Ботагоз Сейдахметова
Взгляд на Казахстан со стороны
Российский политолог и историк Алексей Власов называет себя “исследователем” Казахстана, потому как “специалист” по Казахстану должен родиться только здесь, знать менталитет народа, специфику страны и прочее.
Формируют экспертное мнение по Казахстану, или Украине, или Кавказу всего лишь 5-6 человек, к чьей точке зрения прислушиваются в Кремле. “Хороших экспертов не может быть много, иначе власть не сможет принять правильное решение”, - считает Власов

Впрочем, он признается, что имиджем Казахстана, продвижением его позитивного образа занимается гораздо больше людей в России, это десяток пиар-агентств.
Власов побывал на недавнем съезде нашей правящей партии и говорит, что, когда выступаешь на официальных мероприятиях в Казахстане, надо выступать так: две трети выступления - это то, что от тебя ожидают услышать, и только одна треть составляет суть твоего выступления. Ведь это похоже на приглашение на день рождения, где сначала идет помпезный тост, и только после двух-трех рюмок говоришь все, что думаешь об имениннике, причем тоже в достаточно мягких, корректных формах.
- Казахстан - лакомый кусок и для России, и для Китая?
- Я не думаю, что у российской политической элиты есть желание прибрать Казахстан к рукам через ликвидацию независимого национального государства. Российской элите нужно только одно: чтобы Казахстан действовал в русле российских интересов, прежде всего в сферах, которые наши власти больше всего интересуют - энергетика, ресурсная база. А что происходит в Казахстане в остальном, это Кремль абсолютно не интересует.
Бояться и пугать кого-то российской угрозой - в данном случае это просто наивно.
Для Казахстана китайская проблема представляет гораздо больше проблем, чем мифическая российская угроза.
- Как можно оценить качество власти?
- Драма Казахстана состоит в том, что постановка амбициозных задач элиты не подкреплена качеством этой элиты. Пока ресурсная база была велика, можно было ставить какие угодно амбициозные задачи. Как только ресурсная база начала сокращаться, сразу стало ощущаться, что качественных менеджеров, управленцев на всех уровнях не хватает. И программа “Болашак” не является панацеей. В России такая же проблема, так что в определенном смысле Россия и Казахстан - братья-близнецы.
- Власти прессу боятся или им все равно, что о них пишут?
- Многим казахстанским элитариям вовсе не все равно, что о них пишут. И не только в газетах, которые более контролируемы, но особенно на тех сайтах, где сводят счеты, в том числе казахстанские элитарии.
- Политический строй Казахстана - это...
- Если пользоваться научной терминологией - это типичный пример делегативной демократии. Это политический строй, в котором присутствуют фасадные элементы демократии, которые на самом деле таковыми не являются.
Здесь есть политические партии, которые на самом деле представляют только конкретных политических персонажей или являются механизмом для сбора голосов. Есть партия власти, которая, по сути, остается пятым колесом в телеге исполнительной власти и аффилирована с администрацией президента. Есть какие-то ростки гражданского общества, но они еще не оформлены в полноценную систему.
В России такая же система, но добавляется более выраженная государственная корпоративная модель общественного строения. Это типичный случай государства-корпорации. В Казахстане такого нет.
- В чем суть имперской идеи России?
- Это распространенная в российской политологической среде идея о том, что если Россия не будет существовать в рамках имперского тренда, то государство распадется. Потому что только имперская идея может стать той скрепой, которая соединит огромное пространство России. Не будет имперской политики в той или иной форме - энергетическая империя или какая-нибудь другая - Россия будет обречена.
Лично я с этой идеей не согласен. Мне кажется, что это попытка экстенсивным путем сохранить то государство, которое мы сейчас имеем. А интенсивный путь - это поиск новой национальной идеи, определение миссии нации. Кстати, то, чем сейчас занимается часть казахстанской элиты.
- Как Вы думаете, президент Медведев становится более самостоятельной политической фигурой?
- Думаю, да. Риторика Медведева становится более умеренной.
- Какова роль русской интеллигенции? Почему она молчит, когда в Москве убивают азиатов? Но при этом интеллигенция, среди которой известные имена, публично пыталась смягчить обстановку после грузинских событий?
- Грузинская война - это тот информационный повод, мимо которого наши чиновники не могли пройти. Видимо, была установка с самого верха, чтобы состоялся диалог между грузинской и российской интеллигенцией.
Наша интеллигенция обладает способностью самоорганизовываться только в исключительных случаях. А так она абсолютно разобщена. Есть лидеры официального общественного мнения.
Но существуют правозащитные и общественные организации в России, которые поднимают свой голос в защиту тех самых убиенных таджиков, узбеков. Просто голос их меньше слышен. Поэтому я бы сказал, что проблема не в отсутствии тех людей, которые готовы выступить в защиту, а в отсутствии этих голосов в информационном пространстве. Все, что не показал Первый и Второй каналы, этого как бы не было.
Не имея информационной поддержки, вы окажетесь в вакууме. Нет информации - нет проблемы.
Попытка не связывать убийства азиатов с проблемой ксенофобии и скинхедства - это чиновничья реакция, которая вредит имиджу России.
Без мощного общественного мнения, которое отторгало бы любые формы проявления ксенофобии с обеих сторон, всякие полицейские меры бесполезны.
- Жириновский, Рогозин... Это примеры ксенофобии на уровне российской элиты?
- Эти люди выполняют определенную роль. Каждая страна имеет определенную внешнеполитическую стратегию. Есть злой следователь, есть добрый.
Рогозин - это человек, который обладает высокой культурой речи, его выступления на заседаниях НАТО не сдобрены теми страшилками, которыми он любит потчевать российскую прессу. Это составная часть внешнеполитической игры.
Нужны люди, которые будут транслировать позицию “ястребов”. Такие люди есть и в Соединенных Штатах, и в любой стране Европейского союза. Не нужно из них делать пугало, нужно видеть реальную политику, то, как она делается.
- Существует ли некий инструмент или механизм продвижения позитивного образа России?
- Не инструменты надо разрабатывать, а нужно понять, какой образ России мы хотим нести соседям. Если в этом образе есть понимание России как страны, удобной для проживания, в которой тебе не набьют морду, несмотря на твой азиатский вид, в которой гаишник не будет брать взятки, в которой ты будешь чувствовать себя в безопасности, то не важно, какими инструментами это будет осуществляться. Важно то, что за Россией будет закреплен тот статус, тот имидж, который будет соответствовать ожиданиям нашей власти. Подвижки в этом направлении есть.
- Где русским жить хорошо?
- Русскому человеку хорошо там, где он может себя реализовать.