Южный порыв
Фарида Галиева из Москвы
Содружество Независимых Государств после событий в Киргизии вступило в завершающий этап своей борьбы за существование. Таково мнение Николая Злобина, директора российских и азиатских программ Института мировой безопасности США. О том, какой это этап и что вообще нам ожидать после очередной киргизской революции, известный политолог рассказывает читателям “Нового поколения”

- Николай Васильевич, первый и естественный вопрос: что ждет наш регион после последних событий в соседней Киргизии?
- Если сказать честно, то это вполне может кому-то у вас не понравиться. Если же отмалчиваться - тоже некрасиво и даже опасно. Я повторю свой традиционный тезис: все пространство СНГ - это зона нестабильности. А Центральная Азия в особенности. Нравится это кому-то или нет. Киргизия всегда была в этом регионе самым слабым звеном.
- Сегодня бытует мнение, что на события в Бишкеке повлияли некоторые из стран СНГ. Так это или нет, гадать не будем. Но могут ли соседи способствовать стабилизации в Киргизии или кому-то такой “киргизский расклад” выгоден?
- Кому может быть выгоден этот вечный раздрай, котел противоречий? Поделить Киргизию, если до того дойдет, “нормально” все равно никому не удастся. Да и кто будет делить? Кстати, в Китае ее всегда считали своей “естественной частью”.
Так вот, делить - значит враждовать. Но стабильность и равновесие, пусть относительное - это очень дорогое нынче состояние. Поэтому никому не хочется ввязываться в этот киргизский омут. И потом, речь идет об отсталом, запущенном крае, в котором нужно наводить элементарный порядок.
- Следовательно, ситуация там развивается спонтанно?
- Думаю, что сами члены киргизского правительства не знают сегодня, кто на них влияет в большей степени. По-моему, все, что сегодня происходит, носит экспромтный характер, без всякой попытки взглянуть в завтра. Сейчас не стоит вопрос о стратегии, о том, кто берет верх, кто будет контролировать эту страну. Сейчас стоит вопрос о том, как разобраться с проблемами сегодняшнего дня.
- Да, но Вы только что говорили о каком-то силовом разделе...
- Серьезной опасности в том, что кто-то силовым путем вмешается в киргизские дела, нет. Опасность в том, что в самой Киргизии никто не сможет друг с другом договориться и тогда возможен самопроизвольный распад страны. И как на это реагировать тому же Казахстану? Или узбекам? Такие распады в Азии никогда мирно не проходили. Что остается остальным? Либо уберечь себя от потока беженцев и от прочих пагубных последствий распада путем введения каких-то своих контингентов, либо что?
- А если и в самом деле не договорятся? Есть ли у Вас, аналитиков и экспертов по Центральной Азии, подсказка, что тогда делать?
- Есть. Протекторат. Пусть временный. Причем важно не упустить момент его осуществления, а то можно прозевать и будет уже совсем поздно. Я скажу более - очень многие в самой Киргизии на это прежде всего и надеются. Не верят в то, что местные князьки договорятся и установится стабильное правительство. И все уже устали от бардака.
Я буду даже еще откровеннее: в Вашингтоне я беседовал с некоторыми киргизскими представителями. Далеко не последними в этой стране. Так вот, меня - и не только меня - поразило то, что немало их вообще не верят сегодня в выживание киргизского государства. И по политическим, и по экономическим причинам. Очень, очень красноречивый симптом.
- Тогда кто же, если не члены СНГ, сможет осуществить этот протекторат? А Вы сказали здесь, что пространство СНГ - это зона нестабильности. Как-то нелогично...
- Ничего нелогичного. Почему вы считаете, что вмешиваться должно именно или только СНГ? Это могут сделать, например, три страны - Россия, Казахстан и Узбекистан. А может, и вовсе одна лишь Россия. У нее сил вполне достаточно. А СНГ - я это говорил уже не раз, скажу и сейчас, - это умирающая организация. Она не в силах сделать ничего такого, что могло бы благотворно повляить на процессы на постсоветском пространстве.
Я думаю, что СНГ и постсоветское пространство ожидает распад и мы уже вступили в этап пересмотра политической географии. Границы будут меняться. То, что происходит, например, с Грузией, не является исключением. На мой взгляд, есть государства и есть границы, которые могут и будут меняться - это нормальный процесс, но к этому надо быть готовым.
- Быть готовым вводить протектораты?..
