|
Сагымбай Козыбаев
Доли ради
 |
Основной люд старается не лезть в политику. Понимая, что это дело не столько гибельное, сколько болотистое - увязнешь.
Но ведь есть избранные из живущих. Безусловно. И они отдают этой зачастую нечистоплотной даме - политике - всю сознательную жизнь. Получая в ответ порой тумаки. А то и более серьезные обструкции от власть предержащих. Пострадать может семья, близкое окружение. Особенно дети. А оно при чем - это безгрешное племя?
Вопрос об избранных во многом спорный. Героями их делает, по большому счету, лишь время. Человека нет в живых, а его причисляют к лику таковых. А могут и не причислить. Искать свидетельства не надо, они в исторических параллелях.
В середине XIX века в России все дышало надеждами на лучшую жизнь. Тридцатилетнее николаевское правление (Николай I), начавшееся с виселиц декабристов на Кронверкской куртине Петропавловской крепости и закончившееся позорным поражением феодальной России в Крымской войне против Турции (1853-1856), опальный Александр Герцен назвал застоем.
Через век с лишним это слово заимствовал “реформатор” Горбачев и вверг державу в пучину. Мощное государство - СССР - развалилось на глазах, а осколки его в надежде на изменения жизни в лучшую сторону прибегли к доморощенным революциям - оранжевым, тюльпановым и прочим. Цветочные краски, увы, оказались блеклыми. Они выцвели и привели к еще большей стагнации и деградации нравственного состояния общества.
Повторилось как и некогда - в глубинах ушедшего времени.
Взошедший на престол и коронованный в марте 1856 года в сакральном - 37-летнем - своем возрасте Александр II вроде снизошел до герценовского эмиграционного гласа из Лондона: “Государь, дайте свободу русскому слову. Уму нашему тесно, мысль наша отравляет нашу грудь от недостатка простора, она стонет в цензурных колодках. Дайте нам вольную речь...Нам есть что сказать миру и своим. Дайте землю крестьянам. Она им и так принадлежит; смойте с России позорное пятно крепостного состояния, залечите рубцы на спине наших братий - эти страшные следы презрения к человеку... Торопитесь! Спасите крестьянина от будущих злодейств, спасите его от крови, которую он должен будет пролить”.
Но отмена рабства породила поколение революционеров-экстремистов. По России прокатились крестьянские бунты, восстания. Государь перешел к радикальным действиям, усилились репрессии. Именно в царствование Александра II завершается колониальное присоединение Кавказа и Казахстана к России. Чернышевский призывает Русь к топору, а Писарев выдвигает лозунг: “Что можно разбить, то и нужно разбивать. Бей налево и направо”.
Впервые в такой ситуации именно в России появляются террористические организации. За Александром II, царем-освободителем, охотятся по всей стране. На него совершается ряд покушений (1866, 1867, 1879, 1880). В конце концов, это удается команде Андрея Желябова, руководителя “Народной воли”. В 1881 году Александра II, наконец, убивают, через шесть лет за попытку покушения на его сына - царя Александра III казнили уже другую группу народовольцев, среди них - Александра Ульянова.
Интересно, что Ленин всегда ставил Желябова в один ряд с Робеспьером и Гарибальди. И стал мстить за повешенного брата-террориста (до недавнего времени героя советской идеологии. - С.К.).
Так надежда на лучшую жизнь привела к Октябрьской революции 1917 года.
Что же спустя век? Известный российский идеолог, создатель российского радио и телевидения новейшего времени, бывший председатель ВГТРК Олег Попцов с горькой иронией пишет: “25 лет прошло с 1991 года. Что построено за это время? Страна не смогла сделать не только рывка, но и шага вперед” (АиФ, 2016, №13).
Сейчас рецептурное время - модно прогнозировать развитие общества на далекую перспективу. Ожидая от нее лучшей доли. Прогнозировать не вредно. Возможно, и надо. Но зная четкую картину будущего. И учитывая ошибки прошлого. Не повторяя и не заимствуя их. Но и беря лучшее, что там было. И нужна нормальная идеология, которой попросту нет.
Не знаю, учит ли история? Вновь в седле избранные, назовите их как угодно - демократами, оппозиционерами, инакомыслящими, террористами. Одни уже готовятся к 100-летию вышеозначенной революции, следствием которой стал ушедший в небытие СССР. Другие - террористы-шахиды - не дремлют, с именем Аллаха превознося себя на небеса. Занимаются чем-то третьи, четвертые.
