Ольга Шишанова
Накануне торжественной презентации Международного фестиваля экшн-фильмов его основатель и президент режиссер Тимур Бекмамбетов любезно согласился ответить на многочисленные вопросы. Речь шла не только о его новом фильме, премьера которого состоялась в первый день фестиваля, но и о том, что, по мнению мэтра, кино не умрет. Никогда

- Тимур Нурбахитович, почему именно Линкольн?
- Потому что он обладал всеми качествами супергероя. Он был простой человек из провинциального городка, сделавший себя сам, сам всего добившийся. Человек, принимавший самые рискованные, но при этом самые искренние решения. Этим он отличался от многих политиков, поэтому его до сих пор очень любят в Америке. Он умел отличать добро от зла и никогда не шел на компромисс. Фактически спровоцировал Гражданскую войну в Америке и тем самым спас страну, находившуюся на грани развала. У него хватило воли и совести взять на себя политическую ответственность, чтобы начать борьбу за сохранение своей страны.
- Вы высказали мысль, что фильм может не стать успешным блокбастером. Почему?
- Дело в том, что фильм крайне спорный, мнения о нем расходятся: одни говорят, что это самое лучшее кино, другие - никогда не ходите, не смотрите его... Скорее всего, то, что я сейчас вижу по оценке рынков, фильм не будет коммерческим, успешным блокбастером. Скорее всего, он станет таким необходимым для кино фильмом, который всех будет будоражить, заставлять задумываться о том, что такое кино.
- Какую основную идею Вы преследовали созданием фильма “Президент Линкольн: Охотник на вампиров”?
- По моему мнению, это фильм о свободе, о том, как человек создал государство, в котором свобода является главной идеологией. Когда хотя бы один из нас не свободен, мы все рабы. Тем не менее наш фильм - это всего лишь шутливая и поэтическая интерпретация реального героического поступка человека, ставшего легендарным американским президентом.
- Правда, что боевые сцены для фильма “Президент Линкольн: Охотник на вампиров” разрабатывал алматинец?
- Действительно, разработал всю технологию боевых сцен наш соотечественник. Зовут его Игорь Цай. Он живет в Алматы. У него есть замечательная каскадерская студия, которая занимается разработкой боевых сцен. Он был в Америке со мной и успешно управлял процессом постановки боев, репетировал с американскими актерами, каскадерами. Я очень надеюсь, что этого молодого человека ждет большое будущее как человека, создающего уникальные боевые сцены.
- А Тим Бертон - это залог Вашей творческой свободы в Голливуде?
- Да нет, я был свободен и без него, на “Особо опасен”. Тим скорее залог моего прекрасного времяпрепровождения. Потому что для меня кино - это прежде всего встречи с замечательными людьми, с которыми можно проводить время под предлогом кинопроизводства. Продюсер для меня - это человек, который выполняет функцию зрителя. До того как у режиссера появляется реальный зритель фильма, который он делает. Если ты уважаешь этого человека, то ты делаешь кино для него. Так что, можно сказать, я делал этот фильм для Тима Бертона.
- Кстати, не так давно г-н Бертон заявил, что неплохо бы выглядел в качестве охотника за зомби представитель русской истории Борис Ельцин. Может ли, по Вашему мнению, быть снята подобная картина о казахстанской исторической личности?
- Вы хотите, чтобы я снял фильм про Абылай хана, который охотится на вампиров? Я не думаю, что сейчас правильно это делать по той простой причине, что Авраам Линкольн - это такой памятник, который уже покрылся ржавчиной, а американское государство настолько стабильное и мощное, что его можно чуть-чуть растрясти юмором. Я думаю, что Казахстан еще слишком молодой для того, чтобы шутить по поводу своих героев. Если про них будут делаться фильмы, они должны быть серьезными.
- Как творческий человек Вы не стоите на месте. Над чем Вы работаете сейчас?
