Ольга Шишанова
В Казахстане не утихают споры о необходимости субсидирования сельского хозяйства. Минсельхоз республики предлагает реформировать эту систему, но наталкивается на предложения “пересмотреть” свою точку зрения

Сегодня отечественная сельхозпродукция фактически неконкурентоспособна. По данным Всемирного банка развития, производительность труда в сельском хозяйстве в республике в пять раз ниже, чем даже в Восточной Европе, не говоря уже о странах ЕС. Во многом как эксперты, так и сами аграрии ссылаются на природно-климатические условия Казахстана, которые давно уже стали практической отговоркой в случае проблем с урожаем. Понятно, однако, что проблема не только в непростых климатических условиях, которые в Казахстане практически одинаковы с той же Канадой, где цифры урожая тем не менее складываются не в пользу Казахстана.
Проблема - в несовершенстве АПК, в принятии многочисленных программ, в том числе касающихся развития села, но на практике так ни к чему и не приводящих. Достаточно вспомнить 2003-2005 годы, которые были объявлены годами поддержки села и на что было выделено только в первый год более 100 миллиардов тенге, во второй - более 50 миллиардов. Или Госпрограмму развития сельских территорий, рассчитанную на 2004-2010 годы, в результате которой предполагалось не только поднять качество пшеницы, но даже увеличить экспорт зерновых до 32 миллионов тонн. Не говоря уже о попытках создания на селе “достойной среды обитания”. На деле все это привело к тому, что государственные средства использовались нерационально и не по целевому назначению.

Дошло до того, что даже президенту республики пришлось в своих официальных заявлениях не раз подчеркивать, что “субсидии должны получать лишь товаропроизводители, внедряющие передовые технологии, которые выращивают востребованную сельскохозяйственную продукцию, культуру, которую нам надо”, а вовсе не предприниматель, который получает от государства субсидии, но не модернизирует свое производство, не занимается увеличением объемов выпускаемой продукции, не осваивает новые земли.
Параллельно вскрылось и другое - незаконная посредническая роль между государством и предпринимателем, то есть теневые структуры внутри исполнительной власти, которые во многих случаях не позволяли доводить до конечного получателя запланированную государством поддержку.
Итог - основные показатели продуктивности животноводства и урожайности растениеводства в республике по-прежнему отстают от мировых. Например, средний живой вес одной головы КРС в Казахстане составляет 300 килограммов, а в таких странах как США, Канада и Германия данный показатель превышает 500 килограммов. Средний надой молока на одну корову в нашей стране - 2,2 тысячи килограммов в год, в США - 8,6, в Канаде - 7,8, в Германии - 6,7, в России - 3,5 тысячи килограммов. Урожайность пшеницы в РК за все эти годы в среднем не превышала 10,8 центнера с гектара, в то время как в США эта цифра - 31,7 центнера, в Канаде - 35,9, в России - 22,3 центнера с гектара.
Между тем, по словам министра МСХ РК Асылжана Мамытбекова, господдержка казахстанских крестьян в ближайшие четыре года должна будет возрасти в 4,5 раза. Вот только на что и на кого могут быть снова потрачены эти деньги, затрудняются ответить все, кроме главы аграрного ведомства, по твердому убеждению которого эти средства необходимо оптимизировать. То есть перераспределить финансирование с нестимулирующих субсидий и государственных расходов на более эффективные виды господдержки, поскольку девальвация той же российской валюты и экспансия российских продуктов на казахстанский рынок, вступление Казахстана в ВТО, санкционное противостояние РФ и европейских стран требуют прагматичных подходов к господдержке АПК.
В поиске решений министр приводит опыт стран Кернской группы, в числе которых Австралия, Канада, Новая Зеландия, страны Латинской Америки. Главными принципами в этих государствах являются либерализация сельскохозяйственной торговли, уменьшение прямой государственной поддержки, отмена экспортного субсидирования. При этом страны Кернской группы, не используя прямую поддержку сельскохозяйственного производства, показывают все более высокий рост совокупной производительности факторов производства в период после отмены субсидий. Так, уровень государственной поддержки в период с 1986 по 2011 год в Новой Зеландии снизился в 24 раза, в Австралии - в четыре раза и в Канаде - в 2,6 раза.
Субсидирование же в упомянутых странах нацелено на то, чтобы отрасль была более экологичной, а фермеры - более благополучными. В числе инструментов таких стран - развитие инфраструктуры села, помощь в модернизации оборудования, субсидирование процентов по кредитам, финансирование аграрных вузов. Эти инструменты стимулируют сельхозпроизводителей повышать свою эффективность и работать на долгосрочную перспективу, в то время как прямые дотации просто поддерживали хозяйства на плаву. Что, в общем-то, происходило и происходит сегодня в Казахстане.
В то время как опыт Новой Зеландии и Австралии показал, что фермеры способны процветать в условиях отсутствия государственной поддержки. В этих странах были в одностороннем порядке проведены реформы, включавшие ликвидацию импортных барьеров и субсидий для поддержания внутренних цен. Как и ожидалось, некоторые фермерские хозяйства вынуждены были свернуть свой бизнес, зато многие другие изменили специализацию в соответствии с потребительским спросом. Результатом стало не масштабное сокращение аграрного сектора, а резкий рост его инновационной составляющей, производительности труда и, как следствие, объемов производства.
Эту же идею пытается сегодня внедрить Минсельхоз Казахстана. И, возможно, стоит прислушаться к этому предложению, особенно на фоне предыдущих неудачных программ, нацеленных на развитие села. Потому что Казахстану не нужно дешевое и неэффективное сельское хозяйство, которое сегодня можно наблюдать в большинстве регионов республики. Необходимо стремиться к высокотехнологичному предприятию, которое сможет не только обеспечивать продукцией республику, но и поставлять излишки на экспорт, быть конкурентоспособным в рамках ЕАЭС. Все это смогут создавать лишь самые крупные, успешные товаропроизводители, которые будут получать субсидирование действительно по назначению. Пусть их будет немного, но зато они будут эффективны и смогут правильно воспользоваться выделенными средствами господдержки.
Остальные могут и должны будут уехать в город, переквалифицироваться, найти себя в новой жизни, но только не быть постоянными иждивенцами, тратя бюджетные деньги и занимаясь при этом суррогатом сельскохозяйственного производства. Те же, кто ратует за прежнее равноправное субсидирование, могут как искренне заблуждаться, так и, вполне возможно, лоббировать определенные интересы.
Поскольку, как уже говорилось, субсидирование, распределяемое на уровне местной исполнительной власти, - лакомый кусочек для некоторых чиновников, которые благодаря вот такому “попрошайничеству” успешно паразитируют на бюджетных средствах.


Астана