Мир стремительно идет к временам холодной войны. Вновь погоня за химерой, несбывшимися мечтами, очевидными истинами. Корежится земля, стонут души. Сытость и сирость. Невиданное расслоение - богатые и бедные.
В этот хаос как бы тихо, шепотом вкрадывается лишь один вопрос: что будет с нами - страной, миром, потомками? Не сейчас - это ясно. А хотя бы через век.
Нелегкое это дело - гадание...
 |
|
Царь Александр II
|
Пляска бесов
Постсоветский мир погряз в коррупции. Мздоимство, как последний светлый луч, в делах и помыслах. А что остается? Общий пирог съеден. Пароходы, фабрики и то, на чем они - вода и земля, - распроданы, расхищены. Будто война прошла - в упадке села и города.
Дружба дружбой, а свое отдай. А еще лучше - верни самостоятельность, ее принято называть независимостью. Вот уже элитные умы делят Россию на куски и осколки. По Уральскому хребту - предлагают одни. Другие - давайте отделим Кавказ, татарам дадим одно, башкирам - другое. С Сибирью вроде разобрались первые, она сама по себе. Не хотят быть при этом бастыки простыми руководителями субъектов, а президентами как и ранее. Так заявили в Татарстане. В Дагестане, что ни день, все ловят террористов. Столько что ли их развелось? Саха и что севернее, и что рядом - лишь в водке находят успокоение.
Разлад, одним словом.
“Лучше бы, если немцы в свое время выиграли войну”. Известного журналиста Минкина и других, ему подобных инакомыслящих, цитирует долго и нудно на официальном российском телеканале в своей программе “Бесагон” (ее злые языки окрестили “Агонией беса”) Никита Михалков. Он - известный радетель русского духа, единственно первейшего и высокого. Все остальное, по его мнению, - производное. Интернациональное как бы есть, но все же на заднем плане.
Жаль, что Михалков не родился казахом. Такие единоличные телепрограммы знаковых личностей никогда не помешали бы и нам. А то на национальном телеканале одни пляски и песни - ощущение такое, что казахи только это и умеют делать. Но ведь если в огромной России разродился лишь один Михалков, а теперь и Вассерман, заменив Прохановых, где взять такого в Казахстане?
Вообще-то Михалков говорит правильно. Об едином котле, объединяющем общие судьбы. Что Крым - это не только одни камни, так нужные России. Что на Украине разгул фашизма. Что война в мыслях идет между теми, кто победил в Великой Отечественной войне, и теми, кому это не нравится. Нужно определяться - на чьей ты стороне.
Все правильно. Кроме одного - не говорить по старинке с позиции старшего брата. Другим непозволительно, а еще лучше - замолкните, дескать.
Михалков - идейный стержень современной России. Есть еще и Жириновский. Сегодняшние своеобразные геббельсы. В любой стране они есть. Появляются и сходят. Остается осадок.
А где главная мысль, что мы, разные по цвету - братья. Россия - вся она такая. Да и мы есть, тоже люди.
Жаль, не хватает сегодня Айтматовых, Гамзатовых, Кулиевых, Ауэзовых...
Бесы развлекаются, а мир по-прежнему живет по своим понятиям.
О, кереи мои...
Куда только судьба не забрасывает нас порой! Лет двадцать назад я оказался на самой западной точке Турции - на мысе полуострова Карабурун. Не злоупотребляя традиционным гостеприимством абсолютно не знакомого мне простого крестьянина, прожил у него пару дней. Егей (Эгейское море) здесь первозданно, в камнях и скалах, туризмом и не пахнет, лишь одиночные залетные гости вроде меня тревожат его покой.
А вообще мысли и цели были несколько иные, я был в предвкушении встречи с местным турецким казахом, абак-кереем, не рядовым, а ставшим известным, очень состоятельным бизнесменом. Тоже там, под Измиром, но ниже его, в тридцати-сорока километрах близ города Кемалпаша, названного, видимо, не случайно в честь великого Ататюрка.
Здесь на склонах небольшого предгорья, в ущелье, напоминающем наши алматинские, есть Қазақ сайы - Казахское ущелье. Большая, как мне показалось, территория. Она была куплена Ширзатом Сабадилулы Догру, моим визави. По сути, аул. Посудите сами. Стилизованные юрты, конефермы, пасущиеся табуны и отары, гостиничные и ресторанные комплексы, цехи по отделке кожи, приготовлению кумыса и розливу его в фирменные бутылки. Кумыс поставляется по стране и за пределы, а кожа - на куртки и дубленки.
Казах - беженец, ставший благодаря своей предприимчивости (а сколько труда и пота - это за кадром) миллионером, человеком всей Турции известным. Было от чего задуматься.
