специалисты, много знающие, имеющие огромный опыт. Они жертвуют своим временем, возможностью зарабатывать значительные деньги и трудятся в той стране, куда их направляет ООН, где они особенно нужны. Отдают всего себя для развития страны пребывания.
- Насколько мне известно, волонтеры получают не столько зарплату, сколько некий прожиточный минимум. К тому же приходится жить в разлуке с семьей. Не слишком ли много жертв?
- ООН не только ценит вклад волонтера, но и делает его социально защищенным. Если сам волонтер заболел, то ему незамедлительно оказывают помощь, отвозят в любое место мира, где эта помощь будет наиболее действенной. Конечно, тяжело работать без семьи. Но в ооновской системе сотрудники через каждые два месяца получают недельный отпуск, так как работа у волонтеров напряженная, ненормированная, часто - в горячих точках. При этом нужно покинуть страну пребывания, чтобы отдых был полноценным.
 И это правильно. К неделе отпуска я прибавляю еще пять дней своего годового отпуска и приезжаю домой, чтобы увидеть детей (их у меня пятеро), супругу, отдохнуть. Это дает много сил. Узнаю, что у моих все хорошо. И со спокойным сердцем еду назад в Африку. Работать приходится в любое время - в условиях конфликта. Работника забирают, он выезжает в место конфликта, оказывает помощь пострадавшим. Я всегда работал как доброволец в миссиях с конфликтной ситуацией. Есть еще один большой плюс в волонтерской деятельности. Когда ты видишь людей, новые сообщества, то сильно расширяешь свой кругозор. Общение с людьми разных народностей дает много мудрости.
В 1997 году в Республике Бурунди в провинции Каянджа в ночь поступило множество раненых после кровавой резни. Подобные межэтнические конфликты называются “масакра” - уничтожение. Поступило 50 человек, из них десять сразу умерли, остальных мы спасали. Там были и дети. Проломленные черепа, перерубленные шеи...
Мне приходилось работать с ранениями в живот. Когда поступает столько раненых, нужно сохранять голову трезвой, правильно рассортировать больных - кому первому оказывать помощь, кто может подождать... Это пример военно-полевой хирургии. То, с чем я не сталкивался в своей обычной практике. О подобном мы только читали в учебниках, где приводился опыт Великой Отечественной войны. Наши педагоги были участниками войны. Эти знания мне очень пригодились в Африке.
Не всегда получалось по книге. Иногда приходилось принимать неординарные решения. Времени на эмоции не было. А однажды произошел и вовсе шокирующий случай. Мы спасли тяжелого пациента, зашили ему живот после ранения селезенки, остановили кровотечение, он начал приходить в себя. Я пошел к другим пострадавшим, а в этот момент только что прооперированного больного прямо в операционной убил местный житель. Такова братоубийственная война...
А я спасал и тех и других, для меня представители хуту и тутси были просто ранеными. И этот конфликт длится по сию пору. Волонтеры работают в рамках программы ООН, они не имеют права вмешиваться во внутренние дела страны. В любом государстве, как и в любой семье, должен быть мир. Этому нужно способствовать, но никогда при этом нельзя диктовать свою волю. Не имеем права.
- Мы говорим - “душа казахского народа” или “душа русского народа”, подразумевая какие-то определенные национальные качества. А Вы ощутили душу африканского народа?
- Африканцы, с которыми я встречался, работал, которых лечил, - хрустально чистые, доверчивые, очень благосклонно относящиеся к белым людям. Так сложилось, что они всегда ждут от белого человека какого-то подарка. Белый человек - музунгу - обязательно что-то дает аборигену: “Раз ты белый человек, значит - богатый и щедрый”.
Большинство местных людей по-детски наивны. Есть, конечно, и не очень приятные люди, как у любого другого народа планеты. Я тоже что-то давал по мере возможности. Но иногда приходилось отвечать: “Вам Бог даст”. Мальчишки на улице азартно просят... У врача никто ничего не просит. Он для них священный человек. То, что сказал врач, сказал Бог. Если у них кто-то умирает, то там не переживают, как у нас. Они считают: “Бог дал - Бог взял”.
