Из чего складывается успех отдельного человека? Успешным считается тот, кто достиг высокого положения в обществе или определенного финансового достатка.
Подчас успешными становятся не благодаря обстоятельствам, а как раз-таки вопреки им. История такого успеха наиболее интересна, потому что его залогом становятся очень сильная внутренняя работа, мотивация, противодействие, преодоление, которое, если хотите, способно изменить предначертанное. И потенциальный изгой, середнячок или прожигатель жизни на первых порах удивляет окружающих своим усердием, а затем и головокружительным успехом.
Чем не пример для каждого, кто поставил крест на собственной жизни и смирился с пресным блужданием по кругу или топтанием на месте?
Мы продолжаем публиковать истории о тех героях, кто своим примером учит нас смотреть на мир с оптимизмом

Галя Галкина
Ее смерть назвали в российской прессе национальной трагедией. В этом заявлении не было преувеличения. Оплакивали великую актрису не только зрители России. Она принадлежала гораздо большей аудитории, включающей все 15 республик великой в прошлом державы - Советского Союза.
“За пять минут до смерти бывает счастлив человек”... Шекспировская строка вполне соответствует финальной сцене жизни Людмилы Марковны Гурченко. Сергей Сенин, ее муж, рассказал, что актриса умерла внезапно - никакого предчувствия не было. Она смотрела запись своей последней программы “Легенда”, снятой в Киеве, и радовалась, насколько все хорошо получилось. “Из 20 песен, которые были в программе, Людмила Марковна успела прослушать две. И умерла внезапно, в одну минуту, на третьей песне”, - сказал Сенин. Вторая по счету песня в записи - это “Хорошее настроение” из “Карнавальной ночи”. Она была в хорошем настроении в последние минуты жизни...
Уход из жизни поистине народной актрисы сделал простительными, достойными сочувствия все ее попытки победить старение. Хотя при жизни многочисленные пластические операции Людмилы Марковны вызывали насмешки и раздражение, становились поводом для множества злых шуток и пародий...
А буквально за месяц до ее кончины Людмилу Марковну “похоронили” живой хакеры в интернет-пространстве, объявив о ее кончине

Умереть молодой
Она не боялась смерти. Актрису пугала именно старость, и она боролась с ней доступными средствами - с помощью пластических хирургов. Это был элексир ее молодости. Людмила Марковна точно знала - есть вещи пострашнее смерти. Ведь она умирала уже когда-то - от безысходности, одиночества, предательства... Умирала, когда узнала о смерти своего отца. А он был для Гурченко всем - ее земной осью. Она подыхала, когда после передозировки наркотиком умер ее любимый внук Марк. Людмила Гурченко сказала тогда: “Моя жизнь кончена!”
Люся почувствовала себя похороненной заживо, когда ее, молодую актрису, за плечами которой была уже феерическая актерская слава после выхода на экраны страны новогодней комедии молодого режиссера Эльдара Рязанова “Карнавальная ночь”, вдруг забыли и перестали снимать. В следующем году актриса снялась в комедии “Девушка с гитарой”. И, казалось, что впереди ее ждет жизнь, полная чудес и музыки. Новые роли, признание, благополучие, аплодисменты...
Но судьба готовила юной актрисе совсем иной жизненный сюжет. Она решила испытать ее безвестностью, профессиональной невостребованностью, зрительским забвением...

Мое взрослое
детство
“В детстве я выступала перед всеми, кто попадал к нам в дом. Я все делала так, как учил меня папа: “Дочурка, глаза распрастри ширей, весело влыбайсь и дуй свое!” Больше всех радовался и подыгрывал мне папа: “Не, актрисую будить, точно. Ето як закон! Усе песни на лету береть, як зверь!” Молодой папа, молодая мама, молодые все! И я с ними - счастливая, радостная и, как мне внушил мой папа, “совершенно исключительная”.
Мать Людмилы Гурченко - Елена Александровна Симонова-Гурченко, происходила из дворян, а отец Марк Гаврилович - из батраков. И это смешение “простой” крови и “голубой” отразилось во всем существе будущей актрисы. Ее артистический диапазон был безграничен - от первой до восьмой октавы... И ни одной фальшивой ноты. Играла простушек и аристократок, а также общественно значимых женщин советского образца.
В 1953 году, после окончания десятилетки, она поехала в Москву и поступила во ВГИК, в мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. На дипломном курсе играла роль Кето в оперетте “Кето и Котэ” и роль Имоджин, которая и поет, и танцует, и играет на рояле в сценической композиции по Теодору Драйзеру “Западня”. Из этих ролей, как из зернышка, проросли потом колосья, поля, урожаи ролей. Посмотрите фильмографию великой актрисы.... ВГИК она окончила в 1958 году.

