Константин Маскаев
С 1 января 2015 года в Казахстане ввели новую законодательную норму, которая позволила привлекать к административной ответственности попрошаек, гадалок и проституток. Правда, действует эта мера избирательно. Штраф в пять МРП за первое нарушение или арест за повторно составленный протокол предусмотрены для тех, кто пристает к гражданам в общественных местах. То есть проявляет инициативу: демонстрирует плакатик или картонный дисплей с просьбой оказать финансовую помощь, или устно обращается к гражданам

Тут, надо думать, первыми должны были пострадать цыганки, поскольку их работа и начинается с устного предложения позолотить ручку. Тех же, кто лишь пассивно стоит, сидит или лежит на паперти, закон трогать не предписывает. Девушки, которые готовы оказать интимные услуги, но не предлагают их, а скромно стоят на известных улицах, новую статью административного кодекса не нарушают.
Тем не менее в полиции восприняли и такую, довольно мягкую новацию, как давно ожидаемое ужесточение. То ли еще будет?! Респектабельного общества эти новации, понятно, мало касаются. Но то, что нищих может стать гораздо меньше и они лишний раз будут избегать прямых обращений за помощью в общественных местах, восприняли как начало процесса очистки от отдельных признаков нездорового общества. В больших городах, где проводят крупные международные ивенты или все чаще принимают иностранных туристов, такая мера необходима. Здесь есть параллели со столицей XXII Олимпийских игр 1980 года Москвой, из которой заблаговременно выселили “за 101-й километр” всех нищих, попрошаек и разного рода шармачей.
К слову, сегодня Москва вновь выступает с законодательной инициативой и собирается ужесточить наказание за использование попрошайками малолетних детей для сбора милостыни, о чем подробно написали на этой неделе “Известия”. С подачи депутата от ЛДПР в Госдуму внесены поправки уже в Уголовный кодекс, принятие которых не позволит избежать уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетних в антиобщественную деятельность. Теперь “вовлечение” будет трактоваться как “использование”. Многое указывает на то, что парламентарии примут поправку уже осенью, тем самым ликвидируют пробел в законодательстве, позволявший профессиональным нищим уходить от ответственности. Появление нового понятия “использование” малолетних в 151-й статье УК РФ позволит сажать взрослых дядь и теть на срок до шести лет!
В полиции эту инициативу поддерживают и надеются, что это позволит более эффективно бороться с попрошайками.
Действующая сегодня формулировка предусматривает ответственность за вовлечение несовершеннолетних в занятие попрошайничеством, однако она не защищает права тех детей, которых нельзя вовлечь в попрошайничество в силу их малолетнего возраста либо состояния здоровья. Ведь когда речь идет о грудных, малолетних или больных детях, юридическое понятие “вовлечение” к ним неприменимо, так как они еще не способны осознать ни свои, ни чужие действия. А “дама с младенцем” где-то на большом перекрестке - увы, уже привычный персонаж городской повседневности, в том числе и в Алматы.
Сейчас полицейским приходится отпускать таких “мамаш”, поскольку у стражей порядка нет возможности доказать факт вовлечения малолетних детей в преступный бизнес.
В российском МВД отмечают, что сейчас в законе не прописано четко, как квалифицировать действия попрошайки с ребенком на руках. Чаще всего попрошайка отговаривается тем, что взяла ребенка с собой, так как дома его не с кем оставить. Налицо же это сокрытие преступления. Чаще всего ребенок на руках либо “взят в аренду” (как бы дико это ни звучало), либо куплен у других неблагополучных людей (что тоже дико), либо похищен. То есть младенцы или дети немного старше - это рабы в отлаженном преступном бизнесе. Если их не кормить, они будут вызывать лишь больше жалости у сердобольных граждан. А чтобы не плакали и не вызывали раздражения, их опаивают снотворным.
Не секрет, что попрошайки во многих, даже благополучных странах, - это организованное преступное сообщество, насчитывающее десятки тысяч “пехотинцев”, тысячи модераторов и горстку главарей. Оборот этого бизнеса исчисляется сотнями миллионов долларов, рублей, тенге. Этот бизнес - один из самых порочных по сути. Кроме того, он пополняет ряды других преступных сообществ, практикующих все то же попрошайничество, похищение людей, проституцию, рабство.
Поскольку экономическая интеграция неразрывна с укреплением социальных связей, следовало бы и в этой сфере приходить к унификации законодательства. Проще говоря, рассмотреть введение аналогичной ответственности, в том числе за использование попрошайками детей, и в нашей стране.
А пока в Казахстане наказывается попрошайничество несовершеннолетних, за это предусмотрен штраф с родителей в размере 20 МРП. Если же родители или иные граждане намеренно вовлекли несовершеннолетнего в попрошайничество, наступает уголовная ответственность. Но прежде попробуйте-таки доказать факт вовлечения - справедливо заметят полицейские. Пытались. Не всегда получается. Поэтому дети и “дамы с младенцами” все на тех же “намоленных” местах у рынков, у метро, на дорогах и вокзалах. “Театр” жив.

Всего за два дня проведения оперативно-профилактического мероприятия “Попрошайка” полицейским Казахстана к административной ответственности удалось привлечь 1824 правонарушителя, со ссылкой на данные МВД РК сообщает начальник миграционной полиции Бостандыкского района Алматы подполковник Берик Келгенбаев. Сумма штрафов за нарушение ст. 449 КоАП (“Приставание в общественных местах”) превысила 14,5 миллиона тенге. В отношении 24 иностранцев собраны материалы для решения о выдворении за пределы республики и направлены в районные административные суды. Накануне двух представительниц народности люля, задержанных в указанном районе, выдворили в Узбекистан. Еще депортированы шесть путан, задержанных по ст. 449 в Жетысуском районе Алматы.
В целом по республике за навязчивыми попрошайками и проститутками должны ежедневно присматривать около 12 тысяч полицейских: более пяти тысяч участковых инспекторов, 1,5 тысячи инспекторов по делам несовершеннолетних, около 3,5 тысячи дорожных патрульных, 1,5 тысячи миграционных полицейских.