Мадина Меирманова
Правительство выступило перед народом с предварительными итогами прошедшего года. Есть чем гордиться и есть к чему готовиться. Прогноз, впрочем, далек от оптимизма

Как бы ни ругали наше правительство, но ему есть чем гордиться. В экономике, процентов на 60 зависящей от нефти, добиться пусть небольшого, но роста в столь масштабный кризис - это надо уметь.
Недаром первый заместитель премьер-министра Бакытжан Сагинтаев, выступая на специальном брифинге по итогам года, сказал, что 2015 год был “неплохим”. Сельское хозяйство процветало (намолочено около 27 миллионов тонн зерна, что на 3,4 миллиона тонн больше, чем в прошлом году), животноводство постепенно растет. Цветная металлургия так вообще процветает - рост составил почти четверть.

Просела, по сути, лишь горнодобывающая отрасль: сократилась добыча угля, нефти, железной руды (аж на 22 процента). Основная причина - замедление роста экономики КНР и, соответственно, спроса со стороны китайских потребителей. И это, увы, общая тенденция: мировая фабрика постепенно охлаждает пыл, и “работавшие” на нее страны начинают испытывать на себе все прелести “новой нормы” Пекина.
Судя по всему, как весьма дипломатично намекали члены экономического блока правительства, прошлый год все начнут считать неплохим уже в самое ближайшее время. То есть нынешний окажется весьма хуже. Собственно, это уже успели понаблюдать все казахстанцы - цены на нефть падают, курс тенге составляет им компанию. И, вероятно, эта тенденция продолжится еще пару месяцев.
Правительство уже сообщило о начале работы по пересмотру бюджета текущего года. Однако пока давать какие-то прогнозы Кабмин опасается - следит за мировыми котировками на черное золото. Именно от стоимости нефти зависит основная часть поступлений в бюджет. Пока готовы сценарии при стоимости нефти в 30 и 20 долларов (напомним, что речь идет о среднегодовой цене на нефть). Но который из них власти запустят, они еще думают.
В любом случае понятно, что ожидаемое недопоступление в бюджет (а текущий бюджет верстался при прогнозной стоимости нефти 40 долларов за баррель) придется компенсировать “обрезанием” расходов. Скорее всего, под нож вновь пойдут запланированные инвестиционные проекты, реализуемые за счет бюджетных вливаний. А также не исключено, что будет заморожен ряд начатых проектов. Вполне возможно, что часть из них находится в списке программы “Нурлы жол” - акцент, вероятно, предпочтут делать на наиболее крупных проектах, которые дадут наибольший экономический эффект. В том числе и в части создания рабочих мест. (Впрочем, Бакытжан Сагинтаев сообщил, что “Нурлы жол” резать не только не будут, но и дофинансируют изыскиваемыми средствами.)
Безработица - одна из главных перспективных проблем этого года. Глава Минэнерго Владимир Школьник сообщил об ожидаемом снижении уровня добычи нефти. Добавить к этому снижение рентабельности нефтедобывающих компаний и сокращение инвестзатрат на месторождениях (в прошлом году падение объема иностранных инвестиций в нефтегазовом секторе и горнорудной промышленности составило около 70 процентов). И перспектива сокращения работников, о которой Школьник предупреждал еще в ноябре, вырисовывается все более четко. Напомним, Владимир Школьник прогнозировал возможное увольнение около 40 тысяч работников нефтедобывающих компаний.
А это уже крайне плохая новость с точки зрения перспектив года.
Компенсировать потери от экспорта власти намерены за счет удешевления тенге. В прошлом году уже удалось удержать сокращение доходной части бюджета за счет падения курса национальной валюты. В нынешнем, видимо, придется поступать таким же образом. Власти надеются, что ограничение хождения на территории страны иностранной валюты (та самая дедолларизация, о которой так много говорится, видимо, начнется с самых низов) приведет к успокоению в привязке стоимости товаров внутреннего производства к курсу доллара. Например, продукции сельского хозяйства.
Впрочем, как это сделать - большой вопрос. Потому как фермеры в любом случае предпочитают подсчитывать свою возможную прибыль исходя из мировых цен на зерно. Впрочем, вполне возможно, что обещанные властями силовые методы сдерживания цен на основные продукты питания сыграют свою положительную роль.
В любом случае, сегодня правительство жестко заявляет, что деньги Национального фонда не будут использоваться ни на поддержание курса тенге, ни на социальные расходы. Только в этом случае Нацфонд можно будет “растянуть” на десяток лет для финансирования инвестпроектов (в том числе и по линии “Нурлы жол”), а не проесть за пару лет. Как это может быть, весьма наглядно продемонстрировал прошлый год, когда только за пару месяцев на поддержание тенге было спущено несколько миллиардов долларов.
Так чего же ждать казахстанцам от экономических завихрений этого года?
Во-первых, роста курса доллара на протяжении первого квартала. Как показывает практика, наибольший пик нефтяных войн (вне зависимости от их окраски) приходится именно на этот период. В нынешнем году свою негативную роль играет и выход Ирана на мировые рынки. Что увеличивает объем предложения при, в принципе, остающемся на прежнем уровне объеме спроса.
Во-вторых, очередного роста цен на основные импортные товары. В первую очередь, речь идет об электрооборудовании и бытовой технике.
Впрочем, во всей этой ситуации есть и неплохие перспективы. Любой внешний шок заставляет напрягать внутренние силы. И, вполне возможно, ценовые войны извне могут-таки дать толчок возрождению, например, отечественной легкой промышленности (если, конечно, власти продумают схемы льготного кредитования перспективных отраслей). А заодно, как это ни странно звучит, привести в Казахстан иностранные производства, которые могут воспользоваться ситуацией и дешевой рабочей силой (как это в свое время было в Китае).
В любом случае, текущий год станет для Казахстана весьма нелегким годом испытаний. Когда бананы действительно станут “импортной роскошью”. Как, впрочем, и во всех развивающихся странах мира. Особенно подсаженных на сырьевую иглу.

Астана