Айгерим Бейсенбаева
Звезда российского современного театра режиссер Роман Виктюк вновь колдует на казахстанской сцене. На этот раз он представил отечественному зрителю трагическую историю бессмертной любви по Фридриху Шиллеру.
В пьесе “Коварство и любовь”, поставленной впервые на казахском языке, много того, что никого не оставит равнодушными: политики, интриг, любви и рок-музыки. А души главных героев, молодых влюбленных, воссоединяются навсегда под музыку Дженис Джоплин

Когда Роман Григорьевич пришел в ТЮЗ имени Мусрепова, он не планировал ставить известную пьесу Шиллера “Коварство и любовь”, но главный режиссер театра Талгат Теменов настоял на постановке классики. Виктюк, поставивший спектакль за полтора месяца, планировал побывать на премьере, а на следующий день уже улететь в Нью-Йорк, ставить спектакль уже там.
Пьеса известного немецкого драматурга Фридриха Шиллера была написана полтора столетия назад, но ее основные идеи о несправедливости, которую творят сильные мира сего, об интригах, неуемной жажде власти и силе бессмертной любви сына президента Фердинанда и дочери простого музыканта Луизы актуальны и сейчас и не могут не вызвать душевного трепета. Тем более если это полная ярких пластических акцентов постановка Виктюка.
В день сдачи спектакля скандально известный режиссер Роман Григорьевич был оживлен, встревожен, по-отечески подбадривал артистов и шутил с журналистами. По его словам, он не всегда так добр и за полтора месяца работы с актерами казахского ТЮЗа научил их не только чувствовать трагизм пьесы, но и нецензурно выражаться. Любой спич режиссера походит на театральный монолог, в своих пламенных речах он хвалил казахскую классическую театральную школу, ругал местные рестораны в четыре звезды и вспоминал былое.
“Всегда самое сложное - это начинать, - поделился впечатлениями режиссер. - Это как в пионерском лагере, когда нас вызывали физкультурники, протаскивали красную ленту, поднимали стартовый пистолет и кричали: “Раз! Два! Три!” - и ты бежишь! Не знаешь, куда, но понимаешь, если остановишься, будет плохо. Точнее, не будет ничего. И даже если попадается пропасть, то сила, которая тебя несет, позволит тебе ее перепрыгнуть. Артист должен найти в себе силы совершить этот прыжок.
Актеры здесь раскрыли то, о существовании чего они даже не подозревали. Они как дети. У детей не бывает слова “нет”, у них всегда “да”. И вот задача режиссера получить это “да”. Это не просто, но коллектив здесь воспитан правильно, здесь есть основа. Поставить такой серьезный спектакль очень не просто, тем более за такое короткое время. Это редкий случай.
Пьеса написана почти два столетия назад, и когда протягиваешь нити идеи Шиллера в сегодняшний день, и появляется искра и ток, то видишь, что эта пьеса жива. На мой взгляд, есть только две пьесы в мире, актуальные для современного театра. Это “Гамлет” и “Коварство и любовь”. Все. Это те высокие духом пьесы, которые люди должны услышать. Преступление не исчезает, а любовь в них просто агонизирует. Сегодня мы чаще принимаем за высоту убеждений пошлость и разврат. А это пьеса - просто крик, вопль, песня.
Это мое отношение к пьесе, и они (актеры. - “НП”) это почувствовали. Они открывают дверь, а мир лежит во тьме, зло чувствует себя полновластным, и тут сразу начинается сопротивление. Эти два героя уже в клетке.
И нельзя было предположить, справятся они с этим или нет. Но теперь-то знаю, что да. Я много спектаклей видел и ставил, но так, как прощаются с жизнью и с тобой эти двое ребят...Ужас!”
По словам Виктюка, эту пьесу прославленного немецкого поэта и драматурга уместнее всего показывать в восточных странах. Пьеса, по его мнению, очень близка этой части земного шара по причине того, что в ней использованы элементы всех тех духовных, магических сил, которые на Востоке до сих пор сильны.
Роман Викторович поставил пьесу за полтора месяца, когда его позвали, он ни минуты не сомневался. Вообще, задумываться над собственными способностями и успехами, по его мнению, не нужно, а более того, вредно. Думать о собственном счастье на данный момент - это признавать, что все, что было до этого, не было удачей.
“На постановку спектакля действительно может уйти полтора месяца, как здесь. А может и пять лет, как у меня бывало. Во МХАТе я однажды репетировал семь лет! Это была “Татуированная роза”. Семь лет! И мы репетировали каждый день. А то, что было здесь, - это полет.
У нас отношения с казахстанскими театрами по любви. Когда просто за деньги - это прямой расчет. А я жду, пока здесь кто-нибудь шелохнет крыльями, и сразу лечу сюда. Мама дорогая! Пять часов перелета, неизвестно, сколько часов здесь, и скоро я опять уже лечу черт знает куда, в Нью-Йорк, а на следующее утро у меня уже там пресс-конференция”.
Поэтический перевод пьесы “Коварство и любовь” на казахский язык был осуществлен руководителем театра имени Мусрепова режиссером Талгатом Теменовым. Роман Григорьевич работал с актерами, которые читали реплики на казахском языке, и, по его словам, разность языков не вызвала абсолютно никаких проблем: “Перевод пьесы на казахский язык замечательный. Должен заметить, что поэтический перевод был сделан в старой традиции. И я, конечно, понимаю смысл текста. Я был бы сумасшедшим, если бы не понимал чего-то. Ритм, напряжение этого языка совпадают с Гете, с Шиллером. С той великой духовной романтической структурой. Они говорят, а я чувствую энергию языка, но, боже упаси, я не могу повторить за ними ни одной фразы. Я семнадцать лет ставил спектакли в Италии. Семнадцать лет подряд. Они со мной разговаривают, я все слова понимаю, но понимаю, что ничего не понимаю. Зачем? У режиссера нет этой кнопочки для изучения языка. В Америке ставил, в Швеции, но понятия не имею, как можно выучить эти языки. Но никогда я еще не ошибся, когда останавливал кого-то и делал замечания”.
Кроме того, постановщик новой пьесы высказался и по поводу пронзительных музыкальных акцентов в пьесе: “Рок-музыкант в моей пьесе действительно является музыкантом, но в какой группе он играет, я не спрашивал. Когда человек что-то делает, не надо сбивать его вопросами. Когда сороконожка ползет, самое ужасное - это спросить, где у нее 39-я нога. Она задумается и обязательно споткнется. И никогда больше не сможет ходить.
Музыкант - от сегодняшнего дня. Он соединяет тот век с этим. Как сегодняшняя молодежь относится к тому, что было тогда - это все прочерчено в спектакле.
И певица, которая поет в финале, Дженис Джоплин, наркоманка, гениальная, умерла очень рано, но она оставила нам эту свою боль. Под эту музыку у нас герой не травит героиню, не убивает ее - они вместе просто уходят на небо. Он ее спасает и себя, чтобы вместе уйти из мира зла.”