Сагымбай Козыбаев

Отчий дух в каждом. С драмой и без, но живет. Дух этот тянет. Назад. В свое прошлое.
Одна из учениц (ныне подданная США) “стартовала” недавно как писательница. Ее чистое сердце, гены, ее личное, сокровенное теперь спрессовано в хорошо изданной на родине, в Алматы, книге и здесь же публике презентованной. В Иришиной книге никакой политики - все ее светлое, нежное стало общезначимым, всех покорила неувядающая любовь дочери к отцу (по сути, книга об этом). Отец Ермек Серкебаев, гордость отечественной культуры, растроганный, спел несколько песен, хотел еще. Отрыв от родных - корней и земли - здесь для моей ученицы, скорее, формален. Жизнь всем диктует ведь свое. К слову, в этом же месяце брат ученицы презентовал свою оперу в абаевском театре. И оба уехали в США, теперь приехали. Вдали отчий дух воспринимается обостреннее. Так создаются порой шедевры.
...Студенческая суета конца учебного года. В июньский день в кабинет шумно врывается другой мой питомец. С греческой, скажем так, пылью. Представил своего сына - белокудрого юношу, начинающего теперь уже свою заморскую жизнь (скорее всего, он там, в Элладе, и родился) и старающегося в глубине души понять жизнь отца в прошлом - алматинском, казахстанском. Анатолий - мой ученик (какой там грек! - представляю всех Ефимовых греками), - успешен вроде в профессии. Жизнь так сложилась. Обнялись, тепло расстались. “Приезжайте, учитель, в Грецию”.
В рыночные времена куда нас черти не заносят? Его приглашение частично сбылось - в то лето, скопивши денег на отдых, с семьей “осваивали” Кипр. Так просто получилось, ученик был здесь совсем ни при чем. Ладно уж, но ведь как символично.
Это радости души, маленькие крохи теплого бытия. Кого еще “рвануло” в далекие места? Поморщим лоб - вспомнится еще, пожалуй.
Страна казахов - наверняка для других далекий край. Благодаря заморским киношным “перлам” вроде стала еще притягательней. Мед моим словам. Вспоминаю другое.
В романтический период перестройки мой рабочий день декана зачастую начинался с разборок иностранных студентов. Сколько их тогда в КазГУ было! С ними работал специальный проректорат. А мои - разноликая Африка, Лаос, Камбоджа, Индия, Сирия, Ливан, Куба, Пакистан, раздираемый Афган, позже Турция. Мало учиться - надо жениться. Подавай вид на жительство - проблем с заморской младостью было выше крыши.
Где вы, шайтаны, сейчас? Часть питомцев осела в Алматы. Стали знаковыми. Эммануил, африканец, как-то украсил музыкальную часть церемонии “Алтын жулдыз” - и певец, и танцор отменный. Турок Аляз возглавляет международную казахско-турецкую газету. Пакистанец Али представляет СМИ своей родины в Казахстане - его чада с казахской кровью. А соотечественники-пуштуны кто где, некоторых нет в живых.
По-разному складывается жизнь на вторичной родине. Отчий дом один, Родина лишь одна. Однозначно.
Но всех нас тянет в прошлое, оно в большей степени светлое.
Дети - цветы чего-то. Ах да - жизни. Но ученики тоже. Леди и лорды этой бренности.