Ботагоз Сейдахметова
Традиционно наблюдать за первыми парламентскими выборами в Киргизию приехали представители Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ ОБСЕ), Парламентской Ассамблеи ОБСЕ (ПА ОБСЕ) и Европейского парламента. В общей сложности 800 человек.
Впрочем, степень реальной конкуренции между партиями была настолько высока, что, на мой взгляд, киргизы спокойно могли обойтись собственными силами, то бишь без международного контроля.
Кроме того, внутри страны контроль за ходом кампании осуществляли ассоциация “Таза шайлоо” (“Чистые выборы”), которая признала парламентские выборы в Киргизии состоявшимися, и Коалиция за демократию и гражданское общество

На самом деле, на всех избирательных участках дежурили представители Центризбиркома, которые обеспечивали соблюдение порядка, начиная с самых подступов к участку. Во-первых, избиратели проходили процедуру маркирования. Объясняю: на руку наносилась бесцветная краска, которая высвечивается при проверке специальным маркером. Так что попытка проголосовать попутно на других участках была бы безуспешной. Во вторых - на участках с раннего утра находились представители всех 29 партий-участниц гонки и особенно тех, чей рейтинг говорил о том, что у них есть все шансы пробиться в пятерку победителей. И, наконец, третий фактор, пожалуй, самый существенный. Это народ Киргизии, который за последние пять с лишним лет достиг такой степени политизированности, что уже сам понимает, что пора-пора от переворотов перейти собственно к строительству светлого настоящего для страны. И, кстати, традиционно самые активные избиратели - люди пожилого и пенсионного возраста всех национальностей - добровольно и весьма зорко бдили, чтобы “враг” не пролез и не нарушил порядка.
Короче говоря, что там делала армия международных наблюдателей, я так и не поняла. То есть, конечно, за молодой киргизской демократией пока нужен глаз да глаз. Вот и в итоговом документе международных наблюдателей они отметили среди прочих похвальных моментов также и нарушения. В частности, были отмечены недостатки в системе регистрации по месту жительства, которые привели к лишению избирательного права у тысяч внутренних мигрантов и граждан, перемещенных после июньских событий в стране.
На самом деле люди без прописки, без документов или с российскими паспортами, постоянно проживающие в Киргизии, - это потенциальный электорат страны, который по всем юридическим законам не имеет права голоса. Такие люди попадались мне буквально на каждом шагу в Бишкеке: таксист, который пять лет назад решил взять российское гражданство, но остался жить и работать в родной Киргизии, или узбек из Оша, который вместе со всей семьей перебрался в столицу, но при этом боится признаться в своем происхождении, или те же южане, которые потеряли свои документы во время апрельских беспорядков в Ошской области.
Впрочем, в форс-мажорной ситуации, в которой проводилась избирательная парламентская гонка, привести в порядок систему документирования населения, на мой взгляд, было нереально. Это заняло бы не меньше года. За этот год политической неопределенности могло произойти все, что угодно.
В качестве другого недостатка на выборах наблюдатели также отметили тот факт, что выборы велись только на двух языках - киргизском и русском. Мол, так было даже в районах, где преимущественно проживает узбекское население. Но ведь русский язык как раз и является тем самым языком межнационального общения, которым владеют многие. Да и киргизский язык не так уж непонятен узбекам. Во всяком случае лично я спокойно могу разобрать простой текст на бюллетене или вовсе речь и на русском, и на узбекском, и на киргизском языках. И абсолютно уверена, что этот момент можно и не относить к нарушениям прав этнических меньшинств.
А то получается, как в той истории с российским тогда еще президентом Владимиром Путиным, который в порыве чувств поцеловал в животик мальчика из народа. Российские и наши СМИ, да и просто люди не увидели в этом жесте ничего плохого, в то время как западные СМИ откровенно намекали на педофилию. Я люблю и уважаю Европу и Запад в целом, но некоторые культурные и ментальные различия были есть и будут между Западом и Востоком, и никуда от этого не деться. Даже красивые законы о правах человека не могут, да и не должны стереть то, что заложено в нашем характере генетически. Так что внушать бедному узбекскому дехканину из Ошской области, что-де киргизы опять их права ущемляют, в данном случае и глупо, и опасно. Иначе в погоне за западными ценностями нам грозит паранойя.
Опять же печать рекламных листовок на других языках лишь принесла бы дополнительные финансовые затраты, да и только.
Кроме того, наблюдатели критиковали местные СМИ, большинство из которых включали в новостную программу оплаченную партиями политическую рекламу. Мол, “ввиду отсутствия беспристрастной и аналитической информации” о предвыборной кампании избиратели не смогли сделать полностью обстоятельный информационный выбор. А я подумала, что сделать обстоятельный выбор между 29 партиями и их программами могут только те, для кого это либо является работой, либо представляет спортивный интерес. Ведь большинство тех, с кем мне удалось побеседовать на улицах столицы или в общественных местах, даже в субботу, 9 октября, не имели четкого представления, чем же все-таки отличаются между собой эти партии, если лица, представляющие партийную элиту, абсолютно те же, что когда-то сидели в правительстве и ничего путного не успели предложить народу.
Отметили в своем итоговом документе наблюдатели и тот факт, что за исключением президента Розы Отунбаевой “женщины не являются выдающимся признаком киргизской политики”. Мол, из 29 партий, лишь у 3 в списках есть женщины и только 4 партии имеют в качестве председателя женщину. “Агитационные материалы зачастую делали акцент на традиционной гендерной роли женщины и сводились к типичной демонстрации фотографии кандидата-мужчины, по всей вероятности, в четыре раза чаще, чем женщины”, - отмечено в документе. Такой типично европейский взгляд на роль и место женщины в обществе: как бы правильный, с одной стороны, и в то же время, неглубокий. Потому что именно киргизские женщины (и казахские тоже) всегда отличались от своих подруг в других странах Средней Азии силой воли, активной жизненной позицией, умением на равных с мужчиной решать политические вопросы.
Более того, очень часто именно женщины оказывались более решительными и агрессивными при принятии важных решений. Замечательно, что при этом киргизки не разучились стоять у казана и выполнять чисто женские обязанности по хозяйству. Так что западный вариант “освобожденной” женщины пусть все же остается там. Собственно, тема прав и обязанностей женщин - любимая тема тамошних феминисток. И спорить об этом можно долго, но безрезультатно. Я уже пыталась это делать с главной феминисткой ОБСЕ в Вене. Мою позицию о том, что лидером страны, скорее, может быть мужчина, а женщина прекрасно выполняет свою роль на вторых позициях, она страстно оппонировала. При этом меня поддержали мужчины-дипломаты из стран Европы. Подозреваю, что они попросту устали от своих воинственных женщин, которые при малейшем намеке на секшуал харассмент могут подать в суд. Спор и ныне там.
Впрочем, главный рефрен, с которым выступали на пресс-конференции в Бишкеке международные наблюдатели, сводился к одному: выборы прошли прозрачно и эффективно.
Нам же, соседям по региону, остается тоже наблюдать уже за ходом внутрипарламентской борьбы. Ведь от дальнейшего показательного развития демократических процессов и того, как привьется новая политическая система на почву Киргизии, зависит в целом спокойствие во всем Центрально-Азиатском регионе.