- Мы сейчас делаем фильм, который называется “Джентльмены удачи”, он является римейком того самого, знаменитого фильма 70-х годов. Как вы помните, тогда похищали шлем Александра Македонского и потом весь фильм искали его. В сегодняшней версии “Джентльменов удачи” объектом, который ищут весь фильм, будет Золотой человек, которого привезли на выставку в Санкт-Петербург. Его потеряли, и дальше весь фильм его ищут. Так что в некотором смысле я задумал фильм про Золотого человека.
- Планируете ли Вы выдвинуть какой-либо свой фильм на “Оскар”?
- Для “Оскара” я не только не планирую выдвигать, но даже снимать не хочу. Я планирую снимать фильмы только для зрителей. Если академики старенькие решат, что это им нравится, они могут это отметить. Но я, повторю, в принципе не планирую снимать для “Оскара”, потому что снимать фильм для тысячи человек - членов Американской киноакадемии, на мой взгляд, безответственно.
- Вы заявили, что планируете Астану сделать местом или центром азиатского кинематографа...
- Действительно, мы пригласили сюда молодых кинематографистов из киношкол трех самых больших азиатских кинематографий: из Китайской киношколы, из Корейской академии киноискусств и из Киотского университета изящных искусств из Японии. Приехали по 30 человек от каждой киношколы, затем к ним присоединились 30 молодых кинематографистов, и у нас образовалась замечательная аудитория из 120 человек, которые получили уникальную возможность за короткий промежуток времени научиться многому, сплотиться и создать коллектив, который должен познакомиться с Астаной и, как мы предполагаем, создать современную мифологию города Астаны. Задача, которая перед ними стоит - это в процессе присуждения, репетиций найти образ молодого супергероя, живущего в нашем замечательном городе.
- А вот создать студию компьютерной графики в Казахстане не получилось...
- Пока не получилось. Пока создали на Украине, во Владивостоке, в Москве и в Лос-Анджелесе. Буду очень рад, если получится это сделать в Казахстане. Пока это не получилось. Причины... даже трудно определить, в чем. Стараемся, нужны партнеры. Идеи есть, специалисты есть. Была идея очень простая: создать студию здесь, подключить ее к московской и, соответственно, к Лос-Анджелесской студии.
- Как Вы считаете, существует ли кризис кино?
- Для кризиса кинематографа есть объективные причины, поскольку кинематограф постоянно меняется. Было немое кино, потом был кризис, потом звуковое кино, снова кризис, потом цветное... Кинематограф все время находится в состоянии кризиса. Это состояние означает, что он все время развивается, находит новые формы. Я не думаю, что он когда-нибудь умрет, поскольку это тип искусства, который постоянно трансформируется и принимает новые формы.
- Каковы Ваши прогнозы в этой отрасли как профессионала?
- Сейчас мы переживаем уникальную ситуацию, которая приведет к смене парадигмы кино, всей инфраструктуры кино, она будет связана с простой вещью. Каждый человек уже сейчас берет компьютер, нажимает кнопку и скачивает любой фильм. То же самое будет происходить с кинотеатрами: директора кинотеатров не будут ждать фильма от дистрибьютора, от какого-то посредника. Они будут просто заходить на сайт режиссера, который снял этот фильм, скачивать фильм и показывать своим зрителям. Процесс потребления будет настолько удобным, что приведет к большим изменениям в киноиндустрии - получится, что каждый человек или группа людей будут в состоянии сами снять какое-то кино и предложить зрителю для просмотра.
Может начаться процесс фрагментации. То есть получится, что будет много фильмов: например, про рыбалку, у которой есть свои зрители; про полет на Луну - и у него тоже будут свои зрители. Кино пойдет вширь, как Интернет - каждый будет находить себе кино по интересу, свое кино. Сегодняшний Youtube, на мой взгляд, это классический прообраз рынка кино в будущем, он будет просто более современным, профессиональным, больше денег в него будет вкладываться. Полагаю, что это даст молодым людям возможность выразить себя без бюрократической машины.

Астана