На начало года пенсионные накопления, находящиеся в ЕНПФ, составляли 6 триллионов 685 миллиардов тенге. Доходность за 11 месяцев прошлого года немногим превысила восемь процентов (8,15 процента). Пока на сайте итогов доходности за весь 2016 год не озвучено. По итогам года инфляция в стране составила 8,5 процента. Вполне возможно, что доходность пенсионных накоплений к концу года достигла уровня инфляции, сложнее предположить, что она превысила этот показатель. А значит, покупательская способность пенсионных денег в течение 2016 года не увеличилась, оставшись в лучшем случае на уровне конца 2015 года.
По сути, это означает, что даже в случае увеличения пенсионных выплат из фонда в текущем году потенциальные пенсионеры не будут богаче. Ведь размер пенсий - это не просто физический размер суммы, а стоимость этих денег. А она, увы, никак не выросла. И если верить не статистическим данным по инфляции, а реальному росту цен на товары, в том числе первой необходимости, даже уменьшилась.
Ключевой задачей менеджеров ЕНПФ является сбережение и получение инвестиционной доходности пенсионных накоплений. Причем, как говорится в стратегии инвестирования пенсионных активов ЕНПФ, важно получение “реальной доходности в долгосрочной перспективе”. Еще раз уточним, что реальная доходность предполагает рост стоимости активов выше уровня инфляции. У нас она пока в лучшем случае идет голова в голову. И то в тенговом эквиваленте.
К сожалению, в условиях огромной импортозависимости (которая пока, несмотря на все усилия властей, никак не снижается) привязывать накопления на старость к нашей, увы, нестабильной национальной валюте означает потенциальное “обесценивание” старости. Как в старой истории, когда за 20 лет деньги, на которые можно было купить корову, обесценились до стоимости литра молока.
Поэтому, по логике, можно было бы предположить, что менеджеры ЕНПФ, зная о столь печальной участи нашей валюты в последние несколько лет, предпочтут инвестировать пенсионные накопления казахстанцев в валютные инструменты. То есть купят доллары или, например, швейцарские франки, а хотя бы и российские рубли, которые в последнее время демонстрируют неплохой рост к тенге.
Обратимся к все той же стратегии инвестирования.
Согласно документу, совокупный объем инвестирования в иностранные финансовые документы и валюты не должен превышать 50 процентов от объема активов ЕНПФ. Причем в доллары и евро можно вкладывать до 50 процентов всех активов, а в другие валюты - не более 10 процентов. То есть, в принципе, имеется возможность перевести накопления в иностранную валюту и хранить, обеспечивая платежеспособность денег и уберегая их от потенциальных девальваций (кстати, так можно было бы сберечь наши накопления в 2015 году, обеспечив заодно 100-процентную доходность фонда в тенговом эквиваленте).
В прошлом году ЕНПФ инвестировал имеющиеся активы в доллары, евро, малазийские ринггиты, бразильские реалы и рубли. Общий доход от валютных операций составил 13,89 процента. Неплохо.
Впрочем, валютные риски также имеют место - сегодня курс доллара явно ниже, чем, например, год тому назад. Но перспектив, что в течение ближайших 5-7 лет тенге укрепится до докризисного уровня (до 120-150 тенге за доллар), намного меньше, чем угроз еще одной девальвации в случае очередного “завихрения” мирового кризиса.
Можно было бы не только сохранить тенговый эквивалент пенсий, но и приумножить его, разместив средства на депозитах под один-три процента. Конечно, банк всегда может лопнуть. Однако все в той же инвестиционной стратегии четко прописано: размещать пенсионные деньги на депозитах в иностранных банках можно на срок не более шести месяцев. Уж на такой-то короткий срок определить “самочувствие” банка хороший финансовый аналитик ЕНПФ (если такие имеются) может вполне.
