Айгуль Жилкишина
Нынешний градостроительный совет Алматы является консультационно-совещательным органом, поскольку окончательное решение по застройке принимает акимат. Раньше на 2/3 он состоял из архитекторов, но теперь там слово за сотрудниками акимата и бизнесменами. А как же гражданская позиция архитекторов, их профессиональная принципиальность? Почему они не боролись, когда распускали Союз архитекторов Казахстана? Ответить на эти и другие вопросы нам помог почетный архитектор РК, философ и художник Бек Ибраев

В состав градсовета Алматы, возглавляемого акимом Бауыржаном Байбеком, сейчас входят руководитель аппарата акима, пять заместителей акима, три районных акима города, один секретарь маслихата, три депутата маслихата, три руководителя профильного управления акимата, семь архитекторов и пять представителей деловых кругов. Отметим, что историков, экологов и реставраторов в их числе нет.
Архитектура всегда была самой влиятельной средой искусства еще со времен Античности. Сила ее воздействия на человека мощнее литературы или изобразительного искусства - мы ощущаем ее в повседневной жизни. Бек Ануарбекович, 12 лет проработавший в институте философии Академии наук, занимался вопросами управления. Он считает, что у нас в Казахстане до сих пор применяются коммунистические методы управления, в том числе и в сфере культуры.
В прошлую эпоху проекты приносили на согласование в горком партии, где члены комиссий высказывали свои замечания. При этом каждое из них приравнивалось к смертельному приговору. И в таком “согласованном” варианте проект утверждали. И никому в голову не приходило думать о творческой ценности проекта.
Бек Ибраев определяет творчество как внутренний процесс, зреющий в сознании художника (архитектора, писателя, режиссера). А управление - внешнее воздействие на творца - только разрушает таинство творения.
Если раньше сферой искусства управляли при помощи маузера и Колымы, то в современных условиях на творчество оказываются воздействия иного рода. К примеру, когда зодчий создает проект, чтобы выполнить все запросы заказчика - в конце концов, он этим зарабатывает на хлеб. Но, соглашаясь на условия владельца здания, архитектор в итоге получает некачественное здание. Отстоявшему свой замысел угрожает увольнение. Ни один архитектурный проект из постсоветского пространства до сих пор не получил международных премий, потому что на творчество архитекторов продолжает оказываться воздействие.

Центр Жоржа Помпиду

Ценность
творчества
В индустриально развитых странах идея зодчего ценится за уникальность его замысла, за индивидуальность его почерка. У нас, считает архитектор Ибраев, творческий процесс цензурируется чиновником. Идею художника оценивает функционер, не обладающий ни соответствующим образованием, ни определенным уровнем развития. Судьба творения архитектора зависит от того, насколько чиновник разбирается в вопросах искусства.
Между тем существует такое понятие, как катарсис в творчестве. Дело в том, что сам процесс создания переживается любым художником как непроизвольный процесс энергии, который находит выход в его творческих замыслах, во внезапных вспышках интуиции. К слову, катарсис в творчестве как учебный предмет преподают в алматинском Институте архитектуры и строительства имени Т.К. Басенова.
Вся система разработки проектов у нас построена так, что все решения выносятся коллегиально. Худсовет, градсовет - это заседание группы чиновников и архитекторов, которые давно забыли о творчестве. И такие коллегии лишь ухудшают предложенный архитектурный проект.
Например, чиновнику непонятно, почему здесь оранжевый цвет. Нет смысла ему объяснять, что цветовое решение композиции пространства в этом проекте выстроено на игре именно этого цвета. Часто слышится аргумент: “Такого не бывает”. А какое бывает, никто не может объяснить.
Между тем, убежден Бек Ибраев, если архитектор нашел такой прием, который до сих пор не придумал никто в мире, то он создал новый шедевр. Такой художник положил начало новому направлению в творчестве (в архитектуре, музыке, кино). Но чиновники сразу обрубают крылья проекту: “Зачем высовываться?”. Просто так выстроена система: тот, кто обладает полномочиями подписывать документы на выделение денег, именно таким образом осуществляет свою власть.
Бек Ануарбекович считает, что Союз архитекторов (как и другие объединения профессионалов от искусства) в Казахстане в принципе не нужен - как в советскую эпоху, так и в нынешнее время. Все по причине того же внешнего воздействия на творческий процесс при проектировании.

