Ботагоз Сейдахметова
Общенациональный референдум по вопросу внесения поправок в Конституцию страны, который прошел в прошлое воскресенье, 12 сентября, в Турции, показал, что большинство граждан хотят перемен. И, похоже, новые поправки кардинально изменят расклад политических сил влияния в государстве. В частности, значительно уменьшат традиционную роль армии, с одной стороны. А с другой - расширят полномочия правительства действующего премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана

Политолог Айдос Саримов согласен с тем, что это знаковое для Турции событие. По его прогнозам, она лет через десять станет одной из самых богатых стран региона и мусульманского мира. Процессы, которые затронут ее, могут отразиться на всем тюркоязычном мире, включая постсоветские республики Средней Азии. Айдос Саримов уверен, что Турция в недалеком будущем станет политическим лидером Востока, и эти перемены вызывают оптимизм.
- Айдос, в прошлые выходные в Турции, по сути, произошел переворот. 60 процентов граждан этой страны проголосовали на референдуме за расширение полномочий правительства. Фактически турки приняли новую Конституцию страны, согласно которой теперь значительно будут урезаны функции и влияние армии. Как Вы считаете, как все это скажется на политической ситуации в стране и ее внешней политике?
- Это, безусловно, знаковое, историческое событие, которое самым серьезным образом меняет облик Турции нового тысячелетия. То государство, которое мы знаем, постепенно уходит в прошлое. Причем я абсолютно убежден, что элита страны пошла на подобные преобразования не только и не столько из-за требований Европейского союза, полноправным членом которого хочет стать Турция.
Это огромный мировоззренческий, мощный политический шаг, который закрепляет лидерские амбиции страны в регионе, открывает новые возможности для дальнейших изменений. Конечно, надо отдать должное правым силам государства и армейско-силовому блоку, который все эти годы хранил кемалистские традиции, удерживал Турцию от впадения в хаос и маразм средневековья.
Но времена меняются, меняется расклад сил, общество. Центр тяжести переходит от армии непосредственно к самому обществу, которое уже готово принять бремя ответственности за происходящее в стране. Полагаю, что понимают это и оппоненты нынешней правящей партии и премьера Реджепа Тайипа Эрдогана. Это, безусловно, вершина его карьеры и самый большой успех его партии.

Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган сломал традиции Ататюрка

- Известно, что Запад с одобрением принял результаты референдума в Турции. Но известно, что в Европе немало евроскептиков, которые выступают против дальнейшего расширения ЕС и, более того, категорически выступают против членства в нем Турции.
Новая Конституция приближает Турцию к заветной мечте о месте в единой Европе, но будет ли реально ускорен процесс принятия этого, по сути, мусульманского государства в ЕС? Что могут предпринять противники вступления Турции в ЕС, если учесть, что она выполняет все предъявляемые ей замечания в области прав человека, положения курдов, установила дипотношения с Арменией, унифицировала законодательство под европейский стандарт, меняет отношение к греческому Кипру...
- Понятно и то, что проведение референдума не решает автоматически всех имеющихся проблем этой региональной державы. Есть множество вопросов, связанных с идентичностью страны, соотношением религии и светскости, есть проблема Курдистана, есть нерешенный и болезненный вопрос Кипра.
Внутри общества происходят непростые дебаты и дискуссии относительно геополитического вектора развития страны. Все эти вопросы не снимаются с повестки дня и, полагаю, со временем будут только усиливаться. В плюсе у страны мощный экономический потенциал, многомиллионное работоспособное население, активный бизнес, мощная диаспора и симпатии тюркских государств. Одним словом, модернизационный потенциал у страны огромный. Вопрос только в том, насколько турецкая элита сможет его реализовать.
Уверен, что общество этой страны уже в принципе определило свой западный, европейский вектор, что, конечно, вовсе не означает готовности Европы принять ее в свои ряды. Но это вопрос опять же не только формального членства, а политики внутри государства. Ведь за эти годы элита страны продемонстрировала свою готовность меняться и преодолевать вековые стереотипы. За то время пока идет переговорный процесс с европейскими институтами, Турция мощно изменила свое законодательство, приблизив его к стандартам Европы.
Удивительно, но турки смогли преодолеть себя в сложном армянском вопросе, начать диалог по кипрскому вопросу. Это результат системной, длительной работы, которая даст свои плоды только через много-много лет. И сама турецкая элита, насколько я могу судить, прекрасно это понимает.
- После недавней истории с захватом Флотилии свободы израильскими спецслужбами многие аналитики активно стали говорить о лидирующей роли Турции на Ближнем Востоке, собственно, о политических амбициях Анкары. О том, что Израиль потерял своего главного союзника в регионе в лице Анкары. У меня сложилось ощущение, что турки мечутся между желанием вступить в ЕС и желанием наладить отношения с арабским миром. Какое желание, по-Вашему, окажется сильнее и есть ли у Анкары реальные рычаги влияния на развитие ситуации в Ближневосточном регионе?
- Все происходящее в политике происходит прежде всего в сфере символики. И то, что Турция пошла на сознательное обострение отношений с Израилем, - факт знаменательный и символичный. Турция имеет далеко идущие планы и амбиции, обладает необходимым набором возможностей и потенциала, которые могут превратить ее в региональную державу, стать одним из полюсов притяжения в формирующемся многополярном мире.
История с Флотилией свободы - это жест всему незападному, мусульманскому миру, которому Турция демонстрирует свою самостоятельность и свои амбиции. Причем это не просто амбиции и экспорт “понтов”, а политика, подкрепленная мощными экономическими показателями.
Турция через 10 лет станет одной из самых богатых стран региона, мусульманского мира. Она обладает необходимым интеллектуальным потенциалом, способным “переварить” исламский фактор, существенно модернизировав его, избавив от негативных наслоений прошлого.
Те интеллектуальные наработки, которые сегодня уже есть (вроде концепций “либерального ислама”), вкупе с исторической традицией (не будем забывать, что османы несколько столетий фактически были центром исламского мира) способны стать тем ожидаемым прорывом, который ждет весь мир, Запад в том числе.
Поэтому наиболее интересные процессы, связанные сегодня с исламом, будут происходить в Турции, и, хочу в это верить, на его тюркской периферии в лице бывших постсоветских стран.
Если Турция, а в более широком смысле тюркский мир, сможет добиться именно интеллектуального превосходства на Востоке, то политическое лидерство не заставит себя долго ждать. Так что все мы являемся свидетелями начала больших перемен. Перемен, надеюсь, к лучшему.