Мы сотрем
ее в порошок!
Потом была триумфальная “Карнавальная ночь и... глухое забвение: “Сначала за концерт в Колонном зале платили 4 рубля 50 копеек, и на меня все шли. Вдруг я получаю конверт, где всего 300 рублей. А у меня же не то что квартиры своей не было, даже чулок. Выхожу, меня никто не узнает. Стоит толпа людей: “Вот сейчас она выйдет”. Все же ждали, что я буду в черном платье с белой муфтой, а я в простеньком зеленом платьице. А потом меня начал вербовать КГБ. Миша Козаков согласился на их предложение, а я - нет: “Значит, вы не любите Родину”. Сначала от меня отошли, а потом... Мне передали слова министра культуры Михайлова: “Мы сотрем ее в порошок! Фамилии такой не будет!” Это про меня”.
Это про нее, юную Люсю Гурченко, которую пятиминутная слава вознесла над толпой и вскружила голову. Ей, девочке, опьяненной успехом, поклонением, казалось, что сказка про Золушку случилась именно с ней. До чиновников от кинематографа доходили слухи о вчерашней студентке ВГИКа, которая и в жизни продолжала играть роль из фильма “Карнавальная ночь”... Вела себя вызывающе, “роняла честь советской актрисы”. Ее предостерегали, делали замечания “быть скромнее”, но Люся уверовала в свою непогрешимость. И чиновники вынесли вердикт: “Мы сотрем ее в порошок!” Медные трубы, что звучали так триумфально после премьеры фильма, стали выдувать угрожающие ноты.
Из неопубликованного интервью (текст его увидел свет уже после смерти актрисы): “Я же почти 15 лет не снималась, поэтому была готова на все, что угодно. Единственное, чего я в жизни достигла, - вылезла из пропасти в преображенном состоянии. Взяла вторую волну”.

Жизнь - общежитие
Люсю Гурченко душила обида. Судьба несправедливо обошлась с ней. Ведь у ног были слава, признание. Где же это все? Она пыталась глушить обиду крепкими напитками. И сразу приходило забвение, пусть пятиминутное... Забвение того, что произошло, как она скатилась с недосягаемых высот назад - в безвестность.
Но не сдавалась. “Поехала к публике, к народу, туда, откуда я вышла. И люди мне помогли встать на ноги, научили разговаривать с залом, а это великое дело”. Но ей не прощали участия в так называемых актерских “халтурах”. Началась травля, в советской прессе появились “разоблачительные статьи” о недостойном поведении сколь стремительно взошедшей звезды, столь стремительно и закатившейся...
Актриса жила в общежитиях - первая квартира появилась лишь после развода в тридцатилетнем возрасте: “Не от государства получила, а от развода! Я так страдала, когда осталась с маленьким ребенком без человека, в которого была безумно влюблена. Думала: “Я? С ребенком? Как это так?!” Одна в Москве с 17 лет, ни близких, ни родных, ничего. И еще я думала: “За что мне это?” Но папа сказал: “Все, мы забираем ребенка, ты должна сниматься”.
Она предприняла очередную попытку покорить Москву, поехала туда одна: “Каждые две недели приезжала к дочке. Ох, как они ее раскормили!” Ни в этот ли период прошел раскол между дочерью Машей и Людмилой Гурченко? Она так и не стала мамой, продолжала оставаться маленькой дочкой своего любимого папы, который возлагал на нее надежды. “Машу забрала, только когда ей исполнилось три года”. Но девочка обманула ожидания своей матери, Люся мечтала сделать ее актрисой с младых ногтей. Маша стала ее разочарованием и болью на всю жизнь: “Папа мой страдал, что у нее нет слуха!” И Людмила Марковна будто потеряла интерес к дочери. У Марии Королевой была своя судьба, в которой не оказалось места материнской нежности. Гурченко когда-то предал самый близкий человек, но и она, даже не осознав этого, тут же предала родное существо - маленькую дочь.
Когда Людмила Гурченко появилась на экране в роли Анны Григорьевны в фильме “Старые стены”, зрители увидели ее иной. Вместо юной звонкоголосой Леночки Крыловой, столь знакомой по “Карнавальной ночи”, перед ними предстала взрослая женщина, серьезная, чуть усталая, негнущаяся под грузом социальных проблем растущего советского города, не сломленная и собственной личной трагедией. Гурченко не узнавали. Метаморфоза была разительной. Молва приписала ей алкоголизм. Зрители всматривались в черты лица актрисы, искали следы горького пьянства. И она отчаянно отрекалась потом от этих слухов, которые преследовали ее всю жизнь и, видимо, не беспочвенно: “Я никогда не пила, не курила. Выпила, голова кружится - ой, не мое... Курить меня столько раз учили. Ну не могу я - организм выталкивает!”