И вот спустя годы этот факт (судьба беженцев, эмигрантов, обостренная сегодняшними реалиями) заставил взять в руки перо.
Не буду углубляться, тема эта тонкая. Лишь вкратце. Сегодня каждый третий казах живет вне исторической родины. Четыре миллиона (плюс - минус) казахов оказались более чем в 50 странах, но основная масса - в Китае, Монголии, России, Турции. А живут они и в Аргентине, и в Швеции, и в Австралии.
Почему казахи совершили этот великий кш (переселение, перекочевка)? Это козни истории, если попроще. Начиная с джунгарского периода. С первой половины XVIII века. Продолжив затем российским гнетом. Да и кокандским тоже. Переделом границ между царской Россией и цинским Китаем в 60-80 годы XIX века. В результате последнего сотни тысяч казахов (кереев, частично найманов) оказались на исконной своей земле - Алтае и Тарбагатае - под владычеством Китая. Разбрелись они и в Монголии, в Баян-Ольгийском и Кобдинском аймаках.
Исторические бури и далее не щадили казахов. Освободительное движение в канун Октябрьской революции, массовые репрессии против его участников. Следом красный террор. В результате февральского и октябрьского переворотов, гражданской войны полмиллиона казахов (десятая часть в то время) оказались вновь на территории Китая, Монголии, заодно и Ирана, Афганистана.
Историческая родина за вышеотмеченное время лишилась полутора миллионов человек - более четверти населения.
Добавляем голощекинский период “малого Октября” - тезиса, выдвинутого кровавым лидером Казахстана. Как итог - невиданный голодомор 1929 - 1933 годов, когда люди ели трупы. Оставшиеся в живых казахи в поисках лучшей доли вновь пустились в дальний путь.
Казахская эмиграция - путь многострадания. Құдай сақтасын! Имеем то, что случилось. Но об этом знать мало, помня - надо напоминать. Раскрывая желательно и малоизвестное.
Вся не до конца изученная история Восточного Туркестана - свидетельство тому. Ведь и на новом месте переселенцам житья не было. В результате массовой и многоразовой откочевки в тридцатые годы ушедшего столетия между мусульманами (казахами, уйгурами, киргизами) и переселенцами - китайцами из внутренних районов державы - начались столкновения. Китайские власти прибегли лишь к одной политике - насильственному вытеснению местных казахов с насиженных мест. Привело это к восстанию. Казахи - кереи избирают своего хана - Шарий батыра.
В 1933 году была провозглашена исламская республика Восточный Туркестан в составе Китая. Восстание топится в крови. Тысяча алтайских казахов - кереев переселяются в провинцию Ганьсу, значительная часть казахов оказалась в индийском Кашмире.
Но серьезное восстание было впереди. Оно разгорелось в 1943 году и длилось семь долгих лет. В местности Кызылкия казахи по традиции подняли на белой кошме Оспан батыра и нарекли ханом. Керей Оспан Исламулы - кстати говоря, последний казахский батыр, имя его как небожителя, национального героя чтится всей нынешней диаспорой. Так вот, Оспан батыр установил свою власть на всей территории Алтая, Тарбагатая и Или. И продолжалось это до 1950 года. Обещав казахам автономию, китайская, уже коммунистическая власть сумела расколоть повстанцев.
28 апреля 1951 года 52-летний Оспан батыр после долгих пыток был публично расстрелян в Урумчи.
Начались репрессии. Казахи бежали через труднопроходимые пустыни Лобнор и Такла - Макан, Гималаи и Тибет. На территории Индии беженцы оказались на грани выживания. Без пищи, одежды и скарба. Не СССР, а Турция, США и Канада заявили о готовности предоставить казахам политическое убежище.
Турция тепло приняла оставшихся в живых казахов - переселенцев из Китая. В разных местах страны выделили им земли, жилье, материальную помощь, облегченные долгосрочные кредиты.
Мой давний визави Ширзат Догру как раз из тех казахов-беженцев. Вот и вся эпопея многострадального племени кереев, связанного в истории с восшествием Чингисхана на трон. Кереи ныне структурно определяют более 90 процентов всей дальней диаспоры. Надо же - выжили!
Отвергнутые цивилизованной Европой сегодняшние беженцы-сирийцы (да и не только они) повторяют тот же извечный путь страдальцев и изгоев. Только горькая дорога через пустыни и горы сменилась сегодня дрейфующими лодками через безрадостное Средиземноморье.
Есть всегда и свет, и тьма. Путь к свету проторен, и он всегда дает надежду. Хотя порой и последнюю... |
