Боевики “Исламского государства” появились в странах Средней Азии. С одной стороны, они проникают в Афганистан, с другой - сами граждане среднеазиатских республик выезжают в Ирак и Сирию “на джихад”. Чем выделяется ИГ, в чем особая опасность этой группировки?

В чем опасность ИГ
Окончание многолетней иностранной оккупации Ирака и формальное завершение операции НАТО “Несокрушимая свобода” в Афганистане не привели к желаемому миру на Востоке. Новая угроза безопасности на Ближнем Востоке и в Средней Азии - “Исламское государство” (ИГ), заявившее о себе летом 2014 года. Оно разительно отличается от существовавших и существующих исламистских группировок, действующих на Ближнем Востоке и в Среднеазиатском регионе.
Помимо бессмысленной жестокости и бескомпромиссного отношения к иноверцам, гражданскому населению и захваченным заложникам у ИГ есть и другие особенности. Они и порождают серьезные вопросы о происхождении этой группировки.
Основная особенность - финансовая самодостаточность ИГ и “халифа” аль-Багдади. По разным оценкам, в настоящее время запас средств группировки составляет от семи до девяти миллиардов долларов. Это позволяет ИГ планировать крупномасштабные операции, вести активную пропагандистскую кампанию и вербовать многочисленных сторонников. Откуда у “халифата” такие деньги? Часть средств ИГ получило от захвата филиала Центробанка Ирака в Мосуле - тогда было присвоено до двух миллиардов долларов. Из отделений других банков города расхитили еще около 500 миллионов долларов. Следующий источник доходов - нефть с захваченных иракских месторождений, которая перерабатывается на местных НПЗ и сбывается по заниженной цене черного рынка.
Прибыль приносит и откровенно криминальная деятельность: это выкуп за захваченных заложников и сбыт на том же черном рынке археологических и музейных артефактов.
И кто за это платит?
Тема финансирования - главная в вопросе, кому выгодно возвышение ИГ и кто заинтересован в устойчивости группировки. В октябре 2014 года на страницах “Нью-Йорк таймс” заместитель главы федерального казначейства США по финансовой разведке Дэвид Коэн заявил: ИГ - одна из наиболее хорошо финансируемых организаций”.
Так кто участвует в финансировании “Исламского государства”? По некоторым данным, в этом процессе задействованы частные и окологосударственные фонды монархий Персидского залива. К примеру, денежные трансферы шли и идут из Кувейта - там “частные благотворительные фонды” собирают и переправляют деньги на территорию Сирии “для борьбы с алавитским режимом”.
По данным той же “Нью-Йорк таймс”, некий кувейтский “меценат” Ганим аль-Мтейри спонсирует неназванные исламистские группировки, исходя из их численности: каждому боевику он выплачивает в среднем по 2,5 тысячи долларов в месяц.
Более того, есть основания полагать, что США с их западными союзниками уже продолжительное время не препятствуют деятельности таких “меценатов”, переводящих крупные объемы средств командирам и боевикам ИГ. Так, в сентябре 2013 года германский журнал “Шпигель” опубликовал заметку о немецком бизнесмене ближневосточного происхождения, который намеревался отправить 50 тысяч долларов “в интересах джихада”. Деньги шли в обход европейских банковских учреждений, однако, попав в систему SWIFT, были моментально отслежены Агентством национальной безопасности США и европейскими спецслужбами. Никаких мер принято не было.
Все эти косвенные данные - точных открытых сведений пока нет - говорят об одном: Вашингтон и его западные союзники, как минимум, не заинтересованы в быстрейшем разгроме “Исламского государства”.
Не заинтересованы в этом и крупные ближневосточные игроки - Катар и Саудовская Аравия, а также Пакистан. Непубличная история этих государств содержит массу примеров создания и “раскрутки” исламистских группировок в интересах внутриполитической борьбы и разыгрывания региональных комбинаций.