- И к этому тоже нужно быть готовым. Вообще-то, я историк и как историк могу сказать, что, в принципе, ничего вечного нет - государства не бывают вечными, они умирают, раздвигают границы, расширяются, сужаются, приобретают новые территории. В этом весь смысл изменения политической географии - она происходит всегда. Последний раз - посмотрите итоги Второй мировой войны - как поменялась политическая география мира. Прошло полвека - все сдвинулось опять, и опять начала меняться политическая география мира в Европе и на постсоветском пространстве. Вообще, распад СССР само по себе большое изменение политической географии. Но считать, что СССР распадется на 15 кусков и на этом кончится, по-моему, это глупость и наивность. В принципе, я думаю, что распад СССР еще не закончился и мы находимся в процессе.

Революция Розы
Константин Маскаев из Алматы
Эта небольшая страна живет в нашем сознании как самый возвышенный и самый чистый образ Средней Азии. Пик Победы, пик Ленина, вершина Хан-Тенгри, чистая вода, целебный воздух, пьянящий кумыс, теплая шерсть, стройные тянь-шаньские ели и ореховые леса... В этом поэтичном размышлении идет речь о Киргизии. Неизвестному копирайтеру, составившему рекламный текст для туристической брошюры, и в дурном сне не увидеть, как реалии сегодняшнего дня разошлись с днем вчерашним.

О прошлом, настоящем и возможных перспективах рассуждает эксперт-экономист, заместитель директора Центра анализа общественных рисков Канат Берентаев. По его мнению, процесс созревания ситуации начался задолго до революции, произошедшей пять лет назад. Ни революция 2005 года, ни нынешний переворот не изменили и пока не меняют главного: социально-экономического положения в республике
Большинство политических проблем современного Кыргызстана оказались связаны с экономикой. Точнее, с ее отсутствием или почти полным исчезновением за последние два десятилетия.
В свое время Киргизия занимала достойное место в экономическом пасьянсе СССР, была индустриальной республикой с развитым сельским хозяйством. Там были поставлены машиностроение и приборостроение, предприятия ВПК, легкая и текстильная промышленности, строился комбинат по производству полупроводников, который должен был стать единственным в Советском Союзе. Пуск его первой очереди планировался на 1986 год, затем был отложен до 1988 года, но так и не был произведен.
Далее последовали известные события, которые привели к распаду СССР. А вместе с ним и к разрыву хозяйственных связей между республиками. Многие предприятия остановились - так было везде, Киргизия не исключение. Но основной ошибкой государства, с которым ассоциировался тогда Аскар Акаев, считает наш эксперт, было то, что в республике не сумели решить межэтнические вопросы. С начала 90-х в Киргизии начинают давить на русскоязычное население. То самое, которое (независимо от этнической принадлежности) в основном и представляет квалифицированные кадры, персонал предприятий.
- Спустя несколько лет после развала Союза, когда я был во Фрунзе, - делится воспоминаниями Канат Берентаев, - не работали ни завод Ленина, ни “Физприбор”, ни Сельхозмашиностроительный завод имени Фрунзе. Все квалифицированные кадры выехали в Россию. Начался очень резкий отток русскоязычного населения. А на смену им никто не пришел.
Власти считали, что пробелы в экономике смогут восполнить за счет золотодобывающей промышленности. Если посмотреть статистику прошлых лет, половину промышленности занимала добыча золота совместно с американцами. Но стоило им прекратить работать, как сразу же экономика рухнула. И, в конце концов, в структуре ВВП Киргизской Республики произошли кардинальные, даже необратимые изменения. Доля промышленности упала до 14 процентов, в середине 2000-х годов сельское хозяйство - до 24 процентов. В структуре экономики остались только услуги: страна ничего не производила! Эту политику оправдывали тем, что она является перевалочной базой после вступления в ВТО. Из страны сделали небольшой хаб.
Рабочих же мест нет. В сфере промышленности теперь практически ничего не развито. Ситуация усугубилась высокой трудовой миграцией. При населении 5 миллионов человек официально - 350-400 тысяч - это трудовые мигранты, а по неофициальным данным, число мигрантов достигает одного миллиона человек. Можно предположить, что в каждой семье один человек работает за пределами страны.
В валовом внутреннем продукте денежные переводы от этих мигрантов составляют больше 10 процентов. Все последние годы страна жила именно за счет заработков мигрантов. Это, считает Канат Берентаев, привело экономику КР к состоянию более худшему, чем в Таджикистане. Даже с учетом того, что в Таджикистане была война, а здесь ее вроде бы пока удается избегать.
Между тем у республики была возможность развивать экономику, специализироваться на сельском хозяйстве. КР и сейчас реально располагает тремя важными ресурсами. Это месторождения золота с многолетними перспективными запасами. Водные ресурсы, которые можно использовать и как аргумент в переговорах с соседями. И рекреационные ресурсы в виде Иссык-Куля. Но вместо решения этих задач и тогда, и сейчас политические элиты КР оказались увлечены разрешением клановых родоплеменных противоречий. Причем использовали один и тот же сценарий, который был направлен на демонтаж государства.