В этой стране есть католики, православные, мусульмане. Религиозной вражды нет, но существует межэтническая вражда, доходящая до резни. Там нет ни одной семьи, которую не коснулась бы эта резня! Но люди должны простить. Бог не призывает к мести, он призывает к прощению! Люди идут в церковь, а потом выходят из нее и сворачивают шею своему собрату. Но если забыть об этой межплеменной вражде, то в целом африканцы хорошие люди.
Тельжан приезжает на работу до 8.00. Смотрит положение дел, наблюдает больных. В 8.30 - утренняя конференция-пятиминутка, на которой сообщается о поступивших больных. Потом консультации. Помимо операций у Тельжана много административной работы: он информирует руководство, отправляет еженедельный отчет о больнице в Нью-Йорк. Часто поступают звонки из провинции об авариях, звонки из военного контингента, где есть пострадавшие...
Случается, что нужно организовать транспортировку больного в Абиджан, столицу Кот-д’Ивуар, где есть четыре госпиталя. Мы все это организуем, принимаем решения... Но в Абиджане не всегда справляются с инфарктными больными, приходится организовывать доставку либо в Южную Африку, либо в Европу. И специальным самолетом в течение двух часов перевозим больного в нужное место, где в состоянии оказать ему необходимую помощь.
Так помогли однажды самому Жунисбекову. Доктор сам оказался сложным инфарктным пациентом. Тельжана прооперировал кардиохирург, южноафриканец, индиец по происхождению.
Теперь Тельжан на своем примере знает, как оказывается медицинская помощь в Южной Африке. Там в кардиологическом отделении госпиталя ему спасли жизнь и вернули здоровье.
- Меня привезли в сопровождении реаниматора, нас ждала местная бригада “скорой помощи”, врач привез меня в госпиталь, в палату интенсивной терапии приемного покоя, там же мне сделали все необходимые анализы, которые просмотрел специалист-кардиохирург и назначил коронарографию. Уже через тридцать минут хирург принял решение оперировать - необходимо было замещать магистральные сосуды сердца. Как врач, Тельжан понимал, что с ним произошло и какую операцию ему предстоит перенести. Знал также, что есть риск летального исхода при подобной операции.
- Я реалист, видел свое состояние. Согласился на операцию, хотя был готов ко всему. Подумал: “Бог даст, значит, буду жить!” Врачи просили мое согласие на переливание крови. Я сказал “да” и получил назначение на операцию. Анестезиолог объяснил, как будет проходить операция - на открытом сердце в течение шести часов. Тело необходимо было охладить до 32 градусов... Рассказал и о том, что меня будет ждать после операции - три дня в интенсивной терапии, затем переведут в палату, через восемь дней выпишут. Я был готов на все...
Все происходило так, как описывал врач-анестезиолог. Но выписали Тельжана не на восьмые сутки, а позже, так как было осложнение, потребовалась операция на ногу, откуда брали заместительную вену для сердца. После осложнения и повторной операции Тельжан поправился. Прилетел в Кот-д’ Ивуар, а потом - в Алматы... После недавней операции он посетил санаторий, чтобы получить физиолечение, где медперсонал испугался такого пациента. Там даже отказались проводить процедуры, пока Тельжан не написал расписку, потребовав, чтобы они доверились ему, оперирующему хирургу. Потом главврач санатория слушала сердце пациента и не скрывала удивления: “Какие ясные тоны, никакого шума нет!”
- Я хожу по пять километров в день, чувствую себя вполне здоровым!
Врачи-казахстанцы, узнав об уникальной операции на сердце, которую перенес в Африке Тельжан, сказали ему: “Да, Господь вернул вам тот дар, который вы несли людям, работая в миссии”.
Тельжану Жунисбекову сегодня 63 года. Он вновь уезжает в Африку, чтобы работать там до истечения срока внештатного сотрудничества в миссии ООН, которая была ему продлена после наступления пенсионного возраста, так как доктор по-прежнему востребован в Африке.
- Когда вернусь в Алматы из миссии, немного отдохну и опять пойду волонтером туда, куда потребуется.