Российский миллиардер Роман Абрамович сложил с себя полномочия спикера парламента Чукотского автономного округа, которым был в течение пяти лет, с октября 2008 года. В целом Абрамович недотянул ровно полгода до 13-й годовщины своего чукотского присутствия. 13 лет для Чукотки - целая эпоха. Эпоха закончилась

Северный астрал
Загадка жизни на Чукотке к концу прошлого тысячелетия уже была почти разгадана. Здесь остальную часть России называли “материком”, а квартиры продавали по цене авиабилета на “материк”. Местные шахты в советское время ходили в числе передовых. Северный завоз стал анахронизмом, дорог, кроме как вблизи Анадыря, не было никогда, сам Анадырь походил на зимовье. Истребительная авиация, символ стратегического присутствия державы, улетела. Оценивая свою жизнь, потомки романтиков-большевиков, эсеров и даже латышских стрелков - тех, кто спасался здесь от лучшего друга физкультурников и полярников, и тех, кто вербовался сюда учителем, шахтером или чиновником за утроенный коэффициент, скорбно признают, что жить на Чукотке можно только вахтовым методом. Если вообще здесь кому-то зачем-то надо жить, кроме местных жителей.
Но деваться некуда, и здесь была особая жизнь. На территории почти в четверть Европы живет половина среднего подмосковного городка - 50 тысяч. Тут, как и прежде, связь между поселками случается два раза в месяц - самолетом, а недолгим летом - катером. Если вы куда-нибудь приехали, вам, возможно, придется научиться с улыбкой принимать судьбу, у которой голос аэропортового диктора: рейс откладывается на трое суток.
Уникальное сочетание неизмеримого пространства, замедленного времени и ласкающего взгляд безлюдья соблазнительно принять за свободу. Места в тундре хватит всем, а пурга и стужа заставляют прижаться друг к другу. Здесь, кажется, каждый знает наизусть Владимира Богораза, еще дореволюционного исследователя Чукотки, который открыл и описал “северный психоз”: от многомесячной зимней бессолнечной депрессии деятельный люд, как в пьянство, отчаянно погружается в интеллектуальный астрал. Там, где витают духи исчезнувших шаманов, возможно все. Все будто бы искривляется, и это тоже свобода, а времени, водки и мухоморов хоть отбавляй.
Юноша из Ухты
“Он мне и на самом деле явился как Иисус, совершающий чудеса”, - со смущенной улыбкой поверженного атеиста вспоминал один чукотский депутат о том, как в анадырскую гавань накануне зимы 2001 года зашел посланный Абрамовичем корабль.
Это было как прорыв блокады. Анадырь превратился в городок с идеальными для российского края света дорогами, пешеходными переходами, перед которыми по-западному останавливаются немногочисленные автомобили. С фитнес-центром, которому, впрочем, местные жители все равно предпочитают рыбалку, с весело разукрашенными домами и даже отремонтированными коммуникациями. С дружелюбными жителями, которые все друг друга знают и не раскланиваются на улицах только потому, что уже сегодня виделись.
Вопрос “Зачем все это Абрамовичу?” смягчает лица самых отъявленных чукотских скептиков. У каждого есть своя история про человеческий фактор. Каноническая версия, принятая на Чукотке, такова: юноша, выросший в Ухте и не понаслышке знающий о тяготах жизни там, где жить вроде бы нельзя, повзрослел, разбогател, купил “Челси” и, оказавшись на Чукотке, обнаружил в себе щемящее человеческое сострадание. И решил спасти отдельно взятые 50 тысяч человек. И спас.
Никто не ставит под сомнение социальный контракт, который в те времена было принято заключать с властью, и от которого было невозможно отказаться. Но сделанное им на самом деле превышало любые обязательства. Абрамович возил детей в лагеря, стариков - на лечение, юных футболистов - в Лондон, на “Стэмфорд Бридж”. Он давал деньги на строительство. На учебу. Он продолжал финансировать чудо из собственных внебюджетных фондов, созданных специально для того, чтобы раздавать деньги. Просто так, не в проект, не в инвестиции. Было ведь понятно, что инвестировать туда, где жить можно только вахтовым образом, бессмысленно.
Он делал то же, что делала советская держава, называя халяву льготами, заменяющими тем, кто вызвался быть символом державного присутствия, нормальную жизнь.

Миллиард за бескорыстие
Бескорыстие и сострадание не были слишком уж расточительными. Половину той четверти бюджета, которую Чукотка формировала сама, давала зарегистрированная здесь “Сибнефть”. Но за работу в неблагоприятных условиях всем зарегистрированным на Чукотке бизнес-структурам чукотской властью были без возражений Москвы дарованы налоговые льготы. Уже это, как подсчитывали экономисты, с лихвой покрыло расходы на чукотское спасение.
Чукотка - вовсе не Эльдорадо, каким иногда его описывают романтики. Да, здесь есть золото, вольфрам, олово. Но нет дорог, по которым все это счастье можно вывозить. Есть и нефть. Но, как объясняют эксперты, сложность добычи такова, что смысл в ней лишь в тот день, когда закончится вся другая нефть на Земле или хотя бы в России.
16 граммов золота на тонну руды считается показателем хорошего месторождения. И одно из таких разрабатывают канадцы. Есть еще одно, готовящееся к разработке, - там шесть граммов на тонну. Казалось бы, не слишком привлекательно. Однако все зависит от накладных расходов.
Структурам Абрамовича лицензии на разработку доставались относительно недорого. Месторождение на Баимской площади обошлось Millhouse в 2008 году чуть больше чем в миллиард рублей. Еще около 100 миллионов долларов, по неофициальным данным, было вложено в месторождение. Известно, что потом за полмиллиарда долларов компании “Полюс-золото” месторождение продано не было. Как полагали эксперты, в ожидании более щедрого покупателя. И в самом деле, в 2012 году источники, близкие к переговорам, заговорили о продаже месторождения австралийско-британской BHP Billiton - за миллиард долларов.

Очень своевременный запрет
Кажется, введенный недавно в России законодательный запрет совмещать государственные должности с зарубежными активами подоспел для самого Абрамовича как нельзя более кстати.
Роман, впрочем, уходить совсем не собирается. Да и уходить незачем, тем более что режиму благоприятствования структурам Абрамовича на Чукотке еще очень долго ничего угрожать не будет.
Во-первых, губернатором остается Роман Копин, который рядом с Абрамовичем с конца 1990-х. Спикерское кресло занял Арамаис Даллакян, ветеран чукотского чиновничества еще с советских времен, тоже не давший Абрамовичу никаких поводов усомниться в своей верности.
Во-вторых, Абрамовичу здесь по-прежнему вспоминают его чудо. Правда, Анадырь так устроен, что такие чудеса с ним надо проделывать раз в 10-20 лет, потому что обновленный ЖКХ надо хотя бы поддерживать, а бюджета на это может не хватить. Второго чуда может уже и не быть.
Так что, наверное, совсем Чукотку Абрамович не бросит. По крайней мере, жителям Чукотки только и остается в это верить. Но эпоха закончена, теперь и формально.
Вадим Дубнов, политический обозреватель “РИА Новости”