И теперь, после очередных погромов, из страны может уехать большая часть русскоязычных граждан, турки-месхетинцы. Кроме того, в КР порядка 100-150 тысяч этнических киргизов, получивших российское гражданство - факт, который не очень афишируется. Они также могут предпочесть уехать. А если учесть и тех, кто уже пустил корни в России и Казахстане, КР может, по выражению Каната Берентаева, “немножко обезлюдеть”. Причем это будут не просто экономически активные граждане. Это те люди, которые уверены в себе, имеют какое-то образование, достаточную квалификацию.
Эти люди знают, что смогут прокормить себя и семью за пределами страны. Им на смену в города придет сельская молодежь. Уровень образования у них не выше, чем у аналогичной прослойки общества в Казахстане. То есть это будут малообразованные граждане. Даже по телерепортажам было видно, что интеллектуальный уровень демонстрантов не слишком высок. Соответственный и уровень квалификации. Даже если найдется сегодня серьезный инвестор, который предложит хорошие инвестиционные проекты, в стране нет собственных квалифицированных кадров. Трудно будет найти хорошего токаря, слесаря, строителя.
Люди уже отвыкли от работы. Их надо снова к ней приучать. А те, кто могли бы стать наставниками, трудятся за рубежом. Их пример не очевиден. Как и отсутствует воспитательный момент, не работает преемственность поколений. На трудовые гастроли, как правило, едут отцы семейств, старшие. Их влияние на взросление и созревание младших сильно ослаблено или отсутствует вовсе. Эти младшие попадают под влияние, легко вливаются в бурлящую массу митингующих площадей и ночных погромов.
- Самый важный фактор - политический, - уверен Канат Берентаев. - Элита не может между собой договориться, определить сферы влияния, находится в состоянии постоянной вражды. Нестабильность политической ситуации естественным образом сказывается на экономике. Нет уверенности в будущем, бизнесу тяжело развиваться. В 2005 году к власти пришел Курманбек Бакиев на волне того, что Акаев узурпировал и бизнес, и власть. Все было сосредоточено в одних руках. Произошел передел собственности. И оказалось, что сейчас вся она сосредоточена в руках у Бакиева. И ни у кого нет уверенности, что через 3-4 года после “революции Розы” опять не случится такой же передел собственности.
В страну, где нет стабильности и тем более защиты собственности, ни один собственный инвестор, ни один зарубежный инвестор не придет, справедливо замечает эксперт. А, например, Казахстан заинтересован, чтобы права, по крайней мере, казахстанской собственности были защищены. Между нашими странами давно действует совместный фонд инвестиций объемом 100 миллионов долларов. И большая часть его инвестируется в КР. Плюс казахстанский бизнес работает в стране достаточно активно, ведется строительство на Иссык-Куле, казахстанскими предпринимателями строятся коттеджные городки, были и совместные, и чисто казахстанские предприятия.
В данный момент КР может сделать ставку на две вещи. Во-первых, правительство должно иметь четкую программу экономических реформ. И, во-вторых, надо, чтобы население приняло эту программу, как свою. Поверило, что эта программа будет направлена на решение их проблем. Советская Россия пережила период куда более серьезной разрухи после Гражданской войны. Тогда компартия выступила с новой экономической политикой, рядом других программ.
Население страны поверило, что это реально, что после их реализации люди будут жить лучше. А сейчас, если выдвинуть какую-то программу, не подкрепленную конкретными мерами, у каждого будет сидеть мысль, что через 2-3 года снова придется менять власть. Это войдет в традицию.
При политической нестабильности экономика КР обречена. Если политическая стабильность будет достигнута, то при помощи специальных программ поддержки ее можно вывести на уровень определенной самодостаточности. Россия уже оказала помощь, предоставив в том числе 20 миллионов долларов безвозмездно, оказал помощь Казахстан. Еще ряд стран поможет, чтобы поддержать страну в этот период. Но при дефиците бюджета порядка 20-25 процентов ВВП любая помощь - капля в море. Необходимо зарабатывать самим, больше рассчитывать на свои силы.

Батька - ты прав
Сергей Апарин
Президент Беларуси Александр Лукашенко заявил, что не намерен передавать временному правительству Кыргызстана президента Курманбека Бакиева. В интервью Reuters белорусский лидер отметил, что “президент Кыргызстана находится под государственной и его личной защитой, а запрос киргизской стороны об экстрадиции Бакиева будет “бесполезным и унизительным для временного правительства”.