Жена
Она выбиралась из своей пропасти шаг за шагом, роль за ролью... Покоряла своим талантом зрителей и ослепляла мужчин. Первый муж Борис Андроникашвили, сценарист и историк, сын писателя Бориса Пильняка. Второй муж - актер Александр Фадеев, приемный сын писателя Александра Фадеева. Третий муж - известный певец Иосиф Кобзон. Четвертый - музыкант и аккомпаниатор актрисы Константин Купервейс, сын писателя Тобяша Купервейса.
Вплоть до своей кончины Людмила Марковна была замужем за продюсером Сергеем Михайловичем Сениным. Она до последней минуты называла мужа “папой”. Видимо, во всех мужчинах искала его - любимого отца. Но они не могли дать того, что она ждала от них. Ее мужья не верили в нее так, как верил в свою Люсю Марк Гаврилович.
Людмила Марковна не могла говорить без отвращения о своем самом известном супруге Иосифе Кобзоне: “Это была одна из самых жутких ошибок в моей жизни. От него надо было бежать, как Гарун. Быстрее лани...”
Дольше всех - на протяжении 18 лет - уживался со звездой пианист Константин Купервейс (музыкант был моложе Гурченко на 14 лет). Он молчал о вздорном характере супруги, но когда Людмила Марковна лежала с полученной травмой и ее жалела вся страна, Константин Купервейс вдруг заговорил: “Бог наказал ее. За высокомерие, истеричность и сломанные из-за ее дурного характера судьбы многих людей. У Люси были вечные перепады настроения. То хохочет, а то рвет и мечет! Она все время смеялась над моим талантом, постоянно унижала и беспочвенно ревновала. Однажды она довела меня до того, что я выбежал на балкон. Хотел спрыгнуть вниз на полном серьезе! Но потом представил, как она глянет на мое тело и скажет: “Ну и дурак!” - и передумал”. После расставания Гурченко называла бывшего мужа “обмылком”. “Что ж, Бог ей судья, а он все видит...”, - так говорил об экс-супруге Купервейс незадолго до ее смерти.
“Пускай обо мне говорят, что я такая, сякая... Какая сякая? Никто ничего плохого не может сказать!”
Сергей Михайлович оберегал супругу от хамства, злобы и зависти, которых в мире шоу-бизнеса всегда хватало. Людмила Гурченко была наконец-то счастлива. Капризная, упрямая, она обрела терпеливого мужа-отца...
А каково приходилось им, шестерым ее мужьям, с капризной звездой? Жить с талантливым человеком - испытание. И выдержал это испытание лишь один Сергей Сенин.
Но иные из них не простили обид и после смерти звезды. Иосиф Кобзон не захотел прийти на панихиду и прощание с культовой актрисой театра и кино: “А что вы хотите от меня по поводу Людмилы Марковны? Я с ней 40 лет не общался”.

