Что удалось найти археологам на борту византийского судна, затонувшего в Черном море?
Этот византийский корабль, обнаруженный в мае ростовскими дайверами в пяти километрах от Балаклавы, моментально окрестили “находкой тысячелетия”. По самым предварительным подсчетам, судно пролежало на дне Черного моря больше тысячи лет. И, несмотря на это, прекрасно сохранилось. В августе к месту древнего кораблекрушения даже погружался Владимир Путин. Все лето археологи и аквалангисты работали на уникальном объекте. За это время им удалось установить, откуда держал путь корабль, куда направлялся и какой груз вез. Какие еще артефакты помимо амфор (их на дне сотни) ученые надеются обнаружить на месте крушения судна? Об итогах первого этапа работ на месте древнего кораблекрушения нам рассказал научный руководитель экспедиции, кандидат исторических наук, сотрудник Института востоковедения РАН, подводный археолог Виктор Лебединский

- Виктор Викторович, объясните для начала: почему “находка тысячелетия”?
- Так корабль окрестили не ученые, а журналисты. Может, потому, что ему больше тысячи лет. Возможно, с эпитетом ваши коллеги переборщили, но лишь отчасти. Это действительно удивительная находка, можно сказать - уникальная. В Северном Причерноморье помимо этого корабля найдено всего два судна подобной степени сохранности, относящихся к византийскому периоду. Но лежат они на более серьезных глубинах. Исследования этого судна будут сложны, с теми же полноценную работу ученые смогут провести не раньше, чем через несколько десятков лет. Чтобы вы понимали, этот корабль лежит на глубине 83 метра. Аквалангист спускается к месту кораблекрушения около десяти минут, работает на грунте не больше двадцати, а выходит на поверхность полтора часа. Если увеличить время работы водолазов на дне хотя бы на десять минут, процесс декомпрессии будет занимать уже не полтора часа, а все три. Те же суда лежат на 120 метрах, и выходить с такой глубины аквалангисты будут 4-5 часов. Не говоря уже о том, что погружения на такую глубину связаны с риском для жизни.
- Когда появились первые сообщения об этой находке, все высказывались очень осторожно: “предположительно корабль византийской эпохи”, “вероятно, ему 1000-1100 лет”. После первого этапа экспедиции появились более точные данные. Расскажите, что это за корабль.
- Да, за это лето мы не только смогли его датировать, но и узнать, откуда он шел и куда. Это византийское судно, относящееся по керамике, которую мы на нем обнаружили, к Х-XI векам нашей эры. Чтобы все понимали, в это время на Руси происходили такие процессы, как Крещение Руси, правление святого князя Владимира Великого, Ярослава Мудрого. Что касается Византии того времени, то это было еще достаточно сильное государство, которое распространяло свое влияние на Средиземноморье, на побережье Черного моря. Мы предполагаем, что этот корабль вышел из района Константинополя, пересек Черное море, видимо, курсом на мыс Сарыч (в те времена таким путем шли почти все корабли), далее он повернул на запад и двигался вдоль берега. Возможно, конечным его пунктом должен был стать Херсонес - средневековый Херсон (в то время это была фема, или, говоря современным языком, округ, Византийской империи) - либо города, располагавшиеся на западном побережье Крымского полуострова. Однако, вероятнее всего, из-за шторма он потерпел крушение в пяти километрах от берега, на траверзе входа в Балаклавскую бухту, где и был найден аквалангистами из подводно-поискового клуба “Ростов-Дайв”.
- Как вам удалось рассчитать путь корабля, уточнить его датировку?
- С помощью амфор, найденных на месте кораблекрушения. Дело в том, что амфоры - основная тара древности и Средневековья - достаточно хорошо изучены. По цвету глины, из которой они были изготовлены, по форме сосудов, по их размерам мы можем довольно точно сказать, в каком районе они были созданы и в какой временной отрезок. Более того, забегая вперед, могу сказать: мы определили и то, что перевозилось в этих сосудах. С места кораблекрушения для уточнения датировки мы подняли пять амфор. Промывая содержимое, мы надеялись обнаружить внутри них, например, виноградные косточки или же косточки оливы. Но ничего подобного мы не нашли. Но мы обнаружили пробку из сосновой коры, которой была заткнута одна из амфор. Причем посередине пробки было отверстие. О чем это говорит? Скорее всего, в этих амфорах перевозили продукт, который выделял газ. А наверное, единственным таким продуктом в то время было вино.
- Давайте вернемся к самому началу - как удалось обнаружить этот корабль?
