Алима Унгарбаева
Гоша Куценко снимается в казахстанском фильме “Рывок”. Это лента о молодом баскетболисте, преодолевшем превратности судьбы. У Гоши в фильме небольшая, но значимая роль, за которую ему, по слухам, платят по полторы тысячи у.е. за съемочный день

О съемках в Алматы: Я не в первый раз в Алматы, но в первый раз принимаю участие в съемках. Сегодня снимали на стройке. После съемок заехали на час в отель поспать. И когда меня через час разбудили, я спросонок сказал: “Мне снилось, что я был на стройке сегодня”. Очень забавно.
Я сегодня с утра общался с турецкими рабочими. Надел смешную каску и мне надо было придумать реплику. И я подходил к рабочим, пытаясь с ними разговаривать. А они от меня шарахались. Я им сказал одно слово. Оказалось, что турецкие рабочие ничего не понимают по-русски, меня они не знают. А я зачем-то сказал одно турецкое слово, которое выучил в “Турецком гамбите” еще. Мне сказали потом, что слово это связано с глаголом “ударю”.
Вот так мы работаем, снимаем много. Ребята снимали серьезное кино, но с появлением моего героя, по-моему, начнется комедия. Я часто снимался у казахстанских режиссеров, чаще, чем у украинских. Тимур Бекмамбетов, Абай Карпыков. Можно и Егора Кончаловского сюда добавить.
О ролях: Любимая та роль, которая еще не родилась. Конечно, было в теле Орбакайте, я вам скажу, хорошо. Ненадолго оказаться в теле женщины - это приятно. Если без последствий.
- А каково Вам было в постели с Кристиной Орбакайте?
- Да у нас была всего одна постельная сцена. Когда я был мужчиной или когда я был женщиной, вас интересует? Потому что я был и тем, и другой. Когда я был мужчиной, то мы спали. Спиной к спине. А вот когда женщиной, тогда мы занимались любовью. Это я точно помню. Все время звонил ее муж. В эти моменты обязательно. Как постельная сцена, звонил супруг и спрашивал, что она делает. Она говорит: “Что-что? В постели с Куценко...”
О продюсерской деятельности: Фильм “Дикари” я не снимал, снимал режиссер. Я пытался его нелепо продюсировать. Это было похоже на моего героя в нынешней картине, потому что от нас сбежали все продюсеры и кончились деньги. И я заложил свою собственность и доделал картину. Вот такой у меня опыт. Больше, надеюсь, я этим заниматься не буду. Каждому свое. Продюсировать картину должен продюсер.
О музыкальном творчестве: Я так боялся публично выступать, у меня такой домашний баритон. И стиль моих песен - это шепоты и крики, я так это называю. И как раз тогда я прошептал и прокричал песни Владимира Семеновича Высоцкого. И все началось с “Коней”. Мы пели в Звездном городке. Помню, все актеры очень волновались. Это всегда очень волнительное занятие. Все ощущают дикую ответственность, потому что все знают эти тексты. Это не просто тексты какой-то группы, это огромная ассоциация с жизнью. И каждое слово Владимира Семеновича - это образ, это время. И каждый человек, когда прослушивает песни Высоцкого, улетает на двадцать лет назад.
Многие актеры пели по бумажке. Потому что выходили, пробовали петь и сбивались. И я рискнул спеть “Коней” - одну из самых сложных песен. И проклинал себя ужасно. Я помню эту историю, я ее очень стеснялся рассказывать. Но сейчас рассказываю.
Когда я вышел петь и передо мной сидели космонавты, то меня как-то это отвлекало, внимание стало раздваиваться. Я, не видя ничего, стал вспоминать слова. Думаю: “Ну все, сейчас собьюсь”. Спел куплет, дошел до припева и думаю: “Ну, Господи, припев-то я с детства помню. Сейчас проскочу”. Но когда пел слова: “Чуть помедленнее кони”, чуть не оговорился и не спел вместо “кони” - “пони”. Представляете, поешь песни Высоцкого в Звездном городке и выдаешь: “Чуть помедленнее, пони!” У меня это уже готово было сорваться с языка. Но в последний момент Владимир Семенович меня просто подхватил за шиворот. И я спел - “кони”. А пони проскакали мимо. И от этого я раскололся, рассмеялся внутренне.
Я улыбнулся и меня это полностью расслабило. Я подумал, что не один стою на сцене и кто-то меня курирует. Я с улыбкой допел сложную песню про смерть, про гибель, и это придало мне какую-то мощь. Я понял кое-что о жизни в этот момент. А потом год за годом, я участвовал в этих концертах.
В этом году мы спели песню, которую я давно хотел спеть и не знал, как к ней подступиться. У меня проблема: всегда выбираю длинные песни, а на “Первом канале” очень все дорого, но, тем не менее, ее оставили. Мы пели СОС - “Спасите наши души”. “Песня про кризис” - я ее так называю. Спасибо Владимиру Семеновичу за эти песни, я вырос на них, потому что мой отец очень любил Высоцкого. А еще я Цоя пою на концертах. Пожалуй, два поэта, с которыми я ассоциирую свою жизнь.
- А Вы сильно ощущаете кризис?
- У вас нет. У вас так все спокойно, ровно. Кризис в людях наблюдается. Я, много гастролируя с театром, езжу по России и вижу, как меняется жизнь. Но у вас спокойней. Улыбчивые люди. Может, это со мной так обращаются? У вас теплее как-то и по градусам, и по взаимоотношениям. Москва в этом более ускорена и там кризис более ощутим.
