Анна Шелепова
Каток “Медеу”, Дворец спорта имени Балуана Шолака, плавательный бассейн “Динамо”, здание цирка, пансионат, плавательный бассейн и спортивный зал горнолыжной базы Шымбулак, здание горакимата, фонтан “Восточный календарь” возле Академии наук Республики Казахстан (совместно с художниками В.Твердохлебовым и А.Татариновым), знаковый район Тулебайки, где жили все исторические личности нашего города, словом, своеобразные визитные карточки Алматы - проекты разного времени одного человека.
Владимир Кацев - заслуженный архитектор Казахстана, лауреат Государственной премии СССР, академик Международной академии архитектуры стран Востока.
Архитектор выступал с докладами перед Брежневым, оппонировал Кунаеву и 17 лет был невыездным из-за проектирования катка (все чертежи были под грифом “секретно”). Три года назад оказался парализованным после инсульта...А уже на четвертый день после удара сказал сам себе: “Лучше синица в руках, чем утка под кроватью” и через полгода вновь чертил и рисовал!

С уникальным человеком, творцом Владимиром Зеликовичем мы встретились в его мастерской. Небольшой кабинет оказался настоящим музеем - здесь и живопись, и графика, и календари, и уникальные раритетные вещи. У мастера хранится уникальный рукописный дневник 1935 года его большого друга Сергея Калмыкова! В дневнике пьесы, рукописи, характеристики на многих художников. Каждая буква в тетради нарисована. А дома у Владимира Зеликовича помимо собственных картин хранятся раритетные картины, которым по 250 лет!
Наш разговор начался со знакомства с его личным фотоархивом. В альбоме карточки и рисунки архитектурных объектов, детей и внуков, Брежнева и Кунаева... “Вот старшая дочка Танечка - завуч, учитель, преподает физику, математику. Одним словом, ШКРАБ - школьный работник! А вот младшая дочка. Маша Покровская - артистка Драмтеатра имени Лермонтова. Семка и Гошка - два внука, у Тани и у Мани. А вот “акварелька”, на картине изображена моя супруга на даче, помещица! Это я ей подарил на сорокалетие нашего долготерпения”, - с любовью в голосе рассказывает архитектор.
- А вот мое фото на Медео, которое сам спроектировал, а вот я ходил на лыжах, - продолжает комментировать собеседник собственный альбом.
“В 50 лет пришлось встать на лыжи. Мне говорят, ты Чимбулак проектируешь, а на горные лыжи не встал... Вот я, как “чайник”, ходил с Талгарского перевала... А в 78 лет меня парализовало, всю правую сторону. Выполз за счет нахальства и упорства. Я лежал парализованный и на 4-й день сам себе сказал: “Лучше синица в руках, чем утка под кроватью”. Облокачиваясь на стенки, ползком, корячился как мог, через полгода уже рисовал. Я прикреплен к “совминовской” поликлинике, но стараюсь их не знать, так они сами приходят”.
В другой папке десятки рисунков, сделанных с натуры. Хива, Самарканд, Бухара - сюда художник и архитектор приезжал специально, чтобы зарисовать уникальные памятники архитектуры, которые были возведены еще до XIV века.
В свое время проектировал ряд зданий, которые вошли в золотой фонд отечественной архитектуры. Это здание цирка, Дворец спорта, высокогорный спортивный комплекс “Медеу”, бесчисленное количество памятников по всей стране и фонтаны, к примеру, “Восточный календарь”.
- Из-за проектирования Медео я 17 лет был невыездным. А еще никогда не был членом партии, но при этом, как главный архитектор объекта, трижды докладывал Брежневу о ходе работ, общался напрямую.
- Страшно было?
- А как же? Конечно, нет! - смеется архитектор. - Все чертежи шли под грифом “секретно”. По сути, каток построили по снисходительному отношению к этому делу Леонида Ильича Брежнева. В то время существовало постановление партии, правительства: объекты стоимостью свыше одного миллиона рублей должны были проходить строжайшую экспертизу в Госплане СССР. Если проект выходил на рубль дороже - экспертизу не проходил. А тут сам каток свыше 10 миллионов рублей, но мы шли как на зеленый свет, потому что “папа” местный позвонил “папе” в Москву. Они поговорили и дали “добро”, поэтому мы шли в Госплане не снизу вверх, собирая визы, а попали сразу к зампредседателю Госплана, он дал “добро”, а дальше мы шли по системе автоматом...