- В мае этого года мы проводили предварительное обследование района Балаклавской бухты и готовились к проведению полноценной подводно-археологической разведки. Наверное, возникнет вопрос: почему мы решили исследовать именно этот район? Дело в том, что Балаклава известна как один из древних портов. Дно в районе бухты мы исследовали с помощью гидролокаторов, которые, к слову, стали доступны археологам только в последнее десятилетие и значительно облегчили нам жизнь. Как раньше происходили поиски? Практически вслепую. На дно опускали трал, в месте, где он цеплялся, погружались аквалангисты. Теперь же благодаря гидролокаторам у нас есть довольно четкая картинка дна. Конечно, по изображению на сонаре сказать, что под нами именно древний корабль, нельзя. Например, в данном случае мы увидели большое скопление твердых предметов, что так далеко от берега редкость. Конечно, это мог быть просто выход каменной гряды. Чтобы окончательно понять, что именно под нами, нужна визуальная разведка. Когда на дно спустились аквалангисты, сомнения отпали: прямо на поверхности дна они увидели скопление амфор.
- Кстати, каковы размеры корабля?
- В длину он, скорее всего, был метров 30, в ширину - 6-7. Вероятно, это было классическое византийское судно с заостренными носом и кормой, похожее на барку. Но говорить о конструкции самого судна рано: пока мы еще не добрались до корпуса, он находится под слоем керамики, в иле.
- Сразу после того, как наш “византиец” был обнаружен, начались разговоры о том, что его можно поднять и сделать из него “российскую “Васу”. На ваш взгляд, это возможно?
- Вполне. Более того, на сегодняшний день у нас, в Северном Причерноморье, это единственный корабль, который можно рекомендовать для всеобъемлющего изучения, включая подъем и консервацию. Благо это не очень большое судно.
- Как хотя бы теоретически может проходить этот процесс?
- В каждом конкретном случае есть свои нюансы. “Васу”, например, поднимали целиком, но не нужно забывать, что это корабль XVII века, наш же - на пять веков старше. Но вариантов подъема и изучения корпусов затонувших судов есть всего два. Первый - более дорогостоящий, но и более интересный. Под остатки корпуса судна подводятся специальные жесткие конструкции, с помощью которых судно поднимают на поверхность. Причем поднять его можно как целиком, так и по частям - все зависит от сохранности объекта на дне. Затем его консервируют. Второй вариант - более быстрый и менее затратный. С судна поднимается груз, фиксируются размеры и формы его корпуса, проводятся фото- и видеосъемка. После чего корабельные конструкции засыпают песком для сохранения, так сказать, для будущих поколений исследователей, если через какое-то время будет желание к нему вернуться. На поверхности же изготавливают точные копии всех фрагментов судна из пластика либо из дерева. В принципе, в музеефикации археологических объектов используется и тот, и другой вариант. Все зависит от имеющихся средств.
- Почему вы считаете, что корпус корабля сохранился?
- Какие-то фрагменты видны даже сейчас - шпангоуты, части рангоута. Объясняется это тем, что на глубине, где лежит судно, 83 метра, минимальная органическая жизнь. Более того, само Черное море за счет своей малой солености дает возможность сохранения фрагментов древесины. Там менее активен самый заклятый враг подводных археологов - морской червь. Например, в водах Средиземного моря у такого корабля шансов сохраниться было бы меньше - там червь очень активен.
- Получается, в процессе исследования корабля можно найти и другие органические артефакты?
- Вполне возможно, что в этом иле, который насыщен сероводородом, мы могли бы найти фрагменты растительных канатов, может, фрагменты кожаных изделий. Но самая заветная мечта любого археолога - найти на одном из таких кораблей цисту, особый пенал, в котором хранились древние книги. О такой находке в свое время мечтал выдающийся археолог Владимир Дмитриевич Блаватский.
- Золото возможно найти в трюмах этого корабля?
- Это первый вопрос, который нам задают журналисты. Возможно, но надо понимать, что это не будут сундуки с золотом, как в Карибском море. Здесь речь может идти о нескольких десятках, в крайнем случае, сотнях золотых монет, которые перевозил купец в своем кожаном кошелечке. Здесь другое интересно: на этом корабле могут быть, например, статуи, украшения византийского периода, оружие, даже просто керамическая посуда, из которой ели члены экипажа, представляет интерес.
- Сколько лет, хотя бы примерно, могут занять исследование и подъем судна?
- Все зависит от финансирования. При самом благоприятном расчете мы сможем закончить работы года за 2-3. Если же будем трудиться на голом энтузиазме, как сейчас, то лет за десять управимся. Если его не разграбят.
    
Беседовала Анастасия Гнединская