Мадина Меирманова
Кривая “сланцевого оптимизма” опять пошла вниз. Инвесторы в американском Пермском бассейне уже не надеются на высокую прибыль и сворачивают свою деятельность

Нынешний год с его динамикой скачков цен на нефть поубавил пыл инвесторов в отрасль добычи сланцевой нефти. Если после кризиса 2014-2015 года сланцевики заявляли, что “приспособились”, адаптировав свои технологии под более низкий доход, то спустя пару лет выяснилось, что приспособления эти были явлением временным и стоимость барреля в 60 долларов для них явно мала.
Инвесторы в 2015-2017 годы, когда цена за бочку нефти не поднималась выше 59 долларов, пытались сократить расходы на производство, снижая затраты на производство и геологоразведку. Так, если в 2013-2014 годах фактическая себестоимость барреля WTI колебалась в районе 100 долларов, то в 2018-м себестоимость добычи опустилась до 55 долларов за баррель. Все это сопровождалось для большинства компаний оттягиванием срока выхода на прибыль.
Но продолжающаяся нисходящая динамика цен свела оптимизм инвесторов к нулю. За десять лет 40 крупнейших представителей отрасли потратили почти на 200 миллиардов больше, чем заработали. Сокращение затрат на техоснащение и разведку привело к тому, что многие скважины перекачивают гораздо меньше нефти и газа, чем обещали инвесторам. В итоге в 2018 году инвесторы вдвое сократили вложения в отрасль по сравнению с 2017 годом. А инвестбанк Goldman Sachs заявил, что видит “все признаки истощения” сланцевой отрасли.
В конце прошлого года сланцевики впервые за три года пошли на сокращение бюджетов на 2019 год. Тогда крупные сланцедобытчики Centennial Resource Development, Diamondback Energy и Parsley Energy сократили годовые расходы примерно на 15 процентов.
“Для запуска новых проектов цена WTI должна стабильно держаться в районе 60 долларов за баррель”, - заявлял в конце прошлого года глава одной из крупнейших американских сланцевых компаний Hess Джон Хесс. Но за последние 18 месяцев стоимость барреля WTI превышала 60 долларов лишь четырежды: в сентябре-октябре прошлого года (73,2 и 62,3 доллара за баррель) и в марте-апреле года нынешнего (60,15 и 63,4 доллара). На волне пессимизма отраслевой индекс S&P Oil&Gas Exploration and Production с начала 2019 года снизился на 24 процента.
При таких ценах компании предпочитают сворачивать свою деятельность, а не надеяться на будущий рост, который, во-первых, не известно когда будет, во-вторых, будет ли длительным и достаточным для окупаемости. Одна из ключевых компаний отраслевого индекса (S&P Oil&Gas Exploration and Production) Whiting Petroleum Corp. в июле сократила треть своих сотрудников, объявив об убытках по итогам II квартала этого года. Причем число таких “убыточных компаний” растет: в прошлом году на банкротство подали 30 компаний сланцевой отрасли (бурильщики, занимающиеся фрэкингом (гидроразрывом), и другие), а в нынешнем году таких банкротов уже 36.
“Для некоторых производителей с финансовыми проблемами, которые пострадали еще в результате кризиса 2015 года, их инвесторы, возможно, утратили надежду на то, что рост сырьевых цен сможет принести благо и поправить положение, - говорится в отчете Haynes and Boone. - В “игровых часах”, возможно, не хватило времени”.
Впрочем, подобная тенденция характерна не только для сланцевиков. При текущих ценах на нефть и при отсутствии перспектив роста свыше 70-80 долларов за баррель в среднесрочной перспективе многие инвестиционные дорогостоящие проекты предпочитают “замораживаться” на неопределенный срок. Как, например, российские арктические проекты. Кстати, себестоимость добычи на казахстанском Кашагане тоже достаточно высокая - около 70 долларов за баррель. И, как считают эксперты, если нефть не вернется к ценам выше 80 долларов, иностранные инвесторы могут предпринять попытки выйти из нерентабельного проекта.

Нур-Султан