Мужчине в отпуске необходимо:

- две бутылки водки на первое время;

- два коробка спичек (в одном - спички и соль, в другом - спички и малинка для рыбалки);

- справку об освобождении.

Женщине нужно
обязательно взять:

- юбку-парус и туфли-лодочки;

- плечики (а то там будут не того размера);

- перекись водородика (обесцвечивать волосики и усики);

- горсть родной пудры;

- крем с ошарашивающим эффектом, отшелушивающий крем (а вдруг что-нибудь пришелушится?), крем от запора;

- лейкопластырь телесного цвета (наклеивать на безымянный палец правой руки);

- пилочку по металлу (вдруг придется кольцо снимать?);

- таблетки (“Нестарин”, “Неболей”, “Антиувядай”, “Антиопростал”);

- туфли с шипами (а вдруг пойдем в горы?), ласты на каблуке (на пляж);

- свою фотографию (несколько штук), чтобы там не фотографироваться;

- шезлонг (не стоя же в аэропорту ждать, да и на пляже чтобы не платить);

- платье для таможни, платье для самолета, платье для регистрации в отеле, платье для пляжа, платье для сауны, платье для лифта;

- сеточку для груди (на ночь надевать, чтобы держалась, и чтоб не ходить растрепой);

- сомбреро, резиновую шапочку, шапочку для душа, шляпу с розами, берет, платок, вуаль, кепку, шапку из газеты (на случай, если в номере вдруг потребуется ремонт);

- платок-парео (вдруг там подует теплый несильный ветер, а я без парео, и нечему будет красиво развеваться и натягиваться, облепляя мою стройную, почти девическую фигуру?!);

- прошлогодние билеты и чеки, чтобы сравнить, как выросли цены за год;

- игрушечный пистолет сына (очень похож на настоящий) для прогулок по вечерам одной;

- мольберт с набором уже готовых пейзажей (чтобы выставить его демонстративно на балкон, и менять рисунки один раз в день, а самой задумчиво курить на балконе в одном берете);

- сборник стихов Бурумтурыгина (чтобы все спрашивали, что это я читаю, и что это за поэт, - в общем, цеплять мужиков на загадочного Бурумтурыгина);

- черную простыню (для романтического вечера), свечи, бутылку вина, цветы, вазу;

- коробку конфет (чтобы была);

- пустую бутылку из-под вина, которое понравилось в прошлый раз, чтобы купить такую же;

- меню из японского ресторана, чтобы выучить названия, да и просто, чтобы было что почитать в самолете;

- детективчик на двадцать одну страницу (по числу дней отпуска);

- “Войну и мир” (все четыре тома) - чтобы прижимать углы полотенца на пляже;

- шторы (вдруг в номере не будет штор или они не понравятся, или будут не в тон обоям?);

- кстати, обои тоже надо взять;

- основу для тортиков;

- бутылку уксуса (вдруг в турецком отеле на минутку под рукой окажется плита с духовкой, четыре яйца, стакан муки, полстакана сахара, две чайных ложки какао, пищевая сода, а уксуса нету?!);

- совок или лопатку, если надо будет выкопать какое-нибудь растение или ямку;

- килограмм яблок, килограмм слив, килограмм черешни, килограмм картошки, килограмм кешью, пакетик мороженой клубники (перекусить), “Фестал”, “Мезим”;

- шаблон для лица (чтоб слишком не поправляться);

- напольные весы (потому что на юге все весы врут);

- пять баночек по 0,75 с завинчивающейся крышкой, потому что они такие удобные;

- карнавальную маску (вдруг из Анапы будет экскурсия в Венецию?)

- и запасной багаж (на случай, если основной багаж потеряется).

Страшно хорошо ночью на кладбище
Зарисовка

Хорошо ночью на кладбище, тихо. Лишь слышно, как стучат зубы, дрожат поджилки, шевелятся волосы да свербит в мозгу мысль: “И зачем Васька просил вернуть ему DVD с “Ожившими мертвецами” именно в центре кладбища?..”

Сыро и прохладно здесь ночью, а потому невольно сделаешь полсотни отжиманий и сотню приседаний, не говоря уже о наклонах в стороны. Потом вдруг хочешь не хочешь, а как побежишь!

Из-за облака вдруг выскочила луна и залила все вокруг бледным холодным светом - и могильные холмики, и покосившиеся памятники, и мое перекосившееся лицо.

Ладошки мокрые, сердечко стучит - стра-а-ашно! Тянешься за конфеткой у памятника и думаешь, шоколадная или карамель? Если карамель - вот ужас-то!