Мама
Людмила Марковна после смерти внука почти не общалась с дочерью, внучкой Леной и правнучками. А после суда за квартиру бабушки, матери актрисы, Людмила Гурченко и Мария Ковалева не разговаривали пять лет. Дочь, всегда избегающая общения с прессой, попыталась объяснить ситуацию: “Мы столько лет ютились впятером в сырой трешке на первом этаже! У Лены в четыре года началась бронхиальная астма. Нам просто необходимо было переехать оттуда. А вместо этого к нам еще переселилась бабушка”. Гурченко объяснила это так: “Я не могу приводить в дом своих друзей, если у меня там живет старая мать”. А я ей ответила: “Ну тогда грош цена этим твоим друзьям!” Хочется, знаете, под Новый год сказать: “Поздравляю всех! Люблю свою семью!” Но это у нас семья, а у Гурченко что? Две собаки и ее муж Сережа! О нас она не беспокоится”.
О смерти матери Мария узнала от журналистов. Дочь пришла на прощание одна, без внучки Гурченко и ее правнучек. Маша принесла матери огромный букет белых хризантем, скромно встала в общую очередь москвичей и выстояла ее до конца. Не говоря ни слова, подошла к гробу, положила цветы. И уже через минуту отошла. На это было больно смотреть.

Коллега
Гурченко вычеркивала из жизни людей, которые, как ей казалось, могли быть помехой карьере. В этом списке оказались дочь Маша, внучка Лена, правнучки, престарелая мать, неугодные друзья, мужья, множество друзей и коллег...
“А для меня главное - работа, работа и работа! Да, я плохая, ужасная! Никита Михалков про меня так и сказал: “Она подожжет дом, но роль будет играть”. Я и сейчас с этим согласна. До гроба. Профессия требует полной самоотдачи”.

Ах ты,
сучка крашена!
 “Свое 75-летие она решила отметить так, как не осмелилась бы ни одна звезда на российском эстрадном небосклоне. Без пышных букетов и заздравных славиц. Только новые песни, дуэты с современными музыкантами и экстравагантные эксперименты со стилем. В грандиозном телешоу “Марковна. Перезагрузка” Людмила Гурченко пела: “Здравствуйте, я вас так люблю! Мне так легко с вами быть знакомой столько лет. Спасибо вам, друзья, за жизнь мою!” Она иронизировала над теми, кто ее ненавидел: “Ах ты, сучка крашена!” “Почему же крашена? Это мой натуральный цвет!” “И даже если вдруг мое сердце ранят, пусть повышается иммунитет”. В иных кадрах этого необыкновенного шоу было заметно, что жизнь, как капли абсента из бокала с изображенными на нем мультяшками, уходит из этого хрупкого тела, задрапированного, истерзанного пластическими хирургами и столь великолепного”... В этом шоу Людмила Гурченко смеялась над своим возрастом, своей непосильной борьбой с увяданием... Великая актриса!
“Неизвестные хакеры” всех мастей, а также известные резиденты российского телеканала избрали ее мишенью для своих пародий. Людмила Марковна видела эти опусы: “В тех пародиях есть что-то провинциальное, жалкое. Я на это не злюсь. Но когда говорят, что пора крышку гроба закрывать... Для меня этот юмор ниже пояса”. Я танцую, двигаюсь и буду это делать всегда. Если кто завидует - пускай!”
Вот такая она, народная артистка СССР Людмила Марковна Гурченко. Великая и невыносимая... Количество ее ролей ошеломляет, как и количество наград и званий. Но ведь она “совершенно исключительная”. Папа-то, Марк Гаврилович, это знал точно, именно так и называл свою дочурку!

Зрители были ее детьми, ее родней, друзьями, критиками и судьями. Именно для них она и создавала образ Гурченко, для них играла, пела, танцевала. Поклонники оплакивали ее уход с неподдельной скорбью. А те, кто столкнулся с трудным характером Людмилы Марковны, с ее бешеным темпераментом вздорной женщины, посылали ей вслед проклятия. Но в скорбный час и они склонились перед ее даром.