Еще один вариант сохранения и приумножения - вложить деньги в самый беспроигрышный актив - золото. Но и тут засада: согласно стратегии, вкладывать в золото активы ЕНПФ можно на срок не более года. Хотя любой мало-мальски грамотный инвестор (а именно грамотными инвестиционными менеджерами должны быть управляющие ЕНПФ) понимает, что золото - тот актив, который принесет хорошую прибыль не через год и даже не через три. В золото вкладывают, чтобы рассчитывать на хорошую прибыль лет через 10-15. Собственно, это и есть та самая “долгосрочная перспектива”, на которую должны работать стратеги фонда.
Конечно, пенсионные деньги - это не тот актив, которым можно рисковать, вкладывая в высокодоходные, но не слишком надежные проекты. Но это и не средства, которые нужно держать мертвым грузом, не заботясь об их прибыльности.
В мире традиционно накопления пенсионных фондов инвестируются в государственные ценные бумаги - самый безрисковый инструмент. Он обеспечивает небольшую, но доходность. Однако такое возможно в том случае, если уровень инфляции намного ниже доходности ГЦБ. В Казахстане же ситуация иная. Доходность по ГЦБ составляет от 5,2 до 12,2 процента. Причем бумаги с самыми высокими ставками датируются нынешним годом. Все остальные - средняя ставка семь процентов, то есть даже не компенсирует уровень инфляции. При этом в портфеле ЕНПФ 44,24 процента всех активов, по данным на начало декабря, были инвестированы в казахстанские государственные ценные бумаги. Сроки погашения бумаг - от 2017 до 2040 года. То есть в случае, если инфляция в стране не упадет ниже семи процентов, доходность по половине всех пенсионных накоплений можно считать нулевой.

В ближайших номерах мы продолжим изучать инвестиционную политику Единого накопительного пенсионного фонда. Хочется надеяться, что к тому времени ЕНПФ опубликует данные по управлению инвестиционными активами за последний месяц прошлого года, чтобы стала видна общая картина в фонде.

Существует много способов, как, с одной стороны, обеспечить безопасность пенсионных накоплений, а с другой - увеличить их доходность. И эти способы во всем мире успешно используются. Знаете ли вы, например, почему так трудно, практически невозможно изменить условия соглашений о разделе продукции, когда речь идет о разработке углеводородных месторождений? В Казахстане это весьма обсуждаемая тема, кстати.
Так вот, дело в том, что нефтяные компании при разработке новых проектов (таких, например, как Кашаган) используют, разумеется, не собственные средства, а заемные. И лучшие инвесторы здесь - как раз пенсионные фонды. Почему лучшие? Потому что бизнесмены используют затем этот статус пенсионных денег как своеобразный щит от всевозможных политических рисков. Ну, к примеру, захочет какая-нибудь не очень стабильная ближневосточная страна, на территории которой добывают нефть, изменить финансовые условия сделки между государством и иностранными нефтяниками в том пункте, сколько кому причитается. А инвесторы и говорят: никак нельзя, деньги-то уважаемых западных пенсионеров. И если урезать их долю, то завтра же по Европе и Америке прокатится волна социальных бунтов. Впрочем, это вряд ли. Скорее раньше наши президенты позвонят вашему и будут всеми возможными средствами убеждать его, что условия менять не стоит.
Вот и получается, что, участвуя в таком весьма выгодном бизнесе, как нефтяной, пенсионные средства будут приносить хорошую доходность, но поскольку здесь вопрос, если угодно, социальный и даже политический, то и безопасность пенсионных накоплений будет гарантирована государством.
И, разумеется, “нефтянка” не исключение. Главное - заботиться о том, как совместить эти вроде бы противоречащие друг другу качества - высокую доходность и безопасность инвестиций, должны не сами пенсионеры, а специально обученные профессионалы, которых и хотелось бы видеть во главе пенсионных фондов. А не нынешних, с позволения сказать, менеджеров, которых хватает лишь на то, чтобы увести народные деньги (да и то, как выясняется, чисто “обтяпать” не могут...)
Астана