Юлиана Жихорь
В последние годы в Казахстане отмечаются резкий всплеск антикоррупционных разбирательств и рост числа осужденных (и наказанных) за коррупционные преступления. Власти связывают это с провозглашенной антикоррупционной политикой и активным применением на практике норм старого Закона “О борьбе с коррупцией”, датируемого 1998 годом.

Однако на днях появилась и другая точка зрения. Дело в том, что, по мнению главы Агентства по делам госслужбы и противодействию коррупции Кайрата Кожамжарова, просто нормы закона уж слишком суровы. И не исключено, их скоро смягчат

Как утверждает высокопоставленный чиновник, зачастую мы за коррупцию принимаем не коррупцию, а простую лень (или наоборот, чрезмерную активность) чиновников. И уж сильно сурово их за это наказываем - сразу увольнением. В результате, как сетовали региональные чиновники во время прошедшего в Астане круглого стола по вопросам совершенствования госслужбы, в местных акиматах возникает дефицит кадров: одних увольняют, других на вакантные места набрать не могут - люди боятся. Особенно страдают самые “коррупциогенные” отделы - строительства и ЖКХ. Как объясняют в акиматах, там проводится слишком много государственных закупок и, соответственно, проверок. И буквально каждое второе нарушение подпадает под статью 12 Закона “О борьбе с коррупцией”.
Здесь будет к месту рассказать подробней, что это за статья. Она приводит перечень не собственно коррупционных правонарушений, а лишь создающих условия для коррупции. Среди них неправомерное вмешательство в деятельность других государственных органов, организаций; использование своих служебных полномочий при решении вопросов, связанных с удовлетворением материальных интересов указанных лиц либо их близких родственников и свойственников; протекционизм при продвижении по госслужбе и в компаниях квазигосударственного сектора; лоббирование чьих-либо интересов при подготовке и принятии решений; оказание содействия в осуществлении предпринимательской и иной связанной с извлечением дохода деятельности; дарение подарков и оказание неслужебных услуг вышестоящим официальным лицам для получения с использованием должностных полномочий указанных лиц имущественной выгоды, блага либо преимущества; участие в азартных играх денежного или иного имущественного характера с вышестоящими или нижестоящими либо находящимися с ними в иной зависимости по службе или работе должностными лицами. И многое другое.
И всех чиновников в случае первого нарушения этих норм ждет понижение в должности, а в случае отсутствия вакантной нижестоящей должности - дисциплинарное взыскание в виде предупреждения о неполном служебном соответствии. При повторном нарушении в течение года - “увольнение с должности или иное освобождение от выполнения государственных функций в установленном законом порядке”. И, судя по заявлениям с мест, что должности вакантны, многие трудившиеся на них были-таки уличены в подобных правонарушениях, как минимум, по разу.
Так вот, по мнению Кожамжарова, “коррупция должна сопровождаться обязательно использованием служебного положения для получения имущественных благ для себя либо для третьих лиц”. “Другие процедурные вопросы, допустим, те же вопросы нарушения сроков рассмотрения и так далее - ни в коем случае нельзя относить к коррупционным правонарушениям, которые, во-первых, и статистику портят, а во-вторых, мы на самом деле лишаемся порой сотрудников, специалистов наших исполнительных органов”, - заявил он.
И это не просто слова. Сейчас разрабатывается новый проект закона “О борьбе с коррупцией”. И, судя по всему, из него вообще хотят убрать этот пресловутый перечень правонарушений, создающих условия для коррупции. А пока территориальные подразделения Агентства получили задание “осторожно” подходить к применению норм этой статьи закона.
...Как известно, в Китае недобросовестных чиновников, бывает, приговаривают к высшей мере наказания (ну если в особо крупных размерах). Но то - в Китае, у них людей много. Нам же, судя по всему, не пристало разбрасываться опытными кадрами, даже если они, скажем так, и не совсем безупречны...

Астана