Алла Иванилова
В последнее время Казахстан то и дело потрясают новости о том, что новорожденных детей находят в неподобающих для них местах - не в капусте, а в мусорках, туалетах, на трассах. Малыши становятся подобием товара. Новорожденных продают в роддомах, отдают из рук в руки, а “неугодных” и вовсе, как просроченный товар, выкидывают

Проверка Генеральной прокуратуры, проведенная в прошлом году, показала, что в стране резко выросло число преступлений, связанных с продажей детей. Так, по вине должностных лиц органов опеки и попечительства из централизованного учета было исключено 1858 сирот. В 2012-2013 годах в обход установленного законом порядка усыновлено 457 детей лицами, не состоявшими на учете в качестве кандидатов. А все потому что в республике слишком сложная процедура усыновления. Чтобы взять официально малыша из детдома, необходимо собрать и оформить необходимые документы - 29 различных справок и выписок, встать на учет, дождаться очереди, выбрать ребенка, наладить с ним контакт, обратиться в суд, где уже будет решаться данный вопрос. Но и после этого решение должно быть зарегистрировано в органах юстиции, и только тогда родители приобретают все права и обязанности. Весь процесс может занять год, а то и больше. Естественно, многие не хотят проходить долгие бюрократические процедуры и предпочитают более упрощенные схемы.
В свое время, чтобы дети не оказывались выброшенными на мусорку, особенно много таких случаев было в 90-х годах, в законодательство ввели норму, позволяющую передавать ребенка не только через приюты, но и из рук в руки (Кодекс “О браке (супружестве) и семье” статья 93 - “Согласие законных представителей на усыновление ребенка”). В законе оговорено, что передача ребенка возможна “без названия лица либо конкретному лицу”. Это выглядит таким образом: женщина рожает нежеланного ребенка и, выходя из роддома, находит желающих взять малыша и вместе с ними идет в нотариальную контору, где отказывается от ребенка и дает согласие на усыновление. После приемные родители начинают процедуру оформления. Для этого необходимо предъявить в орган опеки и попечительства полученное от матери заявление и перечень необходимых документов. Чиновники делают акт обследования условий проживания, хотя должны заняться этим раньше, до того как ребенок окажется в семье. В случае положительного заключения приемные родители с документами идут в суд. В итоге пробел в законодательстве упрощает сложную процедуру официального усыновления. “На руках” у потенциальных родителей уже есть конкретный малыш, который не являлся воспитанником детского дома. Это чревато тем, что органы опеки не смогут в этом случае отслеживать судьбу и здоровье ребенка, а также благонадежность новых родителей до обращения в суд. Недавно на это упущение в законодательстве обратили внимание судьи Актюбинской области. Так, только в Актобе за 9 месяцев прошлого года было усыновлено 97 детей. Из них лишь 15 попали в новые семьи через дом малютки и детдом. Всех остальных матери передали будущим опекунам из рук в руки по доверенности. Но, возможно, это лишь верхушка айсберга - сколько на самом деле таких детей на руках, никто не знает, даже органы опеки и попечительства. О них можно узнать, если люди обратятся к педиатру, да и то медики о таких фактах не сообщают. Приемные родители показывают врачу “заявление о даче согласия”, полученное у нотариуса, и говорят: “Вот, мол, мама отказалась, а я хочу взять ребенка на усыновление. Скоро в суд пойдем оформлять”. Судьи встревожены тем, что никто не знает, что может случиться с ребенком до того, как такие усыновители сами обратятся в органы опеки и попечительства.
Существует и другая схема. Женщина, решившая отказаться от своего ребенка, вписывает в графу “отец” фамилию чужого человека, а затем передает ему малыша на воспитание. За свой “кукушкин подвиг” мамаша получает солидное вознаграждение. Позже настоящая жена так называемого отца подает в суд иск об усыновлении ребенка своего мужа, ссылаясь на то, что состоит с ним в законном браке и на нотариальное согласие биологической матери.
Конечно, в нынешних сложных экономических условиях, когда детей все чаще стали выкидывать, такие схемы - выход из положения, но при условии надлежащего контроля со стороны органов опеки. Ведь во многих странах не существует детских домов, и “отказники” сразу официально передаются в семьи. Однако бардак, который происходит в этой сфере, кому-то на руку - тем же представителям органов опеки, роддомам, посредникам, где каждый имеет свой “процент”.
Многие сетуют, мол, в Казахстане государственная поддержка при рождении детей оставляет желать лучшего, отсюда и много “отказников”. Сокращение декретных выплат, мизерные пособия неработающим и одиноким матерям, которые рассчитаны всего лишь только до годовалого возраста ребенка, нереальные очереди в детские сады. В свое время казахстанские депутаты предлагали установить единовременное пособие по случаю рождения каждого ребенка в размере 300 тысяч тенге, взять под особую опеку государства матерей-одиночек, а в законодательство о браке и семье ввести нормы, усиливающие ответственность родителей за полноценное воспитание детей с участием обоих родителей. Кроме того, предлагалось взять на вооружение российский опыт с материнским капиталом. Даже звучали конкретные цифры - два миллиона тенге. Однако отечественные чиновники с осторожностью подходили к этому вопросу, говоря, что такая программа была в ОАЭ и ее сократили, да и в России не все так гладко. После внедрения данной программы грандиозного прироста населения не наблюдается в противовес Казахстану, где в последние годы бум рождаемости. Более того, в период экономического кризиса, когда каждая копейка на счету, внедрение материнского капитала дело затратное.
В первую очередь ребенок свой, а не государственный, и ответственность должна нести семья и рожать не из-за материальных выплат. Матери-кукушки даже с двухмиллионным материнским капиталом бросят детей, а кто-то воспитывает родных и приемных. Поэтому, чтобы ни говорили те, кто пытается оправдать “кукушек”, в первую очередь должны преобладать моральные ценности.

Астана