Каждый день каток строили 3700 человек, это была всесоюзная молодежная стройка. При этом из Москвы мне приходили официальные приглашения от Союза архитекторов в разные командировки. КГБ не давал ответа, так я трижды брал и сдавал авиабилеты. А потом решил - не буду летать. Так прошло 17 лет. После чего на меня махнули рукой и сказали: куда хочет, туда и пусть летит. Я тут же полетел в Индию, а дальше в Кельн, Париж...
- А какое впечатление на Вас произвел Кунаев?
- Кунаев - удивительный человек! Более интеллигентного, более контактного, широко мыслящего руководителя такого ранга мне встречать не приходилось. Я так скажу: если от него уходил побитым, значит, сам дурак - не нашел аргумента, не сумел доложить, получи по морде, так тебе и надо! Когда строили Дворец спорта, Кунаев просил торжественную лестницу. Я начал возражать, что после концерта будут выходить 5 тысяч человек, а вдруг кто-то споткнется на лестнице, упадет, будет куча-мала. Говорил, что нужен пологий склон. А все окружающие - члены бюро ЦК - подняли шум, мол, Кунаев сказал, значит, надо лестницу... В итоге пандус стоит до сих пор. Кунаев позволял оппонировать, если разговор был аргументированным...
Мне всегда доставались объекты, от которых мои коллеги отказывались. По цирку, к примеру, до сих пор нет СНИПов, но мне повезло. Я лично беседовал с Никулиным, с Вальтером Запашным, с Кио... Мы согласовывали в свое время проект цирка почти в 20 инстанциях. Союзгосцирк пытался нас убедить, что цирк в Алма-Ате надо строить по типовому проекту, который разработали архитекторы Гипротеатра. Но я обнаружил в нем немало ошибок и упущений и всячески доказывал, что цирк должен быть построен по нашему проекту. В итоге все-таки доказал.
Не каждый зритель, идя в цирк, задумывается, что тут масса всяких нюансов. К примеру, под ареной есть специальный трюм. Без него ни один иллюзионист не сможет показать свои номера. Но если трюм сделан с ошибками, номеров публика также не увидит. Ни одного. Или купол: несколько тысяч зрителей дышат, кашляют, а под куполом работают канатоходцы, и им тоже надо чем-то дышать, поэтому там сделана специальная вытяжка.
Что касается уникального фонтана “Восточный календарь” (у Академии наук), по словам собеседника, все началось с идеи Владимира Твердохлебова, друга Владимира Зеликовича. “Он пришел ко мне и рассказал, каким видит этот фонтан. Затем в Главархитектуре мы согласовали место, получили добро президента Академии наук (тогда этот пост занимал Аскар Кунаев). Каждую фигуру, как водится, я изобразил на бумаге. Следующий этап - визит к академику Маргулану - требовалось обговорить перечень казахских национальных символов, которые составят основу проектируемого фонтана. Заметьте, китайские и казахские символы не одинаковы. У них дракон - у нас улитка, у них тигр - у нас барс, у них свинья - у нас кабан и так далее.
Ну а после этого скульпторы В.Твердохлебов и А.Татаринов приступили к лепке: изготовили фигуры сначала из глины, промыли в гипсе, затем отлили в бронзе (отливали в электромеханических мастерских)”.
- “Восточный календарь” был сооружен в 1979 году, и открытие его было приурочено к 60-летию республики, - продолжает далее Владимир Кацев. Но так получилось, что правительственная комиссия приняла этот объект, когда еще не все наши задумки были воплощены. Замысел был таков: дополнить фонтан надписями на казахском и русском языках, соответствующими определенному году, выбить на боковых гранях даты, демонстрирующие 12-годичный годовой цикл. Но поскольку комиссия приняла и одобрила, продолжения не последовало - все работы прекратились.
Владимир Кацев построил целую серию объектов для целины.
У Владимира Зеликовича и сегодня плотный график. Он строит современные жилые комплексы, рисует и издает подарочные календари, воздерживается от комментариев по поводу “стекляшек”-бизнес-центров, работает над памятниками национальным героям и нефтяникам. По сути, нашей стране и городу крупно повезло: ведь, родившись в Кременчуге, он, пережив войну, по распределению мог оказаться где угодно, а судьба привела его именно в наш город.