Наталья Бойко
Группа “СерьГа” впервые за пятнадцать лет своей творческой жизни посетила южную столицу. Как, собственно, и другие города своего казахстанского тура - Астану и Караганду. Тот контакт, который происходит у музыкантов с публикой во время концертов, можно назвать полной, искренней, взаимной любовью. И становишься еще на несколько шагов ближе к музыке, к творчеству этой невероятно теплой и светлой группы, тон которой задает ее основатель и бессменный лидер Сергей Галанин. Сергей и вне сцены искренен, открыт, приветлив, чертовски обаятелен и коммуникабелен

Единство
концертного духа
- Алматы - последний город в Вашем гастрольном туре по Казахстану. Судя по отзывам с предыдущих концертов, Вам удалось завести даже “холодную” северную публику Казахстана.
- Ну да. Люди неохотно, конечно, ходят за деньги на концерты. Но те, кто приходит, всегда остаются довольны. Мы за годы своей творческой деятельности научились управлять тем, что происходит на концерте. Это нам самим доставляет удовольствие. Это процесс очень приятный, когда получается такое единство духа, и это очень важно.
- Вы мобилизуетесь, выходя на сцену?
- Однозначно. Все это происходит после первых аккордов.
- А что нужно для Вас лично, что важно как для музыканта, чтобы концерт прошел на правильном, в Вашем понимании, уровне? Может, это качество звука или наличие большого количества людей в зале?
- Звук, конечно, в том числе. Но это, в общем, не главное. Главное - нам самим быть предельно искренними, вот и все. И тогда любой человек, пришедший на концерт случайно или специально, это почувствует. Со специально пришедшим всегда легче, а с тем, кто пришел за компанию, сложнее, но если ты предельно искренен, то всегда перетягиваешь его на свою сторону. Он с удивлением открывает в тебе что-то для себя, не то что бы новое, а вообще совсем другое. Мы же в некотором роде тоже продукт шоу-бизнеса. А это все основано на каких-то телевизионных съемках, на пластинках, на радиоэфирах. И это все на самом деле создает о нас неправильную картину в целом. Самая правильная картина - это концерт. От пластинки не всегда легко добиться того тепла, которое чувствуется на концерте. Вот за последние две своих пластинки мне не стыдно. И за первую. Но остальные я сам сейчас не люблю слушать.

Уже
не революционеры
- Недавно кто-то сказал, да это уже и многие музыканты осознают, что революция уже никого не вдохновляет....
- А знаете, что сказал Боб Дилан два года назад? Миру не нужны новые песни - это еще жестче, но я скажу, мы же в клубе “Жесть” находимся. И вы замечаете по всему миру такой интерес к старым вещам кавер-версий.
- Да, того, что было создано на рубеже 60-70-х, может, уже и не будет. Потому что времена мейнстрима проходят. А новые формы, они настолько неубедительны и вторичны, что ничего интересного, собственно, и нет, что могло бы войти в историю.
- Вы берете на себя такую ответственность это заявлять?
- Нет, я, может, действительно просто мало знаю о современной музыке. Ну и соглашусь, сказала слишком утрированно. Есть, естественно, редкие команды, которые, скорее, исключение.
- Мне ближе те, в чьем творчестве присутствует мелодизм. Осталось, знаете, старомодное желание написать мелодию. Но возьмите Muse, возьмите группу Cool Play, ведь есть же приличные люди! Но для меня первична даже не мелодия, а первична, конечно, энергия, которая от людей исходит, и ты чувствуешь ее - вот прет из них она по-настоящему. Они сильны духом, они сексуальны, интересны внешне. Все вместе мы это как-то ощущаем. Но если в этом еще присутствует мелодия - то для меня вообще это подарок, праздник!
- Мы тут недавно обсуждали животрепещущую тему. Что Вы думаете о формировании вкуса? Нужно ли воспитывать в маленьком человеке любовь к хорошей музыке или он сам должен, повзрослев, сформировать свой вкус? А если он ничего, кроме тюремного шансона, с детства не слышал, если он никогда не был на классическом концерте, сможет ли вкус сформироваться?
- А если не будет ребенок слушать нормальную музыку и ходить на классические концерты, будет ли вообще толк от этого ребенка в целом? Бывают, конечно, разные варианты, исключения. Не будем уж здесь, знаете, ставить здоровый крест маркером, конечно. Но, по идее, я с вами как-то солидарен. По большей части то, что у нас массово на нашем постсоветском пространстве называют шансоном, это не та музыка, которая несет в себе что-то настоящее от этого движения. Есть отдельные исполнители, конечно, которые реально повидали жизнь, и ты им как-то веришь в этом смысле. Но мне ближе то, что написал Владимир Семенович Высоцкий в этом плане. И ему как-то больше веришь, чем тем, кто часто заявляет, что они прошли огонь и воду. Хотя я повторюсь, что есть, наверное, отдельные исполнители, я не особо наблюдаю за ними, которые могут зацепить и в какой-то рифме, в музыкальном, может быть, плане. Но это действительно исключение. Но, Вы знаете, стоящего везде не так уж много.
Оставим уж шансон. Перейдем на себя. В общем-то и у нас полно такого, за что не стыдно, но это не что-то такое революционное, скажем так. Вот взять хотя бы нас. Уже не революционеры. Но мы научились очень важным вещам. То, что мы делаем, мы делаем по-настоящему, и лучше нас мало кто это сделает. Такие есть, но их немного.

Мы просто пишем
песни
- Вот Вы говорите об энергетике. И у Вас бешеная энергетика на концерте. Связано это как-то с ощущением себя вне времени? Насколько Вы чувствуете возраст и зависимость от него?
- Я думаю, что любой человек, в конце концов, приходит к такому главному моменту трагизма. Душа остается молодой, а физиология начинает подводить. Секрет бодрости очень прост. Если ты занимаешься делом, которое тебе нравится, и ты понимаешь, что ты на своем месте, и никому не мешаешь, и в определенном смысле для кого-то даже не просто интересен, а необходим, - осознание этого всего и есть эликсир молодости, лучше любой пластики. Если это есть в твоей жизни - это большое счастье человеческое, и ты в этом смысле долго-долго и продолжительно можешь всех радовать какими-то своими умозаключениями, своим взглядом на жизнь. Чем мы, в принципе, и занимаемся. Мы же не делаем ничего сверхъестественного, мы просто пишем песни, и, к счастью, это кому-то нужно. Ну и дай бог, чтоб было просто здоровье. Гитару держать на своем пузе, которое пока, может, и не очень заметно, хочется, пока держат ноги.
- В Вашем случае сама сцена - уже эликсир.
- Вообще это огромное удовольствие - ощущать себя на сцене. Ты чувствуешь себя каким-то действительно таким свежим, особенно во время концерта. Понимаешь, что на тебя смотрят, ну не будем говорить о педофилии, восемнадцатилетние девушки. Ты, конечно, не тот, что был раньше, и ты уже не используешь это в неких корыстных целях. Но это очень приятно. Это очень полезно для тебя самого, и в этом смысле происходит некий обмен. И они тоже понимают, что ты их не будешь использовать, что ты с ними говоришь на хорошем, человеческом взрослом языке. И в этом смысле они тоже становятся на ступеньку выше, не теряя своих прелестных девичьих форм, и у них еще что-то начинает шевелиться внутри, понимаете? И сердце, может быть, как-то по-другому начинает работать. И мы вот такие, какие мы есть. Либо мы нравимся, либо не нравимся. И для того, чтобы определить, нравимся мы или нет, лучше, конечно, прийти на концерт. Потому что это главный лакмус.