- Чу! А-а-а! У-у-у! Р-р-р! - ночное кладбище просто кишит живыми и неживыми существами. Вот на тропинку, прямо передо мной выскочил маньяк. Распахнул свой видавший всякое плащ, напугать хочет. Да ведь темно, дурашка, и ничего страшного под плащом у тебя не видно! Смешное видно, а страшное - нет. Уйди, малыш, не мешай бояться.

Ну вот - загляделся на эксгибициониста и свернул совсем не в ту аллею. Ну-ка, посмотрим... Шнеерзон... Зуммерман... Зельцерович... Становится не по себе. Скорее, обратно к своим! Так, Наильзянов! Уф-ф... Отлегло.

Да ничего страшного здесь нету, на кладбище этом. Чу! Из-под земли выползла рука. Кто-то поспешит ударить ее лопатой, а я не буду - рука безвредная, навроде лесного ужика. Наливаю ей молочка в склянку, рука пьет и тихо уползает восвояси. А можно приручить ее, взять к себе домой, и будет у тебя своя ручная рука! Адамсы, например, так и сделали.

Ну и какое же современное кладбище без его верных завсегдатаев, без готов! Хохолки черные, с красными прядями, глаза подведены черной нитрокраской - красавцы! Сегодня у этой молодой парочки первая брачная ночь, вот и шумят-пыхтят они на свежей могилке, ворочаются на мягких венках. Воистину, всюду-превсюду жизнь.

Чу! Кто-то в кустах прошуршал. Наверное, вурдалак какой. “Никакой я не вурдалак! - доносится из кустов. - Я могилу сослуживца ищу. Вы не зна...?” И оборвался голос на полуслове. Это я кусты вовремя перекрестил. Хорошо стало. Тихо. Но ненадолго, оступившись, я падаю в свежевырытую могилку.
- Угу! Угу! - соглашается с моими ругательствами клабдищенская сова.
- Мат-перемат! Мат-перемат! - вторит мне эхо.

А между тем могилка-то ничего, аккуратная. Надо запомнить место - вдруг пригодится? В прятки с кем-нибудь поиграть или еще зачем.

А вот и сатанисты. Здравствуйте, сатанисты! Стоят кружком, весело ухают. Ох, непутевые! Ну давайте, давайте, побегайте за мной, злые мои, помашите смешными ножиками и кувалдами!
Вот и пригодилась могилка-то, укрыла от непутевых. Чья она, интересно знать?

- Твоя-а-а! - вылезает из-под земли скелет и тычет мне в ребра своим тоненьким пальцем-косточкой. Щекотно!

Топ-топ-топ! Это стайка беззаботных зомби пробежала по главной аллее сквозь меня на свое сборище.

Чу! Кто-то впился мне в шею острыми зубами. Наверняка комар. Изыди, кровопийца! Перекрестил комара, а затем прихлопнул для верности.

Нагуляв за полночи аппетит, спешу к ближайшей могилке за печенюшками. Навстречу мне катится с горки чей-то череп. Катится по дорожке, подскакивает на кочках, стучит о камешки.

- Ты от бабушки ушел? Ты от дедушки ушел? - успеваю крикнуть ему в спи... то есть в затылок.

Скрылся за поворотом, не ответил мне.

А вот, поглядите, какое большое надгробие. Шикарная могила, у самого входа - самая авторитетная. Из-за этого места в девяностые столько народу друг друга поубивало.

Приложу ухо к могиле. Что это там тихонько постукивает, вроде как земля содрогается? Неужто последняя электричка в город пошла? А как же я?!

Да, ночь на кладбище пролетела незаметно. Уже появилась на горизонте тоненькая серая полоска света, и поспешают к своим могилкам последние подгулявшие зомби и упыри. Скоро рассвет... Что ж, пора и нам.

А-а-а! Кто-то положил мне руку на плечо. “Спасите! Помогите!” - шепчу я одними губами. Губы трескаются, мгновенно гниют, кожа на лице отваливается кусками. Я стою скорее мертв, чем жив. “Эй, с вами все в порядке? Эй, с вами все в порядке?” - трясет за плечо сторож, наставив на меня то ли ружье, то ли осиновую палку. Уф, почудилось! Губы и нос на месте. А вот у сторожа - нет!!!

Пойду-ка я поскорее отсюда. Приду домой и там тихонько сойду с ума.

Монетку на прощание бросать не буду. Ведь рано или поздно все равно возвращаться придется, так зачем же деньги зря тратить?