Ольга Зорина
В девяностых годах, взобравшись на старый красный трактор напротив историко-краеведческого музея в городе Шымкент, Смаил Баялиев и сотоварищи вошли в историю развития казахстанского контемпорари-арт.
Смаил Баялиев - яркий представитель небезызвестной группы “Кызыл трактор”

На одной из недавних презентаций своих арт-объектов он вновь поразил размахом мысли. В одном из торгово-выставочных центров Астаны он установил невероятно огромных размеров головы коней, выполненных из войлока и занявших вертикальное пространство в 10 метров.
Мало кто из организаторов ожидал такой мегамасштабности формата выставки, разве что те, кто знаком с творчеством Баялиева. А среди ценителей его искусства немало международных кураторов, галеристов, естественно, художников и арт-критиков.
Начиная с 1990 года художник принимает участие в международных выставках, биеннале, квадриеннале в Австрии, Германии, Швейцарии, Чехии. Мексике, Италии.
Помимо творчества в группе “Кызыл трактор” профессионально занимается живописью, скульптурой, изготовлением объектов из войлока и дерева, в том числе созданием национальных музыкальных инструментов.
Мы встретились с ним у парка в не по-зимнему солнечный и теплый шымкентский день. Он сразу начал рассказ о том, как им с Саидом Атабековым и другими художниками пришлось придумывать на лету перфомансы для Пражской квадриеннале. Той, что требовала ежедневных арт-спектаклей.
Наши художники не захотели повторять, как другие, заготовленные представления, и каждый день удивляли зрителей и коллег полетом фантазии и стремительной импровизацией. И даже кошма, привезенная для создания арт-объектов и используемая в свободное время в качестве ковриков для отдыха, постоянно работала, и художники со всего мира располагались на ней для общения, а позже увезли с собой в качестве многофункциональных сувениров. Но давайте поговорим с художником о современном искусстве, его функциях и отличии от классических стандартов.
- Смаил, расскажи, как ты пришел в искусство и непосредственно в группу “Кызыл трактор”?
- Я родился в Ташкентской области, в Ташкенте учился в знаменитом тогда художественном училище имени Бенькова, получил там хорошую школу. Здесь учились ставшие известными Молдакул Нарымбетов, Амангельды Турсунов, Насыр Рустемов. После этого переехал работать в Чимкент, потому что меня убедил в этом Молдакул Нарымбетов, наш идейный вдохновитель. Он здесь, в Чимкенте, вместе с Виталием Симаковым объединил самых прогрессивных педагогов художественного училища. Там же у нас сразу образовалась группа, которая сначала называлась “Трансавангард”. Название “Кызыл трактор” пришло позже.
- Почему-то многие думают, что “Кызыл трактор” распался. Это на самом деле так?
- Нет. Мы по-прежнему вместе. Просто, может быть, каждый из нас постоянно принимает персональные приглашения к участию в международных выставках и кого-то это наводит на мысли о нашей разрозненности. Но вот скоро мы будем вместе делать выставку в Алматы, посвященную покинувшему нас Молдакулу Нарымбетову. На ней будут показаны работы Молдакула, видеоматериалы, перфоманс нашей группы “Кызыл трактор”.
- В чем, по-Вашему, состоял феномен “Кызыл трактора”, прогремевшего на весь мир?
- Мы сформировались в такой период, когда все вокруг менялось, распалась система советской власти, да и творческий процесс тоже изменился. Тогда мы открыли первую в городе галерею современного искусства при областном историко-краеведческом музее. И тогда же возникла проблема, как назвать свою группу. Мы стояли возле музея и обсуждали этот вопрос. Тогда Молдакул, посмотрев на постамент с трактором начала ХХ века, вдруг предложил: “А может, назовем группу “Кызыл трактор”?” Все поддержали. И как-то сразу у нас началась очень активная выставочная деятельность. Мы ездили по странам, где представляли нашу основную концепцию структурной школы, затрагивающей некоторые философские идеи. И в этом направлении у нас были местные взгляды на искусство. Наверное, это заинтересовало и других. И поскольку мы нашли поддержку, то продолжили работу в этом направлении. И всегда нас направлял и активизировал, “поджигал” Молдакул.
Было время, когда многие из нас начали сомневаться, нужно ли наше искусство стране, переживать, что оно не кормит семью. Молдакул, уже переехав в Алматы, постоянно звонил с предложениями, убеждал в том, что так жить интереснее, чем выполнять чьи-то заказы, на кого-то работать. И мы тянулись за ним. И так выставка за выставкой... И сейчас так, но всегда хотелось поработать индивидуально.
- И когда пришло такое время?
- На некоторое время я ушел в себя, осмысливал накопленный опыт, а потом в очередной раз позвонил Молдакул и сказал: “Хватит уже отдыхать! Давай готовь проект на Артбатфест”.