Иммунитет неприкосновенности
Бек Ибраев считает достойным примером, что в Китае решения председателя архитектурного жюри не может изменить никто, даже глава государства. В Поднебесной руководствуются принципом: без дизайна, без архитектуры государство в современном мире не обладает ни весом, ни репутацией.
Когда президенту Франции Валерии Жискар д’Эстену показали проект здания центра Жоржа Помпиду, он был в ужасе: “Какой позор для страны!”. Дело в том, что Национальный центр искусства и культуры, построенный в 1977 году, сразу же вызвал ожесточенные споры. Благодаря архитекторам Ренцо Пиано и Ричарду Роджерсу общепринятое представление о том, как должна выглядеть художественная галерея, было перевернуто с ног на голову. Отказавшись от идеи музея как закрытого сундука с сокровищами и желая создать нечто более открытое и доступное, авторы проекта лишили здание привычной оболочки и сделали видимыми все косточки этого сложного организма.
Всю инфраструктуру зодчие вынесли наружу: тросы и провода лифтов, а также другие системы жизнеобеспечения здания. Выкрашенные в определенный цвет в зависимости от их функции, они опоясывают внешнюю часть здания, покрывая его змейками и лестницами, что в целом производит необычное впечатление.
Со временем центр Жоржа Помпиду завоевал признание как профессиональных критиков, так и широкой публики. И вскоре стал считаться не только одним из самых впечатляющих сооружений XX века, но и одним из наиболее узнаваемых и известных туристических мест Парижа.

Кто правит балом
Несмотря на “идеологическое прошлое”, часто упоминаемое в отрицательной коннотации, советский модернизм стал знаковым для архитектуры XX века. Отметим, что это было самое впечатляющее по размаху движение в искусстве. В том числе и в силу того, что концепция массовой застройки покрывала одну шестую часть земной суши, или треть восточного полушария.
Во времена СССР вся земля принадлежала государству, поэтому участки для застройки в ту эпоху не были объектом коммерческих интересов. В то время как в капиталистических странах стоимость земельных участков всегда зависела от рыночных условий. В советских городах в центре было достаточно много свободного общественного пространства - оно не застраивалось. А в Европе и США стоимость земли в деловой части, “сити”, всегда была очень дорогой и плотнозаселенной.
Зодчество всегда было инструментом политических изменений еще со времен египетских фараонов. Каждый правитель начинал помпезное строительство, чтобы увековечить эпоху своего царствования на века. Европа славится своими замками, которые строились при каждом новом монархе.
И концепция массовой застройки появилась в 1954 году, когда ставший у руля партии Никита Хрущев заявил, что наш путь в будущее лежит через типовую застройку и индустриальную архитектуру. И власть диктовала свои условия - все строительные компоненты нужно быстрее доставить на строительную площадку для монтажа. Именно такие методы индустриализации строительства позволили в относительно короткие сроки обеспечить жильем людей на огромной территории.
В 90-е годы святая святых советских архитекторов и строителей - План генеральной застройки - утратил свое былое влияние. Государство постепенно утратило контроль над новостройками из-за нехватки бюджетных средств, и у нас появились инвесторы с деньгами и собственными желаниями. На строительном рынке Казахстана началось освоение новой экономической ниши - недвижимости, которая стала приносить огромные дивиденды. Бизнес решал свои задачи - рыночная выгода и престиж, которые не всегда соответствуют архитектурным нормам.
В таких условиях для инвесторов и заказчиков начали “перекраивать” требования СНиП. Понятно, что такая “свобода” развратила людей и девальвировала понятия эстетики и продуманного стиля. В Казахстане появились копии некоторых известных архитектурных шедевров, и эклектика “а ля постмодерн” стала выдаваться за приобщение к мировой культуре.
Очевидно, должно пройти некоторое время, пока казахстанцы не осознают, что пространство, которое они позволяют застраивать, определяет качество их жизни. Пропорции в застройке - это не каприз интеллектуалов от зодчества, дизайна или графики. Эти расчеты рождались у инженеров и архитекторов в течение тысячелетий на основе наблюдений, жизненного опыта. Украшая пространство вокруг себя, как на улицах города, так и внутри домов, человек лучше себя чувствует. И хочет жить.