Это заявление вызвало шквал обвинений самого Батьки в укрывательстве преступника и расхитителя государственной собственности. Кроме того, его обвиняют в пособничестве раскола страны, опасаясь, что Бакиев создаст в Беларуси правительство в изгнании с тем, чтобы позже оттяпать юг Кыргызстана.
А между тем Лукашенко поступил как цивилизованный, грамотный и дальновидный правитель. Хотя здесь ничего нового он не придумал
Правительство в изгнании - “правительствообразная” политическая группа, которая провозглашает себя легитимным правительством страны, но в силу различных причин не имеет реальной власти. Правительства в изгнании часто возникают в ходе государственных переворотов, гражданских войн, а также военных оккупаций. Они обычно функционируют с расчетом на то, что когда-нибудь вернутся в свои страны и получат там власть в свои руки. Обычно подобные правительства или монархические династии так и остаются импортной козырной картой в колоде крупных политических игроков. Потом о них забывают. И бывшие правители переходят в ранг политических сувениров.
В таком виде находятся ныне монархи и династии - России и Германии; королевств Баварии, Саксонии, Вюртемберга; далее - монархи и династии Франции, Австрии, Италии, Португалии, Югославии, Болгарии, Румынии, Албании, Турции, Китая, Испании и Бельгии.
В июне 1946 года в Квиринальском дворце состоялся последний ужин Умберто II Савойского и его супруги Марии Жозе. 13 июня они улетели в Португалию. Навсегда.
Сейчас правительствами в изгнании с министрами, пресс-секретарями и прочей атрибутикой разжились многие государства. “Запасное правительсво” Чечни живет в Западной Европе, Лаоса - в Париже, Ирана - в США, Абхазии - в Грузии. Ну а Беларуси - в Канаде.
Надо признать, что случается превращение бывших в настоящих крайне редко. Тем не менее институт пригревания у себя сбежавших первых и вторых лиц с древнейших времен используют в большой политике. Как правило, король, а позже президент или премьер в изгнании не бедствуют. Привечающая сторона жалует им замок, отель или, на худой конец, просторную госдачу. Как правило, без оглядки на тот момент, что мало кто из первых лиц убегает из страны нищим. Делается это отнюдь не из бескорыстного баловства. Нормальная грамотная политическая игра. И очень выгодная. Во первых, пригретый правитель - это великолепный информатор, знаток всех подводных течений, внутренних и внешних секретных документов и пр. Он один стоит тысячи резидентов. И его знания помогут, когда нужно, надавить на страну наиболее выгодно и успешно. Это как играть, видя все карты оппонента. Касается любой области - политики, экономики, культуры. Изгнанник просто бесценен.
Во-вторых, это вечная угроза для страны, из которой он сбежал. Этой угрозой также можно пользоваться в любой плоскости. Держать обстановку накаленной, не нервничая при этом. Пообещать политическое убежище, передумать. Обещать признать сбежавшего легитимным президентом, повременить с признанием. Резвиться для пользы дела можно бесконечно хитро.
В-третьих, имидж страны. Вчера мы называли его другом, братом и стратегическим партнером, а сегодня отдаем на суд мятежной толпы. Кто поверит нам завтра, какие еще нужны будут доказательства нашей двуличности?
Осторожное отношение к нынешней России - явный отголосок бессмысленной и беспощадной череды предательств социалистических первых: Наджибуллы, Хонеккера, Чаушеску, Живкова, и список можно продолжать долго. Пользы от этого предательства никакой, кроме эфемерного одобрения невнятным мировым сообществом.
Забываются долги, географические утраты и военные конфликты, враги дружат взахлеб, но грех предательства отмывается хуже всех прочих.
Применительно к Бакиеву: и помощь Лукашенко, и операция по спасению Бакиева казахстанской стороной выглядят цивилизованно и благородно.
Мне лично Бакиев неприятен. Ни как харизматическая фигура, ни как хозяйственная. Да что там лукавить, именно при Бакиеве любой гаишник в Киргизии останавливал мою машину и просил денег “чтобы все было нормально”. Мелочь, конечно, но спросим: долго мог продержаться политический строй при таких силовиках?
А вот теперь подумаем, сможет ли временное правительство обеспечить, как обещает беспристрастный, справедливый и юридически безупречный суд над Бакиевым? Или обвинит во всех бедах и выдаст на расправу толпе, чтобы разрядить обстановку и выиграть время для себя? То-то и оно. В конце концов, если суд праведный докажет без сомнений, что Бакиев тот самый монстр, о котором говорят сегодня в революционном Кыргызстане, кто помешает выдать его официальным властям?