Масштаб угрозы
Другая особенность ИГ - масштабы деятельности. Было бы наивно полагать, что основной театр военных действий “халифата” находится в Ираке и Леванте. На пропагандистском уровне “Исламское государство” заявило о себе в глобальном контексте, отрицая границы и этносы, и ставя выше их идею служения “пути джихада”.
На практическом уровне ИГ проявляет настойчивый интерес к Афганистану и Средней Азии. И отсюда исходит основная угроза безопасности и России, и ее среднеазиатским союзникам.
Эта угроза распадается на два фактора. Во-первых, ИГ проникло в Афганистан и ведет себя очень активно, в том числе на сопредельных территориях. Осенью 2014 года в Пешаваре появились листовки на языках дари и урду, прославляющие операции ИГ в Ираке и призывающие принести клятву на верность “халифу” аль-Багдади. Три недели спустя после появления листовок ИГ в Пешаваре в афганской провинции Газни в отряде талибов была замечена группа боевиков под черным флагом “Исламского государства”, которые “зачистили” несколько деревень, обезглавили около 100 членов семей афганских полицейских и сожгли около 60 домов. При этом идеологически и тактически ИГ и “Талибан” схожи. Как и “Исламское государство”, “Талибан” выступает за провозглашение халифата без границ и государств, преследует шиитские общины и иноверцев, сжигает дома и убивает членов семей тех, кто тем или иным образом выступает против фундаментализма.
Помимо талибов присягу на верность ИГ принесла пакистанская группировка “Техрекиталибан”, а также “Исламское движение Узбекистана”.
Нужно подчеркнуть, что по мере ухода натовского контингента из Афганистана оперативная обстановка в ранее спокойных провинциях страны ухудшается. Так, по информации назначенного губернатора граничащей с Таджикистаном афганской провинции Кундуз Мухаммада Умара Сафи, около 70 членов ИГ замечены в ряде уездов, причем ИГ намерено активизироваться также в провинциях Бадахшан, Тахар, Баглан, и Фарьяб, которые граничат с Таджикистаном и Туркменистаном. Растет и общая численность боевиков различных группировок на таджико-афганской границе. По данным погранвойск Таджикистана, которые приведены в состояние полной боевой готовности, в настоящее время их количество оценивается в 500-1000 человек.

Внутренние риски
Однако проникновение на территорию государств Средней Азии может последовать не только извне, со стороны Афганистана. Большой проблемой для стран Средней Азии в краткосрочной перспективе будет рост количества граждан, выезжающих в Сирию и Ирак для вступления в ряды ИГ. По самым усредненным оценкам, общее число выходцев из Средней Азии уже приближается к 1500 человек. Так, по данным британского Международного института стратегических исследований, на территории Ирака и Сирии находятся 100 граждан Кыргызстана, 190 граждан Таджикистана, 500 граждан Узбекистана и 360 граждан Туркменистана. Все они, по свидетельству специалистов и самих джихадистов, покинули родину в надежде найти заработок, внести вклад в “войну за веру”, а также уйти от гнетущей действительности дома, вступив в ряды ИГ ради построения “халифата” без границ и государств. Не менее велико в рядах ИГ число выходцев из России - оно оценивается в 800-1200 человек.
Поддавшись примитивной пропаганде фундаменталистских ячеек, разочарованные отсутствием возможности реализовать себя или обеспечить семьи, многие молодые люди в регионе принимают решение уехать - ради, как им представляется, великой цели. Большинство рекрутов переправляется в Ирак и Сирию через территорию Турции, в которой действует безвизовый, на 30-90 дней, или облегченный режим пересечения границы со странами Средней Азии.

Что предпринять?
Таким образом, сегодня налицо разрастание угрозы для государств Средней Азии и России. Какие меры необходимо предпринять для ее нейтрализации и сведения к минимуму?
Прежде всего - это налаживание и укрепление контактов между спецслужбами и антитеррористическими ведомствами заинтересованных государств, обмен оперативной информацией и регулярные консультации. Разумеется, у стран региона есть достаточно серьезные взаимные претензии, случаются и затяжные конфликты. Однако политическая история знает немало примеров сотрудничества - неафишируемого по соображениям престижа - внешне непримиримых противников ради взаимной безопасности.
Эффективная работа спецслужб на дальних подступах дает хорошие результаты. В январе этого года, по данным СМИ, Служба национальной безопасности Узбекистана предотвратила теракты, планировавшиеся боевиками ИГ на территории республики. Как сообщается, боевики прошли подготовку в Пакистане, однако были задержаны на пути следования в республику.
Кроме того, необходимо ужесточение ответственности за проявления экстремизма и фундаментализма, более жесткий подход к борьбе с терроризмом. Несомненно, что с фундаменталистскими движениями, ставящими во главу угла силовой фактор, можно бороться только равнозначной силой - эффективной работой спецслужб, развитым уголовным законодательством, неотвратимостью наказания для преступников.
И в заключение: ключевым фактором безопасности в регионе может и должна быть Россия. Ее интересы в отношениях с дружественными государствами Средней Азии далеки от разыгрывания региональных многоходовых комбинаций по образцу спонсоров “Исламского государства” и подчиняются только приоритетам стабильности и общего развития.
Олег Берсенев - для Центра международной журналистики и исследований МИА “Россия сегодня”