Ольга Медведева
Криминалист-аналитик “ловит” преступника на расстоянии, работая с компьютером или микроскопом. Именно оперативно-криминалистическую службу больше всего боятся убийцы, насильники, воры... На каждое преступное ноу-хау криминалисты придумывают свое противоядие.
В ногу с наукой пытается поспевать и казахстанская полиция. Об инновационных проектах МВД рассказывает начальник оперативно-криминалистического департамента МВД РК полковник полиции Серик Исаев

- Господин полковник, Вы были одним из инициаторов всеобщего дактилоскопирования населения Казахстана. Дважды этот проект выносился на обсуждение в парламент...
- Мы до сих пор не оставляем надежды на его принятие. Это нужно для безопасности населения. Опыт многих стран, где такой закон есть, оправдал его эффективность. Раскрытие преступлений - лишь один из его плюсов.
В 2003 году в органах внутренних дел страны была создана Централизованная автоматизированная дактилоскопическая система с удаленным доступом, что позволяет криминалисту осуществлять проверку следов рук с мест нераскрытых преступлений не только по региональной, но и центральной базе МВД в реальном времени. В настоящее время общий массив системы составляет более 1 миллиона 600 тысяч дактилокарт, 120 тысяч следов.
Примерно каждое десятое преступление (из всех зарегистрированных) раскрывается с помощью дактоучета - около 12 тысяч преступлений в год! Только вдумайтесь: с момента ввода системы в эксплуатацию раскрыто 2700 убийств, 2500 грабежей, 27 тысяч квартирных краж. Например, в Павлодаре на установление лиц, причастных к совершению двойного убийства, криминалистам понадобилось менее двух часов. Дактоучеты позволят сократить время и на установление личности неопознанных трупов.
  - В ноябре 2007 года Карим Масимов подписал постановление правительства об утверждении криминалистических требований и методов испытания гражданского и служебного оружия и патронов к нему. Инициатором идеи выступило МВД.
- Согласно этому документу, все, что завозится в оружейные магазины, должно проверяться на соответствие криминалистическим требованиям. Все это делается для надлежащего контроля над оборотом оружия (с момента ввоза в страну до его полной утилизации). Для этой же цели внедряется автоматизированная информационно-поисковая система контроля и учета огнестрельного оружия: МВД приобрело баллистический идентификационный комплекс “Кондор”, в массив которого уже влито 5 тысяч объектов по 1650 фактам совершения преступлений с применением нарезного огнестрельного оружия. Наша мечта - создать единую национальную пулегильзотеку, в которую бы вошли учеты МВД, армии, спецслужб. Согласно нынешнему закону об обороте оружия, каждое ведомство (МВД, Минобороны, КНБ, охрана) должно хранить у себя натурную коллекцию имеющегося у них оружия - по три отстреленные пули с каждого ствола. Представьте такую ситуацию: у солдата украли автомат или какой-нибудь пьяный охламон-охранник потерял пистолет. Я сомневаюсь, что их командир заинтересован сообщить об этом инциденте в компетентные органы: кому хочется выносить сор из избы? А этим пистолетом, может, совершают преступления? Будь у меня доступ в национальную базу данных, я по пуле с места преступления смогу выяснить, что пистолет, из которого выпущена эта пуля, например, стоит на балансе военной части в Отаре. Сейчас у нас такой возможности нет.
- Вы уверены, что КНБ, армия поддержат Вас в этом проекте?
- Это не мои личные интересы. Это в интересах государства.
- Чтобы собрать всю натурную коллекцию для национальной пулегильзотеки, наверное, понадобится еще одно здание МВД? Сколько сегодня всего оружия в Казахстане?
- Речь идет об электронном варианте. Достаточно мощного программного комплекса, вмещающего в себя информацию, как минимум, на 600 тысяч объектов.
- В прошлом году МВД объявило о создании республиканского учета генетических паспортов следов, изымаемых с мест нераскрытых преступлений.
- Криминалистический ДНК-анализ - наиболее стремительно развивающееся направление в мировой криминалистике: он дает возможность идентифицировать индивидуум по ничтожному количеству биологического материала - волоску, капле крови, по слюне, оставшейся на сигарете. В Великобритании 90 процентов насильственных преступлений раскрываются с помощью геномной экспертизы. Когда в Москве взорвали станцию метро “Петрозаводская” и погибли 42 человека, их личности, в том числе шахида, удалось установить только по ДНК. Собственно от людей там остались только кусочки тканей. А представляете, не будь ДНК-экспертизы, родственники погибших до сих пор бы ждали, искали своих пропавших без вести близких.
Помните убийство Тарнопольского и его водителя? Преступники сначала их застрелили, а потом сожгли в джипе. Родственники Тарнопольского сделали экспертизу ДНК в Израиле, она полностью подтвердила нашу.
Сейчас действуют две ДНК-лаборатории - в Астане и Алматы. На учет взято 268 лиц, представляющих оперативный интерес, проведено 16 ДНК-исследований с положительным результатом по тяжким видам преступлений.
- Как ни странно, но ДНК-анализ вызвал скепсис у некоторых оперов, расследовавших дело банды Бормана. Эту банду осудили за убийства 27 молодых женщин, в основном легкого поведения, совершенные в начале 2000-х годов. Тогда в ходе расследования в Москву отправлялся биоматериал, изъятый с места преступлений, и якобы анализ показал, что борманцы тут ни при чем.
Тогда в кулуарах “нестыковку” с экпертизами объяснили тем, что пробы требуют строгого температурного режима, стерильности, а какая стерильность у трупа?
- Я не знаю этого уголовного дела. Может, тогда делался анализ по группе крови? Четыре группы - и то иногда ошибались. Помните, была серия убийств студенток в КазГУграде? Ведь маньяка дважды задерживали и отпускали. Потому что группа крови не совпадала. Геномная экспертиза не может ошибиться. Царскую семью идентифицировали по скелетам, 100 лет пролежавшим в земле.
- Есть ли положительные результаты созданного в МВД Централизованного автоматизированного фоноучета?
- На сегодняшний день оцифрованы и хранятся в электронном виде голоса 1821 лица. На учет будут взяты все лидеры ОПГ, потенциальные террористы, преступники, склонные к захвату заложников и так далее. Отрадно отметить, что данный вид учета одним из первых в странах СНГ внедряется у нас. Мы, например, раскрыли уже не один десяток телефонных “террористов”.
Когда в Астане похитили детей (двух мальчиков) и увезли их в Киргизию, мы тоже проводили фоноскопию. Пусть преступник меняет голос - кричит, вопит, хрипит, болеет ангиной, спектральный, лингвистический и акустический анализы все равно укажут на него - технику не обманешь.
- Криминальный мир не стоит на месте. Все чаще при осмотре места происшествия обнаруживаются только следы перчаток. Кроме того, преступники скрывают лица под масками.
- Совершенствуется и полиция. В этой связи мы начали переориентировать осмотр места происшествия на получение совершенно иной информации - следов запаха преступника, потожировых следов с оставленных им масок, перчаток, а также следов обуви. В ДВД Карагандинской области хорошо зарекомендовал себя электростатический прибор для изъятия следов обуви с ковровых покрытий, ковроланов, чехлов автомобильных сидений и других негладких поверхностей.
Убийство Балагуты в Алматы - единственный пример, когда заказчика осудили на 18 лет, хотя исполнителя тогда так и не нашли. Заказчика выдал его запах, оставленный на гильзах: киллер поставил условие, чтобы в условленном месте для него был приготовлен заряженный пистолет.
В Костанае преступник убил женщину, а двух ее малолетних детей утопил в ванной. Убийца был в перчатках, но оставил следы запаха на ручке крана. Представляете, какой шок испытал подозреваемый, когда собака распознала его.
В прошлом году положительные результаты одорологических следов (запаха) способствовали раскрытию и расследованию 201 преступления, в том числе 128 убийств.
- Вам не обидно, что вот уже почти десять лет, как у органов уголовного преследования “изъяты” функции судебной экспертизы? Помнится, сделано это было из добрых рекомендаций ОБСЕ, хотя мы - единственная республика СНГ, которая поспешила их принять. Как сильно это теперь осложняет работу полиции?
- Вот представьте себе ситуацию. На месте преступления изъят нож. Нужно сделать экспертизу - холодное это оружие или нет. У следователя всего 10 дней на ускоренное дознание. Раньше он бы зашел в соседний кабинет - к криминалистам - и через 10 минут получил заключение, теперь он вынужден ехать за этим заключением в областное управление Минюста. Представляете, ради одного ножа - сотни километров из какого-нибудь Алаколя в Талдыкорган! У Минюста экспертные лаборатории только в областных центрах, у МВД - в каждом районе. Сравните: районов 275, областей - 14. Экспертизу на тот же нож приходится ждать по полмесяца. А сколько таких ножей, пистолетов, патронов! Сколько сил, средств и труда впустую! Почему нельзя было оставить альтернативность проведения экспертиз?
Парадокс: МВД в отличие от Минюста имеет собственные вузы по подготовке экспертов, наши криминалисты имеют допуск на проведение 7 видов экспертиз, но... по закону их заключения не рассматриваются в суде как доказательства - это всего лишь исследования по уголовным делам!