О налогах: Вы являетесь индивидуальным предпринимателем. Платите налоги. У нас, например, не все звезды платят налоги.
- Какой лояльный президент у вас. Да, мы только сегодня обсуждали договор, и я убедился в очередной раз, что я послушный налогоплательщик. А чего бы их не платить? Мне даже прикольно их платить, потому что, когда готовится отчет, я всегда спрашиваю своего юриста: “Сколько мы платим в этот раз?” Она называет цифру, и по ней, по этой сумме, я понимаю, что кое-что заработал в этом году. Меня это радует. Значит, я работал, значит, я живой. Я люблю делиться, если у меня что-то есть. Потому что в свое время делились со мной. И спасибо моим друзьям, которые в девяностые годы, когда у меня не было ничего, мне много помогали. Помогали мне делать первое кино.
О педагогической деятельности: Ну каким я был педагогом? Я чуть не женился два раза. Да мы просто весело проводили время, ходили в клубы, выпивали вместе. Я такой был щадящий педагог. И так и не сделал дипломный спектакль. Да какой я педагог? Посмотрите на меня. У меня написано несколько сценариев, я хочу снять кино, но понимаю, что это будет веселое времяпрепровождение. Здесь нужно иметь волю, нужно быть собранным и держать столько вещей в голове. Я скорее музыкант, нежели педагог.
Об отношении к спорту: Я сейчас почти не занимаюсь, потому что пару лет назад получил травму колена, примерно было так же, как у героя фильма “Рывок”, в котором я снимаюсь. А раньше любил экстремальные виды спорта. На доске катаюсь. Ездил с дочкой на закрытие Олимпиады в Пекине и плакал. Я понял, что вся наша страна держится на военных и на спортсменах. До этого как раз был в Осетии. На третий день после начала войны поехал. Хотел правды. Услышать и увидеть все своими глазами.
В Цхинвал меня не пустили, там еще шли военные действия. Но я был во Владикавказе два дня. Был в госпиталях и видел много беженцев, раненых. И я узнал эту правду. И после этого, неделю спустя, я оказался в Пекине. Из тяжелого ада я улетел в рай. Я познакомился со многими спортсменами там. Также и из Казахстана. Мне посчастливилось, я видел, как прыгает наша Лена Исинбаева. И посвятил ей стихи.
О собственных стихах: Это такая интимная область, у меня сейчас очень грустные стихи, я вам скажу - в связи с последними событиями в моей личной жизни. Я, кстати, ночью сегодня придумал какие-то стихи.
О фильме “Рывок” и о рывках: Сегодня мы звонили в Москву проконсультироваться насчет болезни для главного героя. Чтобы была болезнь. Было лечение. Была философия. Болезнь, которую мы в итоге придумали, называется в медицине “ужасная триада”. Готовое название для фильма. В России бы так и назвали. А все бы пошли, думая, что фильм о мафии.
Здесь же “Рывок”. Я вообще люблю и уважаю людей, которые не боятся делать рывки в своей жизни. Я так пришел в театр, тоже рывком. Вот мне нужно совершить еще один рывок в жизни, который я никак не могу совершить. Жениться. Но такие рывки обычно делают по молодости.
О девушках: Какие мне нравятся девушки? Вы напрашиваетесь на комплимент? Как вы думаете, зачем я приехал в Алматы? В кино сниматься, что ли? Не наснимался еще, думаете? Конечно, я хожу и питаюсь вашей красотой. Мне очень нравятся ваши девушки. Мне, правда, сложно порой произносить имена, поэтому я учу их в переводах. Мы даже стих сегодня сочиняли смешной: “Звездочки ночью, ласточки днем, так и живем, так и живем...”
О личном: Сердце, пожалуй, несвободно, но я свободен. Со мной тяжело сосуществовать, что продемонстрировал я за последние семь лет, и поэтому я сейчас один.
- А типаж? Может, из Ваших партнеров по съемкам? Например, Кристина?
- Я знаю всех трех ее мужей, у нас общие друзья (смеется). Я вырос на ее песнях.... А она на моих фильмах. Вы пробиваете, чтобы я какую-то клубничку подкинул? Я вообще сейчас в таком положении, что могу говорить все что угодно. Но, к сожалению, сказать нечего. Я однажды любил актрису и люблю ее по-прежнему. Но с актрисами, знаете, лучше не связываться. Лучше с ними играть.
О доме и о подарках: С тех пор как я начал платить налоги, мне удалось скопить небольшую сумму и приобрести себе квартиру. Я живу сейчас на “Смоленке”, у меня там появилось жилье. Оно небольшое, но очень уютное.
- А “мерседесы” Вам по-прежнему дарят?
- Нет, “мерседесы” я теперь отбираю, вымогаю. Да нет, не дарят мне уже “мерседесы”, я уже не в том возрасте. Теперь я скорее дарю те “мерседесы”, которые мне когда-то подарили. Вообще я сейчас в том возрасте, когда нужно ходить пешком. Мечтаю действительно сюда приехать в июне. Хочу приехать на недельку, привезти группу, сыграть концерт. Если увидите рекламу, знайте, что какой-то клуб рискнул пригласить нас. Может, в Астану съездим. И хочу здесь снять с ребятами видео (имеет в виду съемочную группу). Вот привез им песни. Чтоб они выбрали одну. Хочу в горах снять красивую песню о любви. Возможно, мы ее еще напишем. И походить пешком хочу, у вас очень красиво.