В тени великих есть возвышенный приют

Лагерный сюжет
Вся неделя полнилась сообщениями о московском лагере оппозиции на Чистых прудах. Какая-то ироническая нелепость взяла и связала этот лагерный анекдот с нашей страной, ибо разбито стойбище оппозиционеров было возле памятника Абаю. Получилось это, как говорят сами устроители балагана, случайно, но ведь и у случайностей бывают внутренние закономерности.
Чего хотели лагерники? Отмены прошедших в России президентских выборов и отставки Путина. Вот можно все понять: и недовольство людей нынешней жизнью в России, и коррупцией, и всякими другими неудобствами - но истинных причин этого лагеря понять невозможно. Неужели кто-то из этих “отважных” людей, ночующих возле Абая, всерьез полагал, что эти ночевки и эта маевка могут на что-то в России повлиять? И президент Владимир Путин возьмет, да и придет к лагерю и скажет: “Ну, ладно, ваша взяла, ухожу”.
Есть, правда, мнение, что лагерь должен был спровоцировать российский Майдан, как когда-то на Украине, который помог бы российской оппозиции усадить власть за стол неких переговоров. А там - отмена выборов, новая перестройка и т.д.
Но со стороны все это сильно напоминало новый диссидюжник (от слова диссидент или диссидюк), то есть бессильный протест после проигранных выборов, когда последняя надежда на уход ненавистного Путина тает даже в миражах с каждым днем, а расходиться не хочется, и что дальше делать - неизвестно и страшно. Остается только хоть как-то еще побузить, попортить ненавистному режиму кровушки да себя перед телекамерами попиарить.
Но вот что привлекло наше внимание. Публика, которая составляла основу лагеря возле памятника Абаю, и вся эта рьяно поддерживавшая лагерь пресловутая московская интеллигентщина во главе с беллетристом Чхартишвили-Акуниным считается вроде бы культурной, образованной и даже местами интеллектуальной. Сама она себя называет креативным классом. И повсеместно противопоставляет себя прочим плебеям, вроде рабочих с Урала, поддержавших Путина.
Одна из видных фигур этого лагеря - публицистка Латынина - и вовсе назвала своих единомышленников дельфинами, а своих противников - анчоусами. Предельно культурно и интеллигентно. Но сейчас не об их взаимной ненависти. Все, кто наблюдал за развитием лагерного сюжета, наверняка обратили внимание на то, как выражали свое отношение лагерники к символу своего стояния - к памятнику Абаю. Как это все было “культурно” и “уважительно”. Приводить здесь все эти “интеллигентные” эпитеты, сравнения и остроты в адрес великого поэта, мыслителя, философа - значит опять сеять не разумное, доброе, вечное, что сеял он, а уподобляться российским оппозиционным лагерникам с Чистых прудов и разбрасывать всякую гадость.
И многие наши соотечественники поневоле задались наивным вопросом: если эти “интеллигенты”, ставящие себя намного выше своих оппонентов, так себя ведут, еще не добившись власти, то что от них ждать, если они ея, не приведи Господи, добьются? Так и хотелось сказать некоторым из этих “аристократов духа”: вы бы вели себя поприличнее, ведь все же возле национальной гордости бузите, в тени народного гения. Нужно, наверное, быть поделикатнее, держать себя как-то более воспитанно и культурно. И воздерживаться от своей спеси и высокомерия. Ведь политика политикой, но и о порядочности не мешает даже в политике иногда вспоминать.
Но говорить, скорее всего, было бы об этом излишне. Диссидюжник, он и есть диссидюжник. А диссидюк - это, по его собственному мнению, соль земли, и все, что он говорит, делает и пишет - это почти истина и последняя честность. Даже если его реализация выражается в гротескном, мусорном сборище на грязных матрацах.
Так что последний московский сюжет получился вполне контрастный. С одной стороны - мудрый, великий Абай. С другой - исполненная снобизма московская диссидюжная политиканствующая “тусовка”. И, несмотря на то, что она теснилась возле Абая, они никак с ним не были вместе. И не могли быть.