Мадина Меирманова
В 2021 году в Казахстане ожидают появления первых граждан-банкротов. Но государство намерено не столько способствовать появлению граждан-банкротов, сколько восстанавливать их платежеспособность. Однако парламентарии считают, что за красивыми фразами отсутствуют реальные инструменты

Три года назад Нурсултан Назарбаев поручил правительству разработать закон о банкротстве физических лиц. (Аналогичный документ, касающийся юридических лиц, уже функционирует в стране.) В Кабмине подумали, прикинули особенности отечественного менталитета и решили разработать законопроект не столько о банкротстве, сколько о помощи в восстановлении платежеспособности. (Его так и назвали “О восстановлении платежеспособности граждан”, поставив датой вступления в действие 1 января 2021 года.) То есть создать механизмы, с помощью которых гражданин сможет и долги отдать, и не скатиться в клошары, потеряв все.
На днях видение Министерства финансов (а именно Минфин является основным разработчиком документа) представили на заседании фракции правящей партии в парламенте.
И депутаты обнаружили, что благие намерения мало сочетаются (на их взгляд) с прописанными нормами.
“Здесь написано: “Восстановление платежеспособности”... Уважаемый Минфин, как вы будете ее восстанавливать? Как вы будете восстанавливать платежеспособность человеку, у которого ее нет априори? - удивлялась мажилисвумен, она же главный эксперт мажилиса по всем денежным делам - председатель комитета палаты по финансам и бюджету Гульжана Карагусова.
По ее мнению, государство само себя в ловушку загнало: с одной стороны, оно позаботилось о гражданах, не называя их банкротами, с другой - порождает восприятие, что государство им восстановит платежеспособность.
“Зачем вы опять обманываете население таким названием? - возмутилась Карагусова. Добавив: - Как представитель социальной сферы (в прошлом она была министром труда. - “НП”) я против такого названия закона. Категорично. Потому что вы рождаете утопические иллюзии у населения”.

О том, что эти иллюзии утопические, подробнее рассказал председатель общественного совета Минфина Борис Парсегов. Он сообщил, что в законопроекте говорится, что “может быть предусмотрено трудоустройство должника”. “Может быть, это не гарантия, - заявил он. - Никаких других норм, которые реально позволят восстановить”.
Собственно, это “может” содержится в плане восстановления платежеспособности - так названа процедура, которая должна освободить гражданина от задолженности. “Процедура восстановления платежеспособности на основе плана - это договоренность должника с кредиторами о выплате долгов в течение пяти лет. План составляется финансовым администратором с учетом мнений должника и кредитора. Для его составления проектом закона отводится три месяца. План может быть составлен, если должник имеет регулярный доход. Кредиторы обязаны предложить отсрочку или рассрочку выплаты долга, списание пени и штрафов, прощение части долга. Процедуру реализации имущества применяют при отсутствии у должника регулярного дохода либо недостижения согласия должника и кредитора по условиям плана, либо неисполнения должником плана”, - рассказал вице-министр финансов Канат Баедилов.
То есть, по сути, речь идет не столько о восстановлении платежеспособности гражданина, сколько о том, как вернуть все его долги кредиторам, распродавая все (кроме домашней утвари, детских принадлежностей, книг, продуктов питания и единственного жилья квадратурой не более 18 метров на душу). (Впрочем, финансовый администратор может договориться о списании части долга, пени и штрафов.)
Однако нельзя исключать, что прописанное в законопроекте “может быть” - действительно страховка государства от обязательства трудоустроить. В конце концов, в стране функционирует биржа труда, где в случае необходимости могут переобучить на востребованную профессию. И гражданин, оставшийся без работы, может без дополнительного толчка от государства самостоятельно обратиться на эту биржу. Видимо, в Минфине полагают, что финансовый администратор, которого назначат банкроту, должен выступить контролером похода гражданина на биржу, а не гарантом моментального трудоустройства.
Кстати, работающим будут оставлять на жизнь лишь сумму, равную прожиточному минимуму (в нынешнем году МПМ составляет 28 284 тенге), а все остальное изымут в пользу кредиторов. То есть, получая хоть на тенге больше минимальной зарплаты (а в Казахстане минимальная заработная плата равна минимальному прожиточному минимуму), он этот тенге будет отдавать.
А теперь о долгах.
Мажилисмен Аманжан Жамалов напомнил слова президента: “Каждый должен платить по счетам, долги должны возвращаться, нельзя допустить иждивенческих настроений в обществе”. А должников у нас много. По словам Каната Баедилова, в Казахстане около миллиона человек имеют просроченную задолженность по банковским займам или налогам, либо в отношении их имеются неисполненные исполнительные листы. Но при этом, как считает вице-министр, большой волны желающих восстановить платежеспособность не будет: “По данным экспертов Всемирного банка, в странах, где вводили процедуру банкротства физлиц, количество поданных заявлений в первый год ее введения было незначительным по отношению к общему количеству населения. К примеру, в России в течение 2015 года подали всего лишь 32 тысячи заявлений, в Латвии - всего пять заявлений, в Эстонии - 304, в Литве - 156. Исходя из среднеарифметического показателя удельного веса по указанным странам, можно предположить, что в первый год к нам обратится около двух тысяч граждан. Но это только гипотетический прогноз”.
Большинство граждан должны банкам.
Поэтому, как считает депутат, прежде чем искать банкротов в Казахстане, необходимо заставить банки пересмотреть подходы к кредитованию.
“Надо отрегулировать выдачу беззалоговых потребительских кредитов. Потому что иногда человека просто вынуждают в магазине взять их”, - заявила Гульжана Карагусова. Ее поддержал и Парсегов: “Когда человек кредитуется под заработную плату и под какого-то гаранта, вот здесь-то и возникают проблемы. Недобросовестность работников самого банка, которые оформляют кредит человеку с платежами 120 тысяч тенге в месяц с реальным доходом 80 тысяч тенге в месяц. То есть делают фиктивные справки”.
Ну и напоследок то, мимо чего прошел депутатский взор, но что может быть весьма тревожным звоночком для тех, кто рассчитывает избавиться “по-быстрому” от долгов в 2021 году и начать жить “с чистого листа” (если, конечно, законопроект не претерпит существенных изменений в процессе обсуждения в парламенте). Дело в том, что предлагаемый правительством документ предусматривает, что всем, кто успешно пройдет процедуру банкротства (восстановления платежеспособности), запретят в течение трех лет получать кредиты в банках и выступать гарантом, созаемщиком, залогодателем таких кредитов, открывать ИП и крестьянские хозяйства, а также работать администратором, медиатором, нотариусом, оценщиком, адвокатом, аудитором и частным судебным исполнителем.

Борис Парсегов считает, что либо правительство должно поменять название законопроекта, либо трудоустраивать должников принудительно, будь то привлечение к общественным работам или работа на кредитора. “Даже в Швейцарии они (банки. - “НП”) говорят: “У нас до 20 процентов охранников - это бывшие заемщики. Мы не даем действующим работникам. Но если он по ряду причин не смог платить, мы его трудоустраиваем, чтобы он гасил долги”. Впрочем, согласятся ли казахстанские банки брать должников в охранники - это большой вопрос...

Астана