И в последнее время я участвовал вместе с ним в этом алматинском фестивале, где он активно работал. Я там представил голову батыра из металлоконструкций, шнуров и других отходов, которым мы придавали вторую жизнь. Позже мы стали готовиться к выставке в Астане, но Молдакул заболел и попросил меня присмотреть место для “Кызыл трактора” в павильоне выставочного зала “Корме”. Мы ждали потепления, но тут не стало Молдакула... Его работы мы привезли в Астану без автора...
- Известно, что на этой выставке нашумел больше всего твой проект...
- Я, когда увидел выставочный павильон, удивился его колоссальной площади, пространству и высоте потолков. Здесь мог затеряться любой объект искусства. И мы отнеслись к подготовке очень серьезно, чтобы это пространство выдержать, организовать. Масштаб зала натолкнул нас на такие громадные мысли. Хотели сначала представить единый проект, но идеи у каждого были разные, поэтому сделали индивидуальные объекты, объединив их одной исторической номадической тематикой. Я предварительно сделал множество эскизов на компьютере, чтобы посмотреть, как будут работать в пространстве объекты, и остановился на том, чтобы создать коня в движении, в полный рост на 10 метров (это высота стен павильона). Но поскольку это был бы слишком трудоемкий процесс, а времени оставалось немного, решил сделать только голову коня, но не одну, а четыре. Три из них я развесил вертикально под потолком снизу вверх, чтобы держать центр, а одну мы задействовали в другие проекты. Хотелось, к слову, очень поблагодарить организаторов этой выставки - Министерство культуры Казахстана и Фонд духовного развития народа Казахстана. Они дали нам большой толчок к созданию проекта на историческую тему.
- Когда ты создаешь свои объекты, ставишь ли целью эпатировать публику?
- Нет. Это понятие не для нас, не для меня. Мы просто создаем искусство как искусство. Раньше, правда, я думал, что искусство имеет свои параметры, каноны, но на самом деле оно безгранично. Для меня главное, чтобы оно несло какой-то смысл. Если человек пройдет мимо моих объектов, значит, я зря работал.
- А не обидно, что произведения современного искусства нельзя продать и даже сохранить?
- Зато интересно всегда создавать что-то новое и представлять зрителю разное, подвижное, меняющееся. Плюс всегда и в том, что можно и по-разному пользоваться любым материалом, не то, что сделать один раз из металла только или из дерева. Просто объекты контемпорари необходимо фиксировать как идеи искусства. И все работы, таким образом, свежи, они не повторяются, никому не надоедают, не замыливают взгляд и мысли.
- Какие из международных выставок оставили самый яркий след в воспоминаниях?
- Запомнилась та самая Пражская квадриеннале, с которой начался наш разговор. Там нас встретила совершенно иная атмосфера выставки, к которой мы не были готовы. Все происходило в здании старого вокзала - множество залов, многоярусных конструкций, световые эффекты.
Нам предложили на ходу придумать перфоманс и показывать его ежедневно в течение четырех дней в определенное время. А мы привыкли к тому, чтобы поставить работы, показать один раз какое-то действие и уйти, а тут надо находиться целый день и работать, и удивлять.
Ходили всю ночь по Праге, любовались ею, смотрели вокруг, пытаясь зацепиться за какую-нибудь идею. И увидели детский сад, а в нем карусель, которая и сыграла главную роль в создании разных творческих вариаций той выставки. Мы нашли шкуры оленя, натянули их, создав объемный барабан. Он был весь в дырках, сквозь которые интересно преломлялся свет, мы его по-разному направляли, двигая барабан, играя с ним и на нем, расшатывали его, использовали костюмы, голоса.
Затем просто устраивали перфомансы на улице, на мостах, общались со всеми, менялись с другими художниками предметами из инсталляций. Саид даже плов умудрился приготовить в кастрюлях российских художников, а ели все его с удовольствием. И хотя не хватало тарелок и ложек, мы тут же находили подручные предметы. В общем, никто не остался без плова. К тому же, если всем приходилось в течение дня оставаться на ногах, то мы рядом со своими инсталляциями раскидали привезенные коврики из кошмы, отдыхали на них, оставляли здесь же одежду, и все шли к нам - сидели, общались, лежали рядом. Так появлялись новые театральные действия, и уже в международной компании. И как та же карусель, словно в детстве, объединяла нас казахская кошма. При этом мы могли оценить и свои возможности, и других артистов. И если сначала на нас никто не обращал внимания, то после нашей первой презентации ситуация изменилась и появился общий язык. В итоге организаторы сказали нам “спасибо” за то, что мы придали энергию выставке.
- Как думаешь, почему в наших городах практически нет объектов современного искусства?
- Мне кажется потому, что наши власти думают, что люди не поймут их, хотя это ошибочное мнение. Во всем мире, особенно в Европе и Америке, объекты контемпорари-арт вызывают позитивные эмоции и освежают атмосферу архитектуры городов. Или, к примеру, в Перми оформление города доверили художникам современных направлений, и мгновенно люди стали с гордостью говорить, рассказывать с любовью о своем ставшем необычным городе, в котором стало интереснее жить. Будем надеяться, что и нам позволят “